Вздорная принцесса

– Мяу! – ответил тот.

– Я знаю, знаю, ты давно меня потерял, соскучился по ласке и хочешь, чтобы я тебя почесала за ушком… – Беата оглянулась в поисках нужного ингредиента. Да где же он?

– Мяу! – согласился Шершень.

– Подожди, миленький. Осталось совсем чуть-чуть…

– Мяу! – в голосе кота послышалось нетерпение.

– Да-да, знаю, я всегда так говорю. Но в этот раз, правда, обещаю… – Беата подошла к стеллажу и, закусив губу, рассеянно перекладывала шкатулочки и маленькие баночки.

– Мяу! – прозвучало уже гневно.

– Не обижайся, дружочек. Я тебя очень люблю, ты же знаешь, – Беата оглянулась на обиженного друга. – Ну ладно, иди сюда, только недолго.

– Мяу! – уже сменив гнев на милость, нежно промурлыкал Шершень и подбежал, подставляя голову рукам принцессы.

Та погладила у него за ушком, между ушек, вдоль носика, почесала под подбородком, вызвав довольное урчание кота… И тут её рука зависла.

– Мяв? – недовольно вскинулся Шершень и боднул в руку.

– Шершень, ты гений! Я вспомнила, где храню пыльцу махагонки! – вскочила Беата и помчалась в другой конец лаборатории.

– Мяу? – удивился Шершень, а потом радостно подтвердил: – Мяу!

Тут раздался зычный голос камеристки принцессы, мадам Бодрик:

– Ваше Высочество! Ваше Высочество принцесса Беатрис! Вы тут?

А где же ей ещё быть, досадливо поморщилась Беата.

– Шершень, миленький, задержи её. Мне осталась пара минуточек, – попросила она кота.

Тот, важно расправив немаленькую тушку, потрусил на выход.

На Шершня можно положиться, у неё пара минут в запасе, надо успеть. Главное ничего не перепутать.

– Четыре капли мятной эссенции и две щепотки пыльцы махагонки… – осторожно добавила она того и другого и прикрыла колбу пробкой.

В колбе заклубился туман, поменявший цвет с молочного на чернильный, жидкость вспенилась, стала лимонного цвета, процесс пошёл. По стеклянным трубкам пошла перегонка раствора, переработанный осадок которого в результате и будет составлять новое вещество, которое пыталась получить Беата вот уже несколько месяцев. Были ошибки в дозах, в стадиях процесса, в температуре нагрева и в его длительности. Теперь, по её ожиданиям, у неё была идеальная формула.

И оставалось последнее – дождаться конца процесса, который закончится через три дня.

Три дня покоя, чтобы никто сюда не заглянул и не испортил её работу.

Она сняла фартук и выскочила за дверь лаборатории. И вовремя, мадам Бодрик была уже почти у дверей. Она неодобрительно смотрела на Её Высочество.

– Ваше Высочество принцесса Беатрис, вы тут?! – деланно удивилась та.

– Как видите, – буркнула Беата.

– Его королевское Величество хочет вас видеть!

– По какому поводу папенька меня требует? – поинтересовалась Беата, чтобы сразу знать к чему быть готовой.

– А вы как думаете? У нас в последнее время один повод, – хмыкнула камеристка.

– Что, опять жених?! – испугалась Беата. – Где он их с такой скоростью находит?

– Да они сами на вас находятся, – сказала мадам Бодрик и опять недовольно окинула взглядом свою подопечную.

Весь её вид говорил: и чего в этой замарашке находят?

– Карандаш из пучка убрать, волосы прибрать, лицо от пятен отмыть, руки… – она покачала головой и поцокала языком. – Руки так просто не отмоешь… Перчатки одеть. На всё десять минут, не больше. Я уже и так вас… очень долго ищу.

– Спасибо, – искренне сказала Беата.

Всё же, хоть мадам Бодрик исполняла свои обязанности с излишним рвением, на взгляд Беаты, но и в важном уступала. Все во дворце знали, что если Беаты нет в учебной или библиотеке, значит, она в лаборатории. Где терпеть не могла появления чужих. И мадам Бодрик старалась её здесь не беспокоить, только по важным поводам. Таким как сейчас, например, когда её требовал к себе король.

Любимая горничная уже была наготове. Беатрис привечала эту девушку за расторопность и понятливость. Они не в первый раз собираются на скорую руку.

