Страница 3 из 13
– Вот оно что… – удивленно протянула я, вспомнив бесплодные потуги Лестара в отношении кулона. – Жаль вас огорчать, профессор Морис, но для владельца это условие, видимо, тоже невыполнимо.
– Что это значит?
– А то, что я тоже не могу его снять. Вот, смотрите!
Я перевернула цепочку застежкой вперед и попыталась ее расстегнуть. Минуты три колупалась с застежкой, чуть ноготь не сломала, зато продемонстрировала очевидное – ее невозможно открыть. Для наглядности даже попробовала снять, не расстегивая, через голову – не получилось. Цепочка слишком короткая, даже на подбородок не налезла.
Должно быть, в этот момент я выглядела очень комично, но профессору Морису было не до смеха. С каждой моей попыткой он мрачнел все больше и в конце концов выдал:
– Ладно, все, хватит! Я понял. Вы не хотите ее снимать.
– Почему же не хочу, господин ректор? Очень даже хочу! – искренне воскликнула я. – Кулон, между прочим, со мной с самого рождения. И за все это время, думаете, мне ни разу не захотелось его снять? Да на уроках физкультуры в школе мне за него постоянно влетало, потому что украшения при занятии спортом травмоопасны. Или вот недавно, когда я была подружкой невесты на свадьбе сводной сестры. Там, между прочим, нужно было надевать такое платье, под которое этот кулон никак не подходил. Думаете в тот момент мне не хотелось его снять? Или вот еще из последних событий: волосы моего парня каким-то образом зацепились за цепочку. Так нам потом его почти под корень из-за этого подстричь пришлось…
Реакция мужчины на мои слова была более чем красноречивой – он так скривился и взирал на меня с такой невыносимой мукой на лице, что мне пришлось поспешно замолчать, пока не ляпнула чего-то еще. А подобных историй, где главным злодеем выступал мой злосчастный кулончик, у меня просто намеренно!
– Значит, вы недостаточно сильно хотите с ним расставаться, – заключил ректор.
Я на это лишь неопределенно пожала плечами.
Что поделать, если за все это время я с ним настолько сроднилась, что очередные безуспешные попытки снять его с себя вызывали только облегчение. Совершенно нелогичное, необъяснимое чувство, но мне действительно было спокойнее носить его на себе. И что бы я при этом не заявляла сама, мне на самом деле не хотелось его снимать. Ни при каких обстоятельствах! Почему? Хоть убейте – не знаю. Но казалось, что это приведет к непоправимым последствиям. И они вряд ли кому-то придутся по вкусу.
– И что же нам с вами делать, Евгения? – удрученно спросил профессор Морис, барабаня пальцами по столу. – Поверьте, у нас достаточно способов заставить вас почти добровольно снять Ключ. Но в том-то и проблема, что «почти». Даже если вы выпьете зелье подавления воли, артефакт сразу распознает чужое вмешательство…
– Э-э, нет! А вот зелий никаких не надо! Их точно пить не буду. Не заставите! – на всякий случай я даже отодвинулась подальше.
Мужчина в ответ как-то обреченно махнул рукой.
– Да я уж понял…
Идея пришла в голову сама собой. Наверное, виноваты все бесчисленные истории про попаданок, которые читала когда-то. Но я даже удивилась, что такой очевидный вариант не пришел в голову самому ректору.
– А что, если я просто останусь тут вместе с Ключом?
– Тут? – удивился профессор. – Простите, Евгения, но, боюсь, ваши эм… габариты… несколько великоваты для моего сейфа.
– Да при чем тут сейф?! – удивилась я, хотя слова его звучали обидно.
Мне показалось или он назвал меня толстой? В каком это месте, интересно? На фигуру никогда не жаловалась, всегда следила за собой, да и ростом была ниже среднего, потому и не представляла себе жизнь без каблуков… Вот хам!
– Я имела в виду Облачную Академию в целом, – терпеливо пояснила. – Я ведь могу просто остаться здесь, разве нет? И причина у меня для этого имеется веская, – показала на кулон.
– Сожалею, но это невозможно. На территории Академии могут жить только те, кто здесь работает или учится.
