Авантюрист. Русская Америка

А вообще, хорошо, что они прибыли сейчас, есть надежда, что мы успеем сделать из них настоящих солдат.

Глава 2

Первое апреля тысяча восемьсот восьмого года. Столица Калифорнийской республики.

— Сеньор де Карраско, что вы думаете об этом господине Мацумото?

— Мне он не нравится, господин президент.

— И почему же?

— Он слишком сильно сует свой нос в то, что его никаким боком не касается.

— Например?

— Он чуть ли не каждый день ошивается на южном форте и в наших, — де Карраско голосом специально выделил это слово, — казармах.

— Ясно, видимо, нам пора возвращаться к практике режимных объектов.

— Простите, я не понял.

— Во Флориде, после того как у нас произошло несколько поджогов, я ввел систему ограниченного доступа на наиболее важные предприятия, надо её вернуть и расширить эту практики на военные объекты. Мацумото сможет находиться только в японских казармах или на территории посольства.

— Звучит здорово.

Мне этот Мацумото тоже не нравится. Во-первых, в договоре с Японией не было ни слова, ни о каком представителе сёгуна, а во-вторых, он сам по себе производит отталкивающее впечатление. На окружающих смотрит так, как будто кожу собирается снять.

Как бы получше разузнать, что это за человек, а лучше вообще, сплавить его под благовидным предлогом назад в Японию. Ну а пока, надо приставить к нему пару человек, а то мало ли что.

Жаль, что Кусков на двух кораблях ушел в Охотск за следующей партией русских переселенцев. Япония это конечно, не ближний свет для него, но он бы доставил туда Мацумото. Но ничего, через пару месяцев в Азию отправляется большая экспедиция из двух флейтов и ост-индца, она и отвезет этого посланца сёгуна домой.

Эта экспедиция будет преследовать две цели, как обычно, посещение Кантона и закупка стали, меди и свинца и визит на остров Ява для приобретения сока каучуконосного фикуса.

Хоть у меня и появилась идея, как мы можем заменить каучук, во всяком случае, для одной конкретной задачи, но его все равно нужно много.

За время прошедшее с момента запуска нашего первого воздушного шара Лука стал настоящим фанатом воздухоплавания. Каждый день мы разговаривали с ним о перспективах покорения пятого океана. Вот и вчера у нас состоялся такой разговор:

— Лука, ты же понимаешь главную проблему всех этих вариантов? Всех этих монгольфьеров и шарльеров?

— О чем вы, мистер Гамильтон?

— О том, что они не управляемы, куда ветер дует туда их и несет. В качестве средства наблюдения это еще куда ни шло, но вот совершать на них путешествия не возможно.

— Тут вы правы, но всё равно, мне кажется, что выход есть.

— И какой?

— Нам нужен двигатель. Паровая машина или может быть педальный привод, как на вашей подводной лодке во Флориде, он будет приводить в действие толкательный винт.

— Интересная мысль, продуктивная. Ты же знаешь, что избыточный вес вреден для здоровья?

— Да, помню вы что-то такое говорили, еще когда учили нас.

— Так вот, дорогой друг, педальный привод на воздушном шаре это не более чем эффективный способ похудеть. Толку от него будет ноль. Паровая машина более перспективна, но все, что есть, сейчас не подходит. Они слишком тяжелые, требуют много топлива и недостаточно мощные.

— Значит, монгольфьер не подойдет, горелка и топлива для неё это лишний вес. Шар нужно будет надувать водородом.

— Ты чем шёлк пропитывать будешь? Без каучука всё это не более чем беспочвенные фантазии.

— Да, вы правы. Без него ничего не получится.

— Это факт, — тут я сделал паузу, — дай как подумать.

А ведь есть вариант, и он может сработать. Была такая штука, фактис называлась, во второй половине девятнадцатого века её использовали как дешёвый заменитель резины. И изготавливался он вообще элементарно, растительные жиры вулканизировали в присутствии серы.

