Наследник

— Сэр Виллис? — в комнату вошёл Майкл, тот доктор, что остался обследовать Беллу.

Я в нетерпении встал, с вопросом глядя сквозь круглые очки в глаза Майкла Юдина, и кивнул.

— Осмотр пройден, и я могу вас обрадовать, — мужчина вежливо улыбнулся, подняв взгляд с планшета в руках, — процесс лечения займёт не больше недели, и я гарантирую, что всё пройдёт штатно и никаких осложнений не будет. Но после лечения я рекомендую отправить леди Виллис в оздоровительный центр для реабилитации после полученных травм.

— Хорошо, понял, — кивнул я благодарно, — какой центр посоветуете?

— Ну, молодой человек, лучший курорт у вас в стране — это, по-моему, Пул. Советую отправиться туда, да и сезон скоро начнётся.

— Спасибо, доктор… Вы сказали «в вашей стране». Вы приезжий?

— Какой вы, молодой человек, внимательный! — расхохотался Майкл, — Да, я со своей дочерью несколько лет назад переехал в ваше королевство из Российской империи. Такова судьба, — пожал он плечами, но наш разговор прервали.

— Извр… — эмоционально начала девушка, но увидев доктора, оторопела, тихо пискнув: — Папа?..

Майкл, а скорее всего Михаил, медленно начал поворачиваться всем корпусом, синхронно с поднимаемыми в удивлении бровями.

— Вы уже закончили? — постаралась поскорее убрать озлобленное выражение с лица голубоглазая, натянув вместо него маску кроткого смущения.

— Что это такое, Елена? — мужчина не поднимал голос, говоря на русском и стараясь держать его ровным и обыденным. — Что за обидные выражения в сторону нашего клиента?.. Простите, я сейчас дам задание ассистенту, — обратился он уже ко мне на английском, повернув голову с натянутой улыбкой на лице.

— Пап, он…

— Опять скажешь, что к тебе пристают? Что, даже малолетний сопляк уже может приствать к взрослой девушке-эфирнику? — чуть поднял он тон, но затем сразу сбавил обороты, — Или…

— Нет, доктор, просто малолетний сопляк случайно увидел то, что ему не следовало, — ухмыльнулся я, уже не выдерживая накал и без того бредовой ситуации, — но он уже извинился, и покидает вас, — я зашагал мимо застывшего доктора в сторону двери, у которой так же смущённо опустив голову, понуро стояла Хелен, или Елена, как её назвал доктор Юдин, русский иммигрант. Закрыв дверь, я услышал звонкий шлепок, и тихое, свистящее «бл***ь», хмыкнул представив слишком жестокие методы воспитания, и направился к Белле, попрощаться…

… Как только дверь за юношей закрылась, Михаил в досаде с силой бросил планшет с листами на кафельный пол, и едва сдерживая вырывающиеся эмоции, не расслабляя сжатых зубов, матернулся. Столько трудов, брошенных на протяжении семи лет, с самого переезда в эту страну, сейчас могли уйти насмарку. И дома его тоже вряд ли примут с распростёртыми объятыми. Юдин, усевшись на диван, пристально взглянул на дочку, всё еще мнущуюся у двери.

— Ну, рассказывай.

— Этот малолетний извращенец подглядывал за мной… Пап, подожди… я, когда зашла переодеться после поездки в душной машине, случайно забыла запереть дверь, и…

— Почему с тобой столько проблем?.. — выдохнул Юдин, массажируя лоб и виски кончиками пальцев. — То тебя исключают из лучшей медицинской академии империи, то к тебе пристают высокородные, то…

— Я не знаю!.. — Елена, прижав ладони к лицу, расплакалась навзрыд, — Я же не виновата…

— Не виновата она, — уже незлобно буркнул Михаил, как всегда, не выдерживая слёз дочери, — а мне-то что делать? Сейчас Виллис растрезвонит по всему Лондону, как Юдины, якобы, относятся к жителям приютивших их страны… Кстати, откуда он знает русский?