– Так примите меня на работу! Или зачислите на учебу. Неужели так сложно что-нибудь придумать? Я, знаете ли, тоже не хочу, чтобы наши миры столкнулись, поэтому готова пойти даже на такие жертвы!
На самом деле, я лукавила и жертвой такую возможность не считала. Разве плохо поменять место жительства, если жить предлагают в магическом мире? Да кто же откажется от такого?
А дома меня уже давно ничего не держит. Поступив на первый курс вуза, я съехала от приемных родителей и теперь жила одна в небольшой квартирке, подаренной мне на совершеннолетие. Позже можно отправить им сообщение о том, что уехала за границу по обмену, например, или что-нибудь подобное. Уверена, мне здесь не откажут в помощи с передачей письма.
Правда, еще оставался Ванька, мой парень, на встречу с которым я и торопилась еще полчаса назад. Но ничего, с ним я тоже потом как-нибудь свяжусь.
– Сомневаюсь, что для вас найдется подходящая вакансия с вашим-то возрастом и наверняка нулевой квалификацией. А вот учеба… – мужчина задумался, прикидывая, куда бы меня определить. – Магические факультеты сразу отпадают, а их все-таки большинство. Выходцы из технических миров не обладают магической силой. Правда, каждого поступающего необходимо проверять на наличие магии, но в вашем случае, это пустая трата времени…
– А вы проверьте! – предложила я. – Может, еще удивитесь.
Ректор скептически на меня посмотрел, но все же после недолгих раздумий полез в ящик стола и достал какую-то штуковину, похожую на полукруглый булыжник.
– Это артефакт идентификации, – объяснил профессор Морис. – Он определяет уровень и тип магии носителя. Положите на него руку.
Я так и сделала, думая про себя, что вот сейчас и выяснится, что магии во мне полно, и она у меня всегда была, только заблокированная. А теперь, в условиях среды магического мира она, конечно же, пробудится. И попаданка из технического мира еще не раз покажет этим магам, где раки зимуют! Все по законам жанра.
Вот только вопреки ожиданиям, камень не загорелся, а магия никак себя не проявила. И профессор вынес свой вердикт:
– Как я и говорил. Магии нет!
Я заметно скисла. Это что же теперь, даже фаерболами не пострелять? Молнии не призвать? Мертвеца не поднять?
– Из немагических факультетов у нас имеется только два: факультет артефакторики и факультет ездового искусства, – объяснил ректор. – И знаете, Евгения, вам, как владелице такого уникального артефакта, я бы рекомендовал именно первый вариант.
Что ж, предложение, конечно, резонное, правда особого энтузиазма у меня не вызывало. Сразу вспомнился Лестар со своими отчаянными попытками убедить ректора накинуть балл за экзамен. Да и сам профессор Октавий Морис, если честно, не внушал доверия, а предмет не вызывал особого интереса. Это что, мне придется с вот этими вот всякими штуковинами возиться? Я гуманитарий, а не технарь!
– А что на счет второго варианта? – поинтересовалась я.
– Второй вариант вам не подходит, – категорично заявил он. – Сомневаюсь, что вам когда-либо приходилось иметь дело с магическими животными. Да и вообще, я уже давно выступаю с просьбой в имперском департаменте, чтобы женщинам запретили заниматься ездовым искусством. Не женское это дело, перевозить пассажиров. Как вы представляете себе, что после этого я сам лично, вопреки своим словам, приведу вас на этот факультет? Нет, даже не думайте!
Так вот значит, какой тут транспорт! Магические существа. Да при том летающие! Ну надо же!
В воображении сразу стали вырисовываться неподражаемые пегасы – волшебные крылатые лошадки. Это же восхитительно! Всегда мечтала на таких полетать.
Все, я определилась!
– Ездовое искусство мне подходит!
Еще некоторое время профессор активно убеждал меня в неправильности выбора, расписывал свой факультет и так, и эдак, чтобы привлечь на него. Но вскоре сдался, сказав при этом:
– И чего я перед вами распинаюсь? Вот разобьетесь, – да простят меня Старшие за такие слова! – нам же легче будет. Хоть заберем Ключ спокойно… А занятия по артефакторике все равно входят в обязательную программу всех курсов. Так что…