Благодаря нашим горным инженерам мы добываем очень много пирита, и часть его можно использовать для получения чистой серы, без ущерба для производства серной кислоты.

Да, придется снова сжигать пирит, но что делать, других вариантов все равно пока нет.

С растительными маслами, как это ни странно, сложнее. Да, у нас растет множество масленичных культур, начиная от кукурузы и заканчивая льном, но сколько-нибудь крупного производства масел просто нет.

Не требуется нам оно в товарных количествах, и пока будет налажено производство, мы скорее каучук привезем из Бразилии, или гуттаперчу с Филиппин.

Но можно попробовать обойтись не растительным маслом, а животным жиром, чего-чего, а скота в Калифорнии много. Организовать забой, натопить жира и как следует поэкспериментировать. Если получится, то одну проблему мы решим, останется только придумать двигатель, и мы получим дирижабль!

Интересно, как изменится мир, если просторы пятого океана начнут бороздить сигары цеппелинов? Хотя, теперь они наверняка будут называться по-другому.

А так очень заманчивая идея. Сколько мы шли из Флориды в Калифорнию? Три месяца, а на дирижабле можно долететь за три-четыре дня. Есть еще вопрос инфраструктуры, но он решаемый. Но что-то я увлекся строительством воздушных замков. Лука же ждет.

— Значит так, мистер Тамтакос, завтра ты находишь сеньора де Аррилаго, и говоришь что тебе нужно килограмм двадцать, а лучше тридцать, животного жира. Когда он тебе его организует, ты должен будешь провести эксперимент по вулканизации животного жира.

— Так же как вы изготавливали резину, мистер Гамильтон?

— Практически. Если я прав, то в результате у тебя получится заменитель каучука, которым можно будет пропитать шёлк. Этот заменитель, конечно намного хуже, но должен сработать.

— Ясно, мистер Гамильтон, спасибо!

— И вот еще что. Воздушные шары сейчас это в первую очередь военная технология и применяться они будут на поле боя.

— Безусловно, это идеальное средство для наблюдения, да и обстреливать врагов с воздуха мне кажется очень хорошей идеей.

— Да, только водород очень взрывоопасен, надо подумать, как уменьшить риск при его использовании. У нас уже есть зажигательные снаряды, производить зажигательные пули тоже не составит труда. Представь, что будет с воздушным шаром от попадания в него зажигательной пули.

— Я этим займусь, мистер Гамильтон.

— Отлично, и подумай насчет оптимальной формы для твоего будущего воздушного корабля. Это не срочно, все равно нормального двигателя для этого проекта у нас пока нет.

Вопрос чем наполнять будущие дирижабли на самом деле очень интересный, по большому счету вариантов два: водород и еще не открытый гелий. И тот и другой имеют свои преимущества и недостатки.

Главным достоинством первого является его доступность. Методы получения водорода уже известны и мы можем производить его в достаточных количествах.

Но он имеет огромный, практически фатальный недостаток. Высочайшая пожароопасность, одна искра и дирижабль превратится в пикирующий с неба костер.

Гелий лишен этого недостатка, вот только добывать нам его абсолютно не из чего. Я что-то слышал о песке в Индии и Бразилии, из которого поначалу добывали гелий, а так для его производства в будущем будут, используют природные, гелийсодержащие газы.

Мы всеми этими способами в ближайшие лет пятьдесят точно не сможем воспользоваться, так что остается только водород. Вот только как минимизировать его пожароопасность?

Это для меня загадка, если мы её не разгадаем, идея с дирижаблями обречена на провал, рано или поздно мы получим свой «Гинденбург».

Третье апреля тысяча восемьсот восьмого года. Столица Калифорнийской республики, резиденция президента.

— Роберт, я рада вас видеть! Вы редкий гость у нас. Обычно Александр предпочитает ездить к вам. Чем-то его ваша машинерия привлекает, — услышал я голос внизу Марии Мануэлы, мой кабинет на втором этаже нашего скромного домика, который все начали называть резиденцией президента. Ага, местный белый дом.