Страница 9 из 13
— Мама, паром такой большой, смотри — он развернул проекцию всех палуб — тут есть детская зона и бассейн.
— Тебе точно не будет там скучно — улыбнулась я
— Ваш сын? — подошла ко мне старший стюард.
— Я — Илай Ветров — степенно представился ребенок.
— Привет Илай, а я Яна — сказала стюард — я тебе на пароме все покажу, пока твоя мама будет занята на мостике.
— Спасибо, Яна — сын улыбнулся своей фирменной улыбкой. Стюард умилилась. Все, одно сердце на этом пароме мой маленький мужчина точно уже покорил.
Я повернула голову и встретилась взглядом с бывшим мужем, который стоял в стороне и внимательно за нами наблюдал.
Паром действительно был громадным, трехпалубным, мощным. Каюты членов старшего экипажа находились на третьей вип-палубе. Капитанская комната была просторной и уютной. Для Илая поставили отдельную детскую кровать. Нам предоставили андроида-помощника, который должен был сопровождать сына, когда я буду недоступна. Но оба стюарда третьей палубы клятвенно меня заверили, что возьмут шефство над моим ребенком на себя.
Я зашла на капитанский мостик, пока там никого не было. Огладила панели управления, поздоровалась с кораблем, как с живым организмом.
«Ну, в путь» — проговорила я мысленно.
Так начался мой первый рейс в качестве капитана пассажирского космического судна.
Все шестнадцать дней полета на Эйнар прошли в рабочем ритме. Так как мы с Петром работали посменно, пересекались только на пересменке с передачей командования. Я вела себя с бывшим мужем деланно-ровно, точно в рамках устава. При этом замечая все его ошибки, а их за эти дни набралось достаточно. Я знала слабые стороны бывшего мужа, к сожалению, десять дет летной практики не избавили его от самоуверенности в своей правоте и даже некой халатности.
Экипаж ко мне тянулся, я явно видела, как чаша весов в симпатиях коллег неумолимо склоняется на мою сторону. Я не повышала голос, никого не обвиняла, всегда была холодной и твердой, но в помощи не оказывала никогда.
Именно со мной советовались помощники капитана в случае возникновения сложностей, а помощник капитана Давыдова оставался после смен на мостике просто, чтобы понаблюдать за тем, как я работаю. Когда-нибудь он тоже станет капитаном, ему нужно было учиться. А Петр только дергал бедного парня и прикрикивал на него.
Удивительно, они летали с капитаном Давыдовым на этом пароме уже три года, но почему-то упорно тянулись ко мне. А я реагировала на это, как всегда, спокойно.
Я не делала этого специально, я не опускалась до какой-то мести бывшему мужу, это получалось как-то само собой. Но он бесился страшно. Только сделать ничего не мог, так, чинил мелкие неприятности, которые я решала не глядя. То что-то «забывал» сообщить, то вносил изменения в курс из-за астероидной бури и «случайно» не передавал мне эту информацию. Я все это тоже фиксировала, так как любые подобные действия несли в себе риски для полета. Не на ту ты напал, дорогой.
В самом начале полета правда один раз пришлось поставить Петра на место, тогда, когда мы, как полагается, вместе стартовали со станции. На мостике при помощниках и инженерах (все мужчины, я была единственной женщиной среди старших членов экипажа) этот недомужик сказал что-то про «баб которые должны ждать мужей дома, а не мотаться между планетами» ну и еще пару фраз из этого разряда. Это было сказано не по отношению ко мне, а вроде как кому-то еще. А потом он обратился ко мне не по уставу «Кристина» и на «ты».
— Для вас, капитан, я майор Ветрова, по званию старше всех на этом борту. Мы с вами верданский ликер на брудершефт не пили, прошу соблюдать рамки устава — а потом наклонилась к нему и прошипела — за оскорбляющие женщин высказывания положен шраф в размере двадцати тысяч сольдов. За неуставные высказывания в сторону старшего по званию — разбирательство в общеземном военном суде. Хотите разнообразить свою службу, капитан?