Горничная быстро поправила причёску, когда Беата смыла пятна раствора, в которых испачкала лицо, пристегнула кружева на рукава платья, освежив его, и протянула перчатки. Их Беатрис натянула на руки по пути.

Дворецкий открыл Малый Зал Приёмов, где король в это время о чём-то жарко беседовал с Его Высочеством Ричардом.

– Сын мой, советников, к сожалению, надо слушать, – говорил король. – Их глас, это глас разума, – король заметил Беату и замолчал.

– Папенька, вы меня звали? – заискивающе подобострастно спросила Беата.

Когда дело касается темы женихов, лучше папеньку не злить.

– Подойди, дочь моя.

Освальд притянул к себе дочь и расцеловал в обе щёки. Что уж говорить, король любил своих детей и попустительствовал в их воспитании, на что не раз сетовали придворные.

– Как прошёл твой день? Какие у тебя успехи? – воспользовался минуткой, чтобы поговорить с деловой дочерью отец.

Ему и самому редко удавалось найти свободную минуту, хотя он предпочёл бы слушать речи своих детей, чем недовольства и ворчание советников и казначея.

Беата, увлекаясь, под фырканье Ричарда рассказала отцу над чем она работает.

– Да где это видано, что принцессы колдовством занимались? – в который раз возмутился старший братец.

– Алхимия – это не колдовство! Это наука! – горячо вскинулась Беата на защиту своего увлечения.

– Тем более, – раздражённо повёл плечами Ричард.

В последнее время это был их постоянный спор, уже почти одними и теми же фразами, и Беата, подавив вспышку гнева, вонзилась ногтями в ладони, веля себе успокоиться.

– Доченька, к нам приехал принц Лорейнтинский, он хочет с тобой познакомиться, – заискивающе обратил на себя внимание король. – Не уделишь ему десять минуточек своего драгоценного времени?

– С какой целью, папа? – простонала Беата.

– Замуж тебе пора, сестрица, – небрежно ответил за отца брат. – В твоём возрасте уже все принцессы давно замужем.

– Ты старше, ты и женись! – обиделась Беата.

– Я – принц, а потому могу жениться, когда захочу, – глубокомысленно ответил Ричард.

– Ты говорил, что только женщинам нельзя заниматься наукой. Но ты ею никогда и не занимался, значит, ты – принцесса, а не принц, – поддела брата Беата и на всякий случай отошла подальше.

– Да я тебе сейчас! – надвинулся на неё Ричард.

Беата отбежала в сторону и спряталась за отца. Ричард последовал за ней. Они начались носиться, как пони по кругу. Ричард поймал Беату за рукав платья и попытался перевернуть вверх ногами. В ответ она чувствительно укусила его за руку и пнула.

– Дети, прекратите! Ричард, ты же наследник, веди себя подобающе! Беата, тебя ждёт принц, приведи себя в порядок, смотри, как взлохматилась.

Ричард, понуро потупившись, поставил сестру на место, отошёл и хмуро покосился в сторону Беаты.

Беата пригладила платье руками, а потом провела по волосам, забыв про перчатки. Отчего волосы ещё больше распушились и встали дыбом.

Король покачал головой, и Беате стало стыдно.

– Хорошо, папа, я пойду поговорю с принцем… как его там?

– Его Высочество Индракеш принц Лорейнтинский, четвёртый в очереди на престол.

– Уже двенадцатый, – вмешался Ричард.

– Как?! Когда успел?! – удивился король.

– Трое старших братьев родили двенадцать детей, восемь из них мальчики.

– О!.. – лицо короля вытянулось. – Как быстро… Ещё недавно детьми бегали…

– Это дело нехитрое, – вальяжно усмехнулся Ричард.

– У тебя всё нехитрое, только почему-то ничего нет, даже детей. Жениться-то тебе пора, – передразнила Беата брата.

Тот предупреждающе сощурил глаза. Мол, погоди, сестрёнка, разберусь я с тобой потом. Так, надо заранее приготовиться к пакостям от Ричарда.

– Так что, папа? Совсем не завидный жених, через пару лет с такими темпами будет уже двадцатым в очереди. Стоит ли говорить с ним?

– Поговори, раз приехал, – отмахнулся отец. – Мы ему всё равно откажем.