Наследники

— Я потерял тебя, — тихо произнес Лео, войдя в комнату — его дверь тоже впустила без проблем.

— Извини, я немного отвлеклась, — снова садясь, слабо улыбнулась Анна.

— Чудесное место, — оглядев спальню, улыбнулся полукровка.

— Да, волшебное, — согласилась Анна. — Но никогда не хочу больше сюда возвращаться.

— Понимаю, — кивнул юноша, коснувшись рукой одного из светящихся цветов на стене. — Тебе помочь? — он ободряюще подмигнул подруге.

— Давай. Не уверена, что смогу сама, — поднимаясь на ноги, ответила принцесса, направляясь к двери, без оглядки.

А за ее спиной творил губительное волшебство Лео: под его темной магией, под шепот заклинания волшебная комната умирала. Вяли цветы, сохла трава, осыпались листья, хрустя под ногами, пока он пятился из комнаты, продолжая. А после вспыхнул огонь, уничтожая остатки. Двери закрылись вслед за гостями, скрывая за своими створками бушующее пламя.

— Не жаль? — взглянул на подругу Лео.

— Нет, — честно ответила Анна, спокойно развернулась и ушла из темного коридора.

25

Любопытство пересилило страх. Спустя всего неделю королевский замок Акилона снова наводнили придворные: возвращение Проклятого дитя явно не давало им покоя. А если взять в расчет ярое вмешательство девушки в управление страной — было просто невозможно остаться в стороне.

Но как бы много людей ни появилось в замке, Анна все равно что была там одна, если не считать ее друзей. Перед ней склонялись в поклонах, а вслед летели шепотки и смешки. На нее смотрели с откровенным любопытством, но избегали. А Темные Стражи и Таш, что неотступно были рядом, едва ли вызывали у окружающих желание пойти на контакт.

Но Анну не трогало все это — больше нет. Это возвращение домой как ничто другое дало ей понять, как быстро и сильно она успела измениться за столь короткое время. Перестала быть нежной ранимой девочкой, которую обижали косые взгляды. Перестали принимать близко к сердцу то, что о ней думали те, на кого ей было плевать. Она стала смелее, увереннее, раскованней. Прекратила бояться и трусить, заковала себя в броню равнодушия и отстраненности. Она изменилась полностью, начиная с характера и заканчивая моралью.

Но никто пока не замечал этих изменений, за редким исключением, да и принимали их за бахвальство и страх, которые она пыталась скрывать. Анна не собиралась никого ни в чем переубеждать — однажды для этого придет время. Да и не желала она сейчас ничего, кроме спокойствия и нескольких часов отдыха и сна. Пусть в Академии ей и сделали послабление, никто не отменял занятий, тренировок, подготовки и практики в магии. И ей приходилось быть сильной, все успевать, и рьяно доказывать, что она сможет продолжать в том же духе — слабости не потерпит никто: она очень хорошо помнила эти слова Ринара и Хасина, когда поступала в Академию. И магистр Доар считал нужным напоминать ей об этом на каждом занятии — в отсутствии Бастарда он снова вел у них занятия.

— Никто не будет Вас жалеть, принцесса, — язвил дроу, с легкостью отбивая ее атаку мечом.

— Я знаю, — сквозь зубы прошипела Анна.

— Хорошо. С этим знанием Вы справитесь, — хмыкнул мужчина и оставил ее в покое, переходя к следующему адепту.

Девушка проводила его недоуменным взглядом — похвала из уст именно этого преподавателя многое значила. А уж с его отношением к ней — и подавно.

Нервное ожидание возвращения Хасина тоже не придавало спокойствия. А ее семья тлела на глазах.

