Поцелуи звезд

Рыдала я долго, с подвываниями и попыткой хоть что то сказать. Слезы никак не хотели прекращаться, а сердце кричало от беспомощности. Так же как и отдых, мне нужна была эта эмоциональная разрядка.

Я ничего не видела и не чувствовала вокруг, пестуя собственную боль, которая годами точила меня изнутри. Я хотела выплакать ее вместе с собственным прошлым, прогнать прочь и окончательно закрыть дверь. Меня никто не прерывал, а в какой- то момент я поняла, что невесомые поглаживания Арины сменили сильные руки, которые лишь прижимали меня к себе с нежностью и не давали отключиться от реальности. Именно в этот момент пришло простое и наивное чувство нужности и правильности, чувство защищенности и тихой радости.

Шмыгнув носом в последний раз, я подняла опухшее, зареванное лицо и встретилась с Адмиралом. Его взгляд излучал тепло и нежность, а руки бережно прижимали к широкой груди. Сколько бы так и стояла, рассматривая этого невыносимо красивого мужчину, но нужно и честь знать. Скомкано поблагодарив его за возможность поплакаться в его же жилетку, я аккуратно отодвинулась на пару шагов в сторону и довольно сильно ткнулась мягким местом в скрученный угол столика. Мой писк не оставил Тарена равнодушным. Подхватив меня на руки, он накрыл своей теплой ладонью мою левую “булочку”, согревая и успокаивая место случайного удара.

— Спасибо, — смущённо прошептала ему в грудь, — синяка точно не будет.

— Всегда рад прийти вам на помощь, моя солири, — на ушко ответил Адмирал и его губы дрогнули в легкой полуулыбке. Видно было, что смеяться он и вовсе не привык.

— Может вы меня уже отпустите, — тихо попросила своего доктора, попа перестала гореть, а вот смущение стало выступать красными пятнами на моей шее, норовя затопить и лицо.

— Не хочу, — довольно твердо заявил этот псевдо спасатель, а я потеряла дар речи.

Тарен развернулся по направлению к соседней двери, а когда та бесшумно отъехала, уложил на кровать.

“Что, блин, ему здесь нужно?” — билось набатом у меня в голове. “Только насильника мне тут не хватает!” С визгом я дернулась и ловко отпрыгнула на другую сторону кровати.

Тарен уставился на меня нечитаемым взглядом, а я лихорадочно искала пути отступления. Кровать, небольшие выступы у изголовья с обеих сторон от нее, скорее всего есть и встроенные шкафы, но пока непонятно, где они. Эх, дверцы бы этих шкафов, в их классическом исполнении, отлично подошли бы для самозащиты или хорошего щелбана по носу. Можно попробовать пустить в ход и тонкое одеяло, которое, в случае чего, использую для отвлечения внимания.

Схватив край последнего, резко дернула на себя и скатала в небольшую гармошку для удобства. Тарен внимательно следил за моими действиями, не шевелился и, кажется, не дышал. Сердце потихонечку угомонилось и разум ко мне все таки вернулся. Бочком сползла на пол у одного из прикроватных выступов и начала движение влево вдоль стены. Выход из спальни был только один, окон не наблюдалось, Арине я не докричусь, а вот распускающего руки адмирала немного побаиваюсь.

Заметив мой маневр, Тарен сделал шаг в сторону и открыл проход к двери. Воспользовавшись столь щедрым предложением, я рванула на выход и с размаху дернула дверь на себя. Еще раз. Дверь даже не шелохнулась. Стоило Тарену чуть приподнять руку, как у меня на глазах стали наворачиваться слезы. Тело инстинктивно сжалось в попытке укрыться от мнимой опасности. Я дергала и дергала эту несчастную дверь в надежде открыть хоть в каком-нибудь направлении, пока слезы окончательно не заволокли мне обзор. Всхлипывая, я начала заваливаться на пол, но сильные руки тот час поддержали мое раскисающее тело. Несмотря на тепло, что я чувствовала через тонкую ткань платья, меня колотило с такой силой, что устоять на ногах было просто не реально. Поддерживая за талию, Тарен волшебным образом открыл дверь, которая просто отъехала в стену и помог добраться до кресла. Сам же сел на корточки рядом, но не нарушая моего личного пространства.

Слезы высохли, нос перестал течь, но то, что я чувствовала, не поддавалось никакому логическому объяснению. Мне подсознательно нравился этот мужчина, но где-то очень и очень глубоко в моей душе. В то же время головой я не хотела сейчас новых отношений, боялась повторения ошибок прошлого брака, хотела побыть сама с собой и попробовать в этих ошибках разобраться. А еще я до обморока боялась незнакомых мужчин.