Видимо что-то такое мелькнуло в моих глазах. Что-то темное и страшное, потому что бывший муж отшатнулся от меня и больше никаких недвусмысленных фраз в свою сторону я от него не слышала.
Илай от недостатка развлечений на борту не страдал. Он много времени проводил в детской комнате, андроид-помощник Ви-6, которого к нему приставили, сопровождал его на приемы пищи и на прогулки по парому. Сын просто купался во внимании всей команды, он с удовольствием шел на контакт, сыпал вопросами.
В свободное время мы с сыном общались на общепланетарном. Я растила Илая билингвом, он в равной степени владел как моим родным общеземным, так и общепланетарным языками. «Мало ли, как сложится его жизнь» — думала я — «может быть, он когда-нибудь захочет сам найти отца».
Пару раз я брала его на мостик и сажала в кресло капитана.
— Буду пилотом, как ты, мама — сказал он мне сидя в кресле в моей фуражке и всматриваясь в бесконечность космоса за панорамным стеклом.
Очередной раз я по согласованию с помощником и инженером взяла его с собой, когда мы подлетали к Эйнару. Маленький шар загадочной и далекой планеты все приближался к нам, я видела, как глаза сына расширяются, как маленькие ручки вцепляются в подлокотники.
«Где-то там, возможно, сейчас твой папа» — подумала я со щемящей сердце грустью.
— Красиво — сказал Илай — а на этой планете все настоящее, мам, как на Фиросе?
— Я не знаю, Илай. Я там никогда еще не была.
Пересечение орбиты Эйнара, нашей конечной точки, прошло без проблем. К нам пристыковался катер пограничной службы, роботы сканеры прошли по всему кораблю, эйранцы-пограничники проверили наш гало-журнал, сверили списки пассажиров. Всю коммуникацию с ними вела я, как старший по званию на нашем борту.
Когда шестеро мужчин в серебряной форме зашли на паром, я смотрела в их глаза со зрачком-ромбом, и мне на мгновение стало дурно. Близость Итана будто чувствовалась кожей. Но я в который раз затолкала эти мысли подальше. Зачем мы ему? Он давно, скорее всего, женат. Возможно, у него есть свои дети. Возможно, нашу курортную связь он уже и не помнит.
Глава 13: Технические трудности
Межпланетарный паром Фирос-Эйнар
Криста Ветрова
На межпланетарной станции Эйнара мы должны были провести сутки перед вылетом в обратный путь. По местным протоколам за пределы станции выходить было запрещено, так как планета была закрыта для свободного посещения.
Эти сутки пришлось торчать в станционном боксе, так что планету мы видели только из космоса.
Погрузка пассажиров прошла мимо меня, это была как раз смена Петра.
Все это время на Эйнаре перед вылетом обратно я чувствовала какой-то нездоровый мандраж. В районе живота появилось щекочущее ощущение ожидания чего-то неизвестного.
Паром стартовал обратно. Первый день обратного полета прошел спокойно, была не моя смена, мы с Илаем проводили время вдвоем, смотря обучающие гало-фильмы про строение космических кораблей.
Любимой фразой сына теперь стало «буду пилотом», поэтому он, как и я в детстве, решил начать движение к этой мечте прямо сейчас.
Неожиданно раздался сигнал вызова с мостика
— У нас внештатная ситуация, майор — сказал помощник капитана Давыдова — вам нужно срочно подняться на мостик.
Да твою же планету, капитана у нас два, а всякие сложности постоянно решать приходится почему-то мне.
Я быстро оделась, вызвала Ви-6, чмокнула Илая и вылетела из каюты.
На мостике творилась какая-то чертовщина, датчики мигали, система громко пиликала, сообщая о технической неисправности.
Старший механик судорожно что-то нажимал в техническом комме.
— Что у нас?
— Проблема с барабаном одного из передних двигателей — сообщил механик.
— Почему техническая проверка на станции ничего не показала?
— Так, это…. — механик почесал лоб и кинул взгляд в сторону капитана Давыдова.
— Капитан, вы знали о неисправности, но не запросили своевременное устранение проблемы?