Эфиррия

Эвелина выскочила на балкон уже после того, как тот погрузился в темноту. В свете сияющей луны, она увидела, как муж тяжёлым шагом подошёл к перилам, как замер каменным изваянием.

— Крис, — тихонько позвала, но муж не обернулся. Обхватив себя за плечи, девушка поёжилась. Не от того, что её окутал прохладный ветер и раздул подол лёгкого вечернего платья. А от ледяного холода, который расползался от фигуры мужа. — Эта встреча… я… прости, я не должна была нарушать, — запинаясь Эвелина подошла к мужу, но не рискнула ни прикоснуться, ни тем более обнять.

— Нарушать что, Эвелина? — сухим, бесцветным тоном спросил Кристэн.

— Протокол, правила, — раскаялась Эвелина. — Прости. Я не ожидала встретить Вистара и просто обрадовалась.

— И как часто ты с ним встречаешься? — всё так же отстранённо задал вопрос Кристэн.

— Что? — Эвелина вздрогнула и сделала пару шагов назад, когда муж, резко повернувшись, пронзил её тяжёлым взглядом.

— Когда ты последний раз виделась с Вистаром?

— Я… я… — девушка сглотнула пересохшим горлом, чувствуя, как сердце сжали тиски страха.

— Отчего же ты не упомянула о вашей встрече, случившейся за три дня до моего возращения? Или она была не единственной? — Кристэн тяжёлым шагом двинулся на жену, в то время как Эвелина испуганно отступала, глядя в штормовые глаза мужа, замечая, как жилка у виска дёргается от гнева.

— Крис, я… я просто не хотела… вернее я боялась, что ты неправильно поймёшь, — взволнованно лепетала девушка. Пыталась оправдаться, но от яростного вида мужа слова и мысли путались: — Боялась, что ты неправильно воспримешь ситуацию. Я не знала — как сказать…

— Сказать что, Лина? — Кристэн навис над вжавшейся в стену женой и в этот момент двери балкона распахнулись.

— Что здесь проис… — показались работники театра, которые закрутив головами заметили у стены Кристэна и Эвелину: — что произошло?

— Мы слышали хлопок! — добавил один из них.

— Сферы, почему они не светят? — воскликнул третий.

— Пошли вон! — рявкнул Кристэн, отчего мужчины вздрогнули, заметили туманную дымку эфира, уже подобравшуюся к их ногам и попятились:

— Простите за вмешательство, трэл — пролепетали испуганно.

— И подайте мой экипаж! — добавил он вдогонку, отчего служащие закивав, спешно покинули балкон, даже двери за собой прикрыли.

Кристэн же снова повернулся к Эвелине, которая так и стояла у стены, глядя на него испуганным зайцем:

— Продолжай, Лина.

— Крис, — сглотнув, она решительно заговорила: — Всё не так как ты думаешь! Да, я виделась с Вистаром, но только один раз и случайно! Это была случайная встреча! Это было за три дня до твоего возращения. Я спешила в реабилитационный центр, и порыв ветра сорвал мою шляпку, унёс её. А так как я опаздывала, то не погналась за ней. Позже, рассказала о потере коллеге, и она предложила после работы отправиться вместе в шляпный магазин. Ей тоже нужны были шляпки и… — частила Эвелина, нервно теребя поясок платья.

— За каким мраком мне эти подробности? — нетерпеливо рявкнул Кристэн, отчего Эвелина вздрогнула и сжалась:

— Крис, ну послушай. Прошу тебя! Я хочу тебе объяснить. Мы с коллегой вышли из магазина и на её вызов эфиркат прибыл быстро, а я ждала и вот тогда увиделась с Вистаром. Он посещал магазин на той же улочке. Случайно, Крис, понимаешь? Мы встретились случайно! Успели переброситься лишь приветствием и парой слов как прибыл вызванный мною эфиркат. Всё! Я более с ним не встречалась. Прошу тебя… поверь, — Эвелина всхлипнула, прижимая ладонь к груди.

Кристэн некоторое время смотрел на неё прищурившись и на эти мгновения сердце девушки замерло от страха, от безумного волнения. Наконец муж сделал шаг назад:

— Хорошо, Лина. Я проверю и поверю. Допустим — ты не лжешь. Но что тебе мешало рассказать мне о встрече? Что тебе, бездна раздери, не было ясно по поводу этой мрази? Или я должен от посторонних выслушивать — как моя жена таскается по улицам в объятиях какого-то целителя! И я не знаю при этом — что на это возразить, не знаю, как реагировать на подобные высказывания!

