Бартер на любовь

– Вот как? – парфюмер удивился. – Что же я знаю такого полезного? Я всего лишь делаю духи на заказ.

– Для каждого заказчика вы подбираете индивидуальные ингредиенты? – уточнил я.

– Все верно.

– И ароматы никогда не повторяются?

– Естественно. Мои духи подходят только одному человеку. Их аромат открывается исключительно на его коже, взаимодействуя с его природным запахом. Если кто-то другой воспользуется чужими духами, то такого эффекта не будет. Возможно, он даже будет пахнуть отталкивающе.

– Любопытно, – кивнул я. – Взгляните на этих людей, – я протянул парфюмеру список гостей с вечеринки. – Кто-нибудь из них заказывал у вас духи?

– Вы ищите кого-то конкретного?

Я пожал плечами.

– Что ж, – парфюмер взял список, – в моих услугах нет ничего тайного. Я делаю духи, а не наркотики. И плачу, между прочим, налоги. Я – законопослушный гражданин.

– Весьма похвально. Так вам знакома чья-нибудь фамилия?

Парфюмер внимательно изучил список. На это ушло минут десять. Все это время я терпеливо ждал ответа. Казалось, вот оно – еще немного, и узнаю, кто такая незнакомка. Возможно, я уже встречался с ней во время поисков, но не понял этого. Вряд ли она пользуется столь дорогими духами постоянно. Нет, она бережет их для особого случая. Например, для горячего секса со мной. Я буду настаивать, чтобы на ней были эти духи и ничего более.

– Увы, – произнес парфюмер, – но эти фамилии мне неизвестны. Никто из этих людей не делал мне заказ.

Я вздрогнул. Разочарование походило на грозовую тучу, которая за секунду скрыла небо и наступила тьма. Я не мог поверить, что это все. И что теперь? Сдаться? Все во мне протестовало против такого исхода.

– Вы уверены? – надавил я. – Память иногда подводит, – мне ли не знать.

– Я могу сверить ваш список со списком своих заказчиков.

– Будьте так добры. Я заплачу хорошую цену.

– Но особо не надейтесь, – предупредил парфюмер. – У меня хорошая память на имена. Я помню всех своих заказчиков. Так что вряд ли среди них найдется кто-то из этого списка.

Я кивнул. Похоже, на вечеринку попал кто-то со стороны. Таких темных лошадок могло быть много. Узнать их имена нереально. На входе не было фейсконтроля.

Я уже собирался уходить, но в дверях гостиной притормозил:

– А есть другие ароматики помимо вас?

– В нашем округе я единственный.

И тут тупик. Золушка подозрительно хорошо заметала следы.

– Тогда еще вопрос: вы добавляете в духи афродизиаки? – спросил напоследок.

Только этим можно объяснить, почему мне так сорвало крышу от незнакомой девчонки. Наверняка все дело в проклятых духах. Старик парфюмер что-то такое подмешивает в них. И пусть не рассказывает про отсутствие наркоты в его формулах.

– Нет, конечно, – покачал головой парфюмер. – Я делаю духи, а не конский возбудитель. Это искусство. Если у кого-то проблемы с потенцией или привлечением кавалера, это не ко мне.

Он так искренне возмутился, что я сразу ему поверил. Обида парфюмера не наигранная. Но чем в таком случае объяснить мою тягу к Золушке? Которую я, черт побери, даже толком не помню! Что за дрянь со мной происходит?

Спустя пару дней мне перезвонил секретарь парфюмера и сообщил, что совпадений по фамилиям не найдено. Я даже не расстроился. Я слабо надеялся на успех и уже обдумывал другой вариант поисков.

Но внезапно все пошло кувырком. Дело, которым я занимался последние недели, обернулось совсем тем, чем я ожидал. Вместо огромной прибыли меня ждали такие же огромные проблемы и траты. Пришлось сосредоточиться на том, чтобы не потерять бизнес. Дни и ночи заполнились мыслями о работе. Они вытеснили воспоминания о поцелуе с незнакомкой. И хотя в глубине души остался след – незакрытый гештальт, пришлось учиться худо-бедно с ним уживаться.