Проходили дни, недели, и становилось лишь хуже. Буквально у нее на руках умер ее племянник — последний из детей ее братьев, принц Нариман. Она едва знала этого мальчика, как и всех прочих детей во дворце — невестки и братья тщательно следили за своими детьми, не давая им даже приближаться к Анне. И все же горькие слезы нещадно текли из глаз принцессы: слезы боли, бессилия и страдания. Она ничего не смогла сделать, не смогла спасти этого мальчика. Рядом плакали две ведьмочки, которые присматривали за юным принцем. Хитана с Лео некоторое время молча наблюдали за этой картиной, после чего полукровка забрал из рук принцессы ребенка, а рыська увела подругу, обнимая ее за плечи. У себя в комнате принцесса горько рыдала в объятьях оборотня, выливая из себя накопившееся напряжение дикой истерикой. Она уснула в руках подруги, даже во сне содрогаясь от рыданий, буквально вырубилась от физического бессилия. А Хитана с болью и сочувствием смотрела на заплаканное личико на своих коленях, ласково перебирая белокурые волосы кончиками пальцев. Под глазами принцессы давно залегли тени, приятная округлость щек сменилась впалостью, которая сразу же придала Анне пару лет. А может это сделал больной, затравленный взгляд. Хитана никогда не видела подругу такой, хотя догадывалась, что прежде это было ее перманентное состояние. Представляла себе ее жизнь в этом дворце, среди этих людей, которые сейчас как шакалы слетелись на добычу в лице этой девочки. Рыська видела в их глазах презрение и ненависть к своей принцессе, и судя по рассказам Анны о ее прошлой жизни, сейчас это чувство стало сильнее. Ведь Анна вернулась домой сильной, готовой противостоять им и бороться за свое достоинство. Вернулась, чтобы доказать всем и каждому, как они ошибались на ее счет. Так думали они: никому невдомек было, что плевать хотела девушка на них, что вернулась только из-за своей семьи. Не власти, нет. Только из-за любви к тем, кто никогда не ответит ей взаимностью.

Очередным разочарованием стало письмо от Хасина, которое девушка получила спустя пару дней. В нем Бастард рассказал о своей первой неудаче — один из двух возможных магов отказался помочь ее семье. Демон не назвал причин, не пытался выразить сочувствие, Анна и без того знала, что он сделал все, что было в его силах, чтобы помочь ей в этом вопросе.

— Второй маг едва ли согласится помочь. Он откажет Бастарду так же, как отказал твоей семье, — прочтя письмо, горько усмехнулся Лео.

— Почему? — вытирая слезы, спросила Анна.

— Если он тот, о ком я подумал, то его дружба с императором не позволит ему этого сделать, — коротко пояснил полукровка. — Мне жаль, — с сочувствием произнес юноша.

— Но что же мне делать? — снова всхлипнула принцесса, оседая на кровать.

Рядом присела Хитана, обнимая ее за плечи. Только перед друзьями Анна позволяла себе плакать, выглядеть слабой и беззащитной. Только они видели ее отчаяние, угасающую надежду, слабость духа. Весь свет был против нее, здесь ее не ждали, не любили и даже не желали ее помощи. С каждым днем находиться в замке становилось все труднее. Взгляды жгли спины, поднимающийся ропот недовольных ее вмешательством в политику грозил перерасти в грандиозный апогей бунта. Порой было страшно выходить из комнаты, внутри все сжималось от предчувствия скорой беды. И с каждым днем ее семья гасла все сильнее. Отец больше не приходил в себя, мама впала в окончательное беспамятство, как и ее братья и сестра. И никакие умения ведьмочек больше не облегчали их страдания.

— Сколько им еще осталось? — тихо прошептала Анна, сидя у постели сестры и держа ее сухую руку в своей дрожащей.

За спиной стояла Найтири и лорд Грэм.

— Немного, — честно ответила девушка, с сочувствием и жалостью глядя на принцессу перед собой.

— И как бы ни горько, но это влечет за собой определенные проблемы.

— Ваша Светлость! — посмела возмутиться ведьмочка неучтивости своего директора, наверно впервые в жизни позволив себе такую дерзость, судя по ошарашенному взгляду мужчины, что он бросил на подопечную. — Вы не о том сейчас говорите! У принцессы хватает забот и без Ваших интриг!

— Он прав, Найти, — грустно усмехнулась Анна, посмотрев на эту парочку, которая сверлила друг друга гневными взглядами. — Я не могу просто закрыть на это глаза. Хотя мне и нет до этого дела.

— Но не сейчас, — решительно заявила адептка школы. — Сейчас Вам нужно быть со своими родными.

Анна только кивнула, и лорду Грэму пришлось покорно выйти, оставляя девушек одних.