— Крис, — Эвелина понурила голову: — я виновата, прости. Я просто боялась, что ты неправильно поймёшь, что…

— Ты права, Эвелина, — резко отрезал Кристэн, разворачиваясь и покидая балкон, с коротким приказом: — Я понял всё так, как мне преподнесли. Пойдём!

Они быстро преодолели коридоры, холл театра и спустились по лестнице, у которой их ожидал скоростной эфиркат, сияя глянцевыми, чёрными боками. В салоне Эвелина забилась в угол, по щекам катились слёзы, и она боялась посмотреть на мужа, усевшегося напротив. Понимала, что поступила не просто глупо, а до ужаса легкомысленно. Бестолково рассудила, что Кристэн никак не может узнать о её случайной встрече с Вистаром. Сейчас же в груди ныло от допущенной ошибки, от осознания того, что сама испортила отношения с любимым этой недомолвкой.

Бросив настороженный взгляд на мужа, ещё больше приуныла — он сидел, отвернувшись от неё, и смотрел в окно. Повисшее густым противным киселём молчание, она так и не посмела нарушить. Повернулась к своему окну, тоскливо наблюдая за проносящимися за ним домами, оживлёнными улочками и другими эфиркатами. Столица всегда жила активно и несмотря на то, что на королевство опустилась ночь, город кипел жизнью.

Их экипаж наконец покинул пределы шумного города и нырнул в скоростной тоннель. Окружающее пространство уплотнилось, сжало девушку в стальных объятиях с такой силой, что она, зажмурившись, прикусила губу не в силах сделать нормальный вдох. Дыша урывками как загнанная лошадь с трудом выдержала время пребывания в тоннеле, а когда наконец эфиркат вылетел из него стремительной стрелой, хрипло выдохнула. Закашлялась и заметила, как сбоку к ней подплыла вторая заготовленная фляжка с ягодным морсом. Схватив её и сделав несколько торопливых глотков, Эвелина только потом поняла¸ что муж не передал ей фляжку лично, а использовал для этого жгут эфира.

На душе стало совсем горько и, сглотнув подкативший к горлу ком, девушка отвернулась, с трудом сдерживая слёзы.

Эвелина так погрузилась в самобичевание, что вздрогнула от прикосновения к ноге чего-то холодного, мягкого. Вскинув голову, испуганно посмотрела на любимого, потому как осознала — двигаться она не может. Руки, ноги удерживали жгуты эфира, которыми управлял муж.

— Крис, что…

— Молчи! — властно оборвал её Кристэн.

Эвелина послушно замолчала, но когда её ноги начали медленно расходиться в стороны, не выдержала:

— Зачем? — прошептала, вглядываясь в глаза мужа.

— Затем, дорогая, что ты ослушалась. Должен заметить не в первый раз, — после этой фразы она почувствовала холодное прикосновение жгута эфира на своей шее, ниже у кромки декольте и вдруг ткань платья резко, с треском разорвалась, оголяя грудь со сжавшимися от холода сосками.

— Крис, не надо, — попросила шёпотом, чувствуя, как подол платья пополз вверх.

— Ты прекрасно знаешь моё отношение к подобным «случайным» встречам, дорогая. Прекрасно знаешь — моё отношение к Вистару и обязана была, — подол платья резко задрался вверх, открывая мужскому взгляду раздвинутые ноги жены в тонких чулках и с кружевным треугольничком белья: — обязана была мне рассказать о встрече. Но ты этого не сделала, — Кристэн чувствуя, как тяжелеет в паху от острого желания, чуть откинул голову, пряча свой полыхающий взгляд в тени. Пристально наблюдал за сменой эмоций на лице, в глазах жены и от этого возбуждался ещё больше.

Чувствуя себя пришпиленной бабочкой, не в силах ни отвернуться, ни дёрнуть руками или сдвинуть ноги, Эвелиной овладел страх. Она не знала — что ей ждать от мужа, не знала его мыслей, справедливо ожидая наказания. Несмотря на то, что понимала — Кристэн видел и рассмотрел её всю — от макушки до кончиков пальцев ног, что исследовал руками и губами каждый сантиметр её тела, всё равно почувствовала стыд от своей позы, от того, что происходило в данный момент. Она сердцем чувствовала — на сей раз это не игра. По стальному голосу мужа, по ноткам ярости, которые нет-нет, да проскальзывали в его тон. Чувство неправильности происходящего оседало на языке терпкой горечью.