— Я не знаю, — повторила девушка, рукавами вытирая слёзы из глаз, поняв, что главное женское оружие выстрелило в цель и его можно вновь спрятать. — Я узнала об этом только перед твоим приходом. Это меня так ошарашило, что я, не зная, что делать, убежала… Пап, и что теперь нам делать? Я столько всего наговорила…

— Что делать?.. Николашке хвост приделать! Надо всё как-то исправлять… Так, слушай внимательно, доча, я сейчас позвоню Куперу, узнаю номер телефона этого парня, ну и скидочку предложу, чтобы, если что, сказать, что мы сразу хотели исправить свою случайную оплошность. А ты, Лена, любым способом должна вымолить у него прощение и молчание, поняла?.. И ещё, пациентке об этом ни слова, ни намёка. И вообще, пока не решим эту ситуацию, ты будешь отстранена от работы в клинике. Да, так будет лучше: и тебе время подумать и решить дело с юным баронетом, и, если не получится, будет выглядеть как будто мы сразу пытались всё исправить.

— Но… — хотела было возразить девушка, но смолкла, увидев сквозь круглые очки прищур отца, не терпящий возражений.

— Никаких «но», Лен. Сейчас от этого парня зависит наша работа, и вообще жизнь в этом, вечно мокром, королевстве. Или ты хочешь вернуться в такой же дождливый Петербург?

От последнего вопроса девушку передёрнуло, и глаза вновь начали наливаться слезами от воспоминаний о её «родине».

Глава 8. На прогулке

— Вот такая вот забавная история, — закончил я свой рассказ об утренних приключениях, улыбаясь.

Мы гуляли вдоль пруда, недалеко от её школы, наслаждаясь свежим, чуть прохладным и терпким от запаха цветущих растений, воздухом. Элис сама позвонила мне, когда я уже подъезжал к дому от клиники Юдина, так что Вилсону пришлось развернуться прямо у ворот и мчать обратно, в боро Эдмонтон, где располагалась старшая школа.

— То есть, ты подглядывал за какой-то женщиной, и сейчас рассказываешь об этом мне? — девушка, неожиданно для меня, даже остановилась. — То есть, ты считаешь, что нормально рассказывать мне о своих похождениях и других девушках? — пока я, застыв в недоумении, раздумывал, как она всё так перевернула и как мне выпутываться, девушка резко развернулась и пошла обратно в сторону парковки, где осталась машина Вилсона, который сейчас стоял в паре десятков шагов от меня. Проводив взглядом быстрым шагом промчавшуюся мимо девушку, тот с удивлением взглянул на меня и, увидев, как я пожал плечами и кивнул в сторону Элис, развернулся и направился за ней. Ему, как охраннику, сейчас лучше приглядывать за девушкой, ведь если с ней что-то случится, то от гнева её родителей и деда, Вилсон, при всей своей компетенции, не сможет спасти.

— Эй! Это же ты обидел леди Купер? — долговязый худой парень с каштановыми кудрями и с вытянутым лицом с широко расставленными бледно-зелёными глазами, отряхивая листву с кремового пальто одной рукой и держа трость из тёмного дерева с серебристым оголовьем в другой, вышел из кустов. За ним, как ледокол раздвигая крепкие ветки ивнячков, вышел довольно высокий, атлетически сложенный мужчина в черном костюме.

— Стесняюсь спросить, сэр, что вы делали в тех кустах? — усмехнулся я, видя эту картину.

— Это не ваше дело, незнакомый мистер, и к нашему разговору не имеет никакого отношения! — поднял подбородок долговязый с тростью, и направил эту самую трость прорезиненным наконечником в мою сторону. — Я заставлю вас поплатиться за то, что причинили обиду моей однокласснице, к прелестной леди Купер!

Сколько пафоса, какой типаж! Только, похоже, с головой он не дружит, или излишне романтизирован.

— Слушай, может не надо? — засунув руки в карманы брюк, я наклонил голову вбок с вежливой улыбкой. — У меня такой тяжёлый день… Вон, ты же видел из кустов, еще и Элис почему-то надулась.

Лицо долговязого парня покраснело, а сам парень открывал и закрывал рот, словно рыба в воздушной среде, но, похоже, что-то решив, он выкрикнул:

— Элис?! Как ты смеешь так говорить о благородной дочери баронета, о леди Купер, — наконечник трости указывает наверх, — с таким неуважением, простолюдин? — последнее слово он выплюнул с отвращением.

— Простолюдин? — искренне удивился я, не понимая, с чего он так решил.

— Естественно! — хмыкнул парень и еще раз смерил меня презрительным взглядом. — Дешёвый фабричный костюм, явно на вырост, туфли, когда-то вполне хорошие, со стоптанной подошвой, и с изломами у носка, указывающие о том, что ты в них ходишь постоянно и, может быть, даже работаешь, обросшие волосы, явно нуждающиеся в услугах барбера.