Кровавый "Парк динозавров"

Ее глазам предстало ужасающее зрелище: тираннозавр, отчаянно размахивая передними лапами и щелкая огромной пастью, пытался выбраться из озера, куда его тащила исполинская тварь, похожая на помесь кита и крокодила. Огромные зубы вонзились в ногу рекса, пока водяное чудище, пятилось задом, пытаясь уйти на глубину. Взметнулся огромный хвост, подняв тучу брызг — Дженни едва успела отскочить от ударившей о скалу волны. Когда же она вновь высунулась, с оглушенным хвостом тираннозавром все было кончено. Лишь на мгновение он появился на поверхности, завывая в последней агонии. Его ребра хрустели, из пасти фонтаном била кровь. В следующий миг он исчез в крутящейся алой воде. Из озера ударил гигантский столб воды и на поверхность выскочил шестидесятифутовый мозазавр с зажатым в пасти тираннозавром. Невероятное мускулистое тело извивалось, стараясь удержаться над водой. С невероятным усилием левиафан древних морей, затряс головой, во все стороны брызгая пеной и струями крови. Когда исполинский мозазавр вместе с изувеченной жертвой рухнул обратно в озеро, кровавая волна ударила о скалы, почти достав до пещеры. Когда Дженни вновь решила выглянуть наружу, оба ящера уже исчезли в глубине озера.

— С ума сойти, — сказала Дженни, глядя на расплывавшиеся кровавые круги, — надеюсь, ты хотя бы кончил напоследок. У меня вот получилось. Недри ты это видел? Недри!

Никто ей не ответил. Вернувшись в пещеру, Дженни наскоро обыскала ее, но ее спутника нигде не было. Дженни ломала голову над его исчезновением, когда вдруг услышала странно знакомые звуки доносящиеся с вершины горы.

Фиолетовый портал

— Можете расслабиться, Деннис, — терпеливо произнес Шарьер, — вы среди друзей.

Съёжившийся на полу толстый программист затравленно посмотрел на доктора, сидевшего на стуле, неторопливо прихлебывая из кружки какое-то вонючее пойло. Недри случайно встретился с ним взглядом и невольно отвернулся — глаза доктора, некогда черные, поменяли свой цвет, став желтыми с вертикальными зрачками. Недри посмотрел на Малькольма — тот, все еще со связанными руками, сидел на кушетке.

— Соглашайтесь, мистер Недри, — угрюмо сказал Ян, — поверьте, здесь никто не шутит.

Это Деннис понял и сам — достаточно было одного взгляда на двух образин, стоявших по бокам от Малькольма. Один держал в руках кружку с ароматным дымящимся кофе, то и дело, поднося ее к губам Малькольма, что, морщась, прихлебывал обжигающий напиток. Второй держал плитку шоколада, наполовину очищенную от обертки. Время от времени он подносил ее ко рту пленника, чтобы он откусывал по кусочку. Недри уже понял, что подобные твари и доставили его сюда — несмотря на то, что самих похитителей он так и не увидел. Когда дрожавший от ужаса Недри, спасаясь от тираннозавра, забился под огромного идола, камень под ним внезапно отъехал в сторону и Недри рухнул в какой-то провал. Каменная плита сразу же задвинулась и Деннис погрузился во мрак, сразу оживший множеством желтых глаз, вцепившийся в него когтистыми лапами, ударивший в ноздри мерзким мускусным смрадом. Денниса скрутили так быстро, что он и не пытался сопротивляться. Его потащили по дурно пахнувшим, тесным коридорам, обдирая Недри кожу об острые выступы. В какой-то миг, от страха и одуряющей вони, Деннис потерял сознание — и очнулся только в каморке, где к своему удивлению увидел Малькольма и Шарьера. Последнего впрочем, узнать было мудрено — даже за то время, что Малькольм пребывал в этой норе, Шарьер все время неуловимо менялся. Даже на миг отвернувшись, с каждым новым взглядом на Шарьера математик отмечал в нем пугающие изменения. Кожа его все меньше напоминала человеческую, покрываясь чем-то вроде чешуи, ладони стали плоскими, очень широкими и завершались огромными когтями. Менялись и очертания фигуры под халатом — ранее свободного, а сейчас только что не рвущегося, на уродливом теле. С лицом же француза происходили столь жуткие метаморфозы, что Малькольм с трудом сдерживал отвращение смотря на него. Речь доктора, впрочем, оставалась вполне связной, хотя в ней все сильнее слышались шипение. Впрочем, это никак не повлияло на словоохотливость доктора.

— Наверное, вам тоже охота поесть по-человечески, — сказал Шарьер, обращаясь к Недри, — кофе, шоколад, а может и что-то более существенное. Здесь у нас богатые запасы и я с удовольствием поделюсь с вами…как только вы сделаете, что я прошу.

— Что…что вам от меня нужно? — дрогнувшим голосом произнес Недри. Вместо ответа Шарьер положил перед ним листки с уравнением Малькольма.

— Вот это нужно ввести в программу, — пояснил Шарьер, — не особо понимаю, как это сделать, но ведь вы профессионал, мистер Недри, вы сможете.

Недри наморщив лоб, посмотрел на листки, потом перевел взгляд на доктора.

— Я не уверен, что я…

— Чтобы вам лучше думалось, — перебил его Шарьер, — я покажу, что у меня тут есть не только пряники, но и кнуты. С местными аборигенами, я так понимаю, вы уже знакомы, также как и с моими вранорапторами? Но у меня есть и иные союзники.

С губ его сорвался шипящий звук и стоявшие возле Малькольма «аборигены» беспокойно задергались, услышав раздавшееся в ответ шипение. В дальнем углу, где зиял вход в пещеры, что-то зашевелилось и Недри с Малькольмом увидели, как в комнату неторопливо вползает огромная змея с сине-серой чешуей. Недвижные глаза равнодушно смотрели на двух людей, раздвоенный язык щупал воздух перед треугольной головой.

— Садитесь, мистер Недри, — Шарьер встал со стула, — не хочу, чтобы вам что-то мешало. Искренне надеюсь, что дал вам должную мотивацию

Опасливо косясь на огромного змея, свившегося посреди комнаты, Недри сел за стол и включил компьютер. Засветился экран, негромко загудел процессор, когда на мониторе стали, один за другим появляться колонки цифр и букв. В следующий миг Шарьер щелкнул выключателем и все вокруг, кроме компьютера, погрузилось во мрак.

— Не стоит перегружать генератор, — усмехнулся Шарьер, непринужденно усаживаясь меж змеиных колец, — потребуется много энергии. И так все прекрасно видно.

— Как скажете, — пