Страница 6 из 12
– Мира Ахметовна? Так неожиданно…
– Мама дома?
– Конечно. Но я предупредить должен, вы понимаете.
– Конечно понимаю, давай. Я подожду.
Егор Дмитриевич направляется к главному дому, хотя мог и по рации сообщить. Видимо я – слишком важное явление. Не знаю, приятно мне от этого, или горько.
Двое молодых охранников, новенькие, мне не знакомы. Вылупляются на меня как на чудо. Забавные. Ну еще бы, наверняка наслушались про беглянку Миру Айдарову, сумасшедшую, приемыша, дикую и безумную, которая бросила своих благодетелей и сбежала куда глаза глядят от красивой жизни.
– Вы действительно Мира Айдарова? – спрашивает один из парней, симпатичный блондин.
– Не похожа?
– Не очень. Я фото видел… нам показывали…
– И что? Постарела я, да?
– Нет. Еще красивее, намного, – парень ужасно смущается.
Я даже не успеваю поблагодарить за комплимент, возвращается главный.
– Джанат ждет вас, – Егор Дмитриевич, посылает крайне строгий и недовольный взгляд своему подчиненному, который смотрит на меня восхищенно.
Мне такое внимание как ни странно придает уверенности.
Большую часть жизни я провела как дикий зверек. Прятала себя. Свои мысли, надежды, страхи. Играла роль, вот только не могла определиться какую, все время меняла характеры, даже привычки.
Наверное, так и теряют себя.
Годы, проведенные с Эмилией, много мне дали. Да, я научилась выглядеть красиво, даже сногсшибательно. Но внутри осталась все тем же недолюбленным зверьком, приемышем.
Наверное, пока не найду свои корни, настоящих родителей, кем бы они ни были, я так и не смогу понять, какая я настоящая.
Или, может быть, все это врожденная патология?
Замираю на пороге гостиной, стискивая в руках ремешок сумки. Понимала, что будет тяжело, но не ожидала что настолько. Пальцы дрожат от напряжения, судорожно выдыхая, разглядываю свою приемную мать.
Джанат сидит в своем любимом кресле, возле панорамного окна, которое выходит в сад. В ее руке чашка, голубая с золотой каймой по верху и нежным пастельным рисунком. Джанат обожает красивую посуду. Она вообще любит все красивое. Когда-то она добавила к своей идеальной коллекции и меня, вот только я не оправдала ее ожидания.
Черт, ну зачем я сейчас обо всем этом думаю? К чему эти детали, горечь? Просто обнять, поговорить.
Джанат ставит чашку на столик и поворачивается в мою сторону. В ее темных глазах вспыхивает радость и одновременно слезы.
– Дочка…
Вскакивает на ноги, и я бросаюсь к ней, больше ни о чем не думая. Обнимаю ее, прижимаюсь теснее, вдыхаю знакомый запах дорогой, неподдельный Шанель.
– Поверить не могу, что сейчас ты рядом, – говорит Джанат глухо. Отстраняется и закрывает лицо руками, снова садится в кресло.
Она плачет, а мне становится так паршиво, что выть хочется. Я так много неприятностей принесла этой женщине. Волосы Джанат стали совсем седыми. Хотя, даже это ей идет. У нее по-прежнему идеальная осанка, стройная фигура. Кремовое струящееся платье на ней – верх вкуса. И все же мне очень горько.
– Я здесь. Пожалуйста, прости меня за все.
Сажусь рядом, беру прохладные ладони мамы в свои.
Джанат действительно старалась быть мне родной матерью. Все для меня делала. Воспитывала терпением и лаской, что бы я ни вытворяла.
Пару раз ее муж срывался, и я получила от него однажды пощечину, а еще один раз это был ремень.
Каждый раз Джанат вставала на мою защиту и ругалась с мужем. Хотя мои проделки заслуживали и худшего наказания.
Немного успокоившись, мы начинаем разговаривать. Я искренне рассказываю о том как жила, работала, про Эмилию. Джанат ловит каждое мое слово с жадным интересом.
Мне безумно жаль, что эта женщина осталась вот так, одна. Муж умер, сын пропал. Приемная дочь, в которую вложили так много сил и терпения – сбежала.
– Я ненадолго приехала. Но обязательно еще приеду. Буду навещать тебя.
Сама в это не верю, но произношу, не могу иначе.
– Ты такая красивая стала, Мира. Не могу оторваться от тебя.
Джанат всегда хотела, чтобы я стала леди. Платья, шпильки, волосок к волоску. Наверное, стоило выбрать что-то другое из гардероба, или попросить снова помощи у Веры. Но я так нервничала, что не подумала. Приехала, одевшись как байкерша: косуха, кожаные штаны в облипку, черный топ с надписью: «Дерзай». Волосы собрала в высокий хвост, от которого сейчас разболелась голова.
Не выдержав, распускаю волосы, издав стон облегчения.
– Ты всегда мечтала сделать короткую стрижку. Но я рада, что ты их не отрезала. Кстати, ты не проголодалась? Сегодня на обед пирог с семгой и брокколи. Помнишь, как ты ненавидела брокколи, кидалась в Тамару, когда та пыталась запихнуть в тебя сей продукт? – спрашивает с улыбкой.
– Теперь я вполне люблю полезную пищу, – подмигиваю в ответ.
– Я очень рада. Это действительно полезно.
– Я действительно голодная.
Джанат вызывает прислугу, просит накрыть на стол. Пока ждем, устраиваемся на диване. В какой-то момент не могу отказать себе в удовольствии положить голову на колени мамы. Она вздыхает напряженно, начинает перебирать, нежно гладить мои волосы. Делает мне массаж головы. Боже, как приятно.
Потом мы обедаем. С каждой минутой напряжение проходит, вот уже словно и не было трех лет разлуки. Правда есть темы, которые обходим стороной. О Таире я не спрашиваю и Джанат молчит.
Это очень хорошо. Как же я на самом деле соскучилась!
– Я объелась. Все потрясающе вкусно! – промокаю губы салфеткой.
Эмилия – гуру всевозможных диет и здорового питания. У нее наесться до отвала – невозможная задача. Порции всегда мизерные. При том она дико ненавидит неправильную пищу, и если позволить себе пронести в дом скажем, шоколадку, можно нарваться на истерику. Поэтому можно сказать что я жила впроголодь. Мне нельзя было потерять место у Эмилии, я очень этого боялась.
Зато фигуру приобрела идеальную, разве плохо?
И сейчас вот безбожно ее теряю, позволив себе лишние калории.
Как же хорошо дома.
Как чудесно без Таира. Хотя все равно ощущение, что он может появиться в любую секунду…
Всегда по закону подлости, как только позволяешь себе расслабиться, тут же получаешь подножку из-за угла. Так и происходит. Поворачиваю голову на шум, моментальный испуг и выброс адреналина в кровь. В первую секунду подумала, что это сводный. Сердце громко стукнуло в груди. Фигура подошла ближе, вышла на свет, и я нервно сглатываю.
– Руслан! Я совсем забыла, что ты обещал заехать, дорогой, – восклицает Джанат.
– Добрый день, – кивает Валиев. – Вижу, ты не одна.
– Дочка приехала, – отвечает тихим голосом, в котором сквозит такое умиротворение, что снова тянет сердце.
– Идем, дорогой. Я подпишу бумаги в кабинете Ахмета. Мира, ты ведь подождешь? Не убегай, пожалуйста.
Именно это мне и хочется сейчас сделать. Свалить как можно скорее. Валиев внимательно смотрит на меня и видимо догадывается об этом.
– Мы можем здесь подписать, Джанат. Ты сама знаешь, какая твоя дочь прыткая, – не теряя времени достает из папки, которую держит в руках, бумаги и раскладывает перед женщиной.
Джанат не спорит. Бумаг не читает, не глядя подписывает.
Разве так можно?
Меня охватывает возмущение.
Надо будет поговорить с ней об этом как следует!
Разумеется, не перед Валиевым.
Нет, ну надо же было вот так столкнуться с ним! Он что, это специально? Следит за мной, примчался сразу следом?
Отбрасываю эти мысли. Наличие слежки я специально тщательно проверяла все утро.
Видимо, ужасно неприятное, но совпадение.
Тем временем Валиев не сводит с меня взгляда. Изучает с головы до ног, словно рентген, вызывая неуютные покалывания по всей коже.