Глава 5. Она

Я проснулась от шума. Казалось, мне в голову кто-то вбивает сваи. На самом деле, это ходил толстяк-сосед из квартиры, что над нами. Еще немного и начнет осыпаться штукатурка.

Стены в этом доме картонные. Я отлично слышала, что происходит у соседей, и была в курсе всех их новостей, ссор и маленьких радостей. А ведь всего три года назад у меня был собственный дом с огромной территорией вокруг. Тогда я понятия не имела, кто наши соседи и есть ли они вообще.

Впрочем, проблема с жильем не самая главная. С тех пор как отец разорился, нам постоянно всего не хватало – денег, вещей, еды. Я пахала на трех работах: раз в пару ночей дежурила на проходной в студенческом общежитии, убиралась там же, плюс работала официанткой в забегаловке неподалеку.

На приличную должность меня не брали – нет высшего образования. Я так и не закончила институт. Не было денег платить за учебу. А еще немалую роль играл тот факт, что мой отец преступник.

Тот договор, который Люк подписал с Дарнеллом, обернулся кошмаром. Спустя месяц он и его партнеры кинули нас. Чтобы рассчитаться с инвесторами, мы продали дом и сняли все наши сбережения. А когда отец пошел к Кейну за ответом, его даже не пустили на порог.

Вот так Дарнелл растоптал мою жизнь. У меня были планы и перспективы, а в итоге не осталось ничего, кроме ненависти к нему. Правда, есть еще отец. Как раз к нему я собиралась этим хмурым осенним утром. Сегодня прокурор разрешил навестить Люка в тюрьме.

С момента его ареста я жила как в тумане. Все мысли так или иначе крутились вокруг одного – как его вытащить. Люк Арбен, конечно, большой мальчик, но в чем-то он беспомощнее ребенка. С тех пор, как мама умерла, я чувствовала, что отвечаю за него. Да, именно так. Не он за меня, а я за него.

Тюрьма находилась за городом. Я добиралась туда автобусом, битком набитым матерями и женами таких же неудачников как мой отец. Так себе поездочка.

После разорения Люк перебивался мелкими сделками. Снова начал играть на бирже, обманывать клиентов, жульничать. Его поимка была вопросом времени. Пару недель назад ему капитально не повезло – его арестовали. Обвинение было серьезное. Я понятия не имела, как мы выкарабкаемся в этот раз. Естественно, денег на адвоката у нас нет, а государство выделяет таких, что можно сразу ставить на себе крест и сушить сухари.

В дороге было скучно, и я занялась любимым делом – пыталась представить, какой Земля была прежде, до прихода теламонов. Они явились из порталов два столетия назад. С тех пор многое изменилось. Но главное – не осталось людей и теламонов. Наши расы смешались, превратившись во что-то другое, третье. В науке это называется ассимиляция. И хотя мы выглядели по-прежнему как люди, по способностям мы во многом превосходили предков.

Каждый в той или иной степени обладал какой-то особенностью. Но тех, кто был наделен ими сполна, было не так много. Их называли спецификами.

Эмпаты чувствовали чужие эмоции. Ведунам снились вещие сны той или иной степени правдивости. Телепаты передавали мысли на расстоянии. Мнемы… впрочем, специфики способные влиять на память давно не встречались. Это крайне редкая способность.

Сильные специфики на вес золота. Правительство гоняется за ними. Всегда найдется работа, например, для телепата. Но даже такие, как я – интуиты, распознающие ложь и другие нюансы человеческого поведения – пользуются спросом.

Выявленных интуитов забирают из семей и обучают в спец школах. Но многие, как и я, скрываются, не желая работать на правительство. Меня устраивала моя жизнь. Люк научил меня ценить свободу. Такому, как он, невероятно тяжело сидеть взаперти.

Пройдя все этапы контроля и досмотра, я попала в комнату для свиданий. Тюрьма была не строгого режима. Убийц и насильников здесь, к счастью, нет. Хотя бы по поводу сокамерников можно не волноваться.

Комната для свиданий походила на кафе – помещение с множеством столиков. За каждым сидел заключенный и его гости. Иногда приходили целым семейством. За нашим столиком были только я и Люк – вся наша маленькая семья. Только мы и есть друг у друга, больше никого.