Десят лет назад этих страхов не было и в помине. Мне нравились тусовки, вечера в баре за коктейлем, легкий флирт и желание найти того самого. Он был старше почти на 20 лет, но что это за разница для любви? Пшик и пустой набор цифр. Он приехал в мой город из другой страны, был галантным, интересным, обходительным. Умел красиво оказывать знаки внимания. А что нам девушкам надо? Чтобы нами восхищались, любовались и у мужчины горели глаза только при виде тебя единственной! Уместный комплимент, хорошая шутка, цветы. Все это было в прошлом и довольно быстро замылилось серыми буднями. А я все жила в ожидании продолжения сказки. Выучила его язык, старалась соответствовать его требованиям, подтвердила диплом и нашла работу. Но вместо сказки, в которую верит каждая девочка, что живет у нас в душе, я стала объектом упреков в национальности, когда банкой пива вечер не ограничивался. Его стало раздражать во мне практически все, хотя после родов я серьезно занялась своей фигурой и питанием. Но оставаясь неизменным, уже возрастным, он постоянно указывал мне на мои недостатки, не видя себя со стороны. Розово-ванильная пелена окончательно спала, стоило ему поднять на меня руку. Этого я не желаю ни одной девушке на свете. Именно этот факт и заставил меня съехать в одночасье без эмоций и сожалений. Просто встать, собрать дочку, вещи и уйти. Навсегда.

Прошлое в прошлом, но осадочек в виде неосознанных страхов остался.

Глава 37

Тарен

Я в полнейшем замешательстве. Моя солири меня боится, но в минуты слабости льнет как дорсианская кошечка, такая же ласковая и ранимая. Что же делать? Может ее кто-то обидел в прошлом? Может она не доверяет мужчинам? На ней не слышен мужской запах совсем, а это означает, что она не принимала даже прикосновения представителей противоположного пола уже очень и очень давно.

Обычно наша раса по запаху может определить, свободная ли самочка и можно ли за ней поухаживать. Если девушка в поиске, она неосознанно распространяет вокруг себя невероятно вкусные феромоны, говорящие о ее желании найти спутника и защиту. Мне всего раз удалось почувствовать этот притягательный аромат, так как самочки на наших планетах в меньшем количестве и серьезно охраняются.

Но от Натальи не пахло поиском, а больше растерянностью и страхом. Она неправильно восприняла мое желание осмотреть ее ушибленное местечко, а при необходимости и оказать помощь в виде лечебного компресса, который снимет отек и уберет нежеланный синяк, ведь ее тело настолько хрупкое. Вместо этого она вырвалась и судя по характеру ее действий была готова защищаться. От кого? От меня? Но я просто не способен сделать ей больно. Скорее сам умру, нежели подумаю о подобном в ее адрес. Маневр в сторону выхода я расценил как попытку спасения. Не препятствуя более, дал возможность Наталье покинуть спальню, если последняя настолько ее угнетала. Но никак не ожидал, что она не справится с дверью, да еще и разрыдается при этом. Воздух заполнило отчаяние и особенно сильно чувствовался ужас, когда я поднял руку для переключения двери в режим дугообразного отворения. Моя солири вся сжалась, закрываясь руками, на лице одномоментно проступили следы испуга и отвращения, а из глаз полились уже настоящие реки. Почему она так реагирует на меня? Почему она меня так боится? Как же больно видеть ее сломленной и запуганной.

Моя девочка начала заваливаться, а мне ничего больше не оставалось, как подхватить ее тонкую фигурку, открыть дверь в соседнее помещение и аккуратно отвести в кресло.

В приемной комнате Наталья немного успокоилась, а я внимательно следил за любым изменением ее настроения. Сидя на корточках напротив ее лица, аккуратно взял ее ледяные ладони в свои руки и начал потихонечку растирать. Испуг в глазах постепенно таял, дыхание выравнивалось, лицу возвращалась прежняя гладкость и бледность. Наталья не шевелилась, рук не отнимала и не возражала против моей молчаливой поддержки. Смотрела в одну точку перед собой и покусывала губу. Мне до боли хотелось попробовать ее вкус, стереть губами дорожки слез, зарыться руками в ее красивые вьющиеся волосы цвета плодов каймы, которые источают удивительный бодрящий аромат по утрам. Но пугать мою девочку я не смел. Постепенно, лаской, нежностью, терпением и бережностью я смогу приручить ее к своим прикосновениям, окутаю вниманием и заботой, проберусь в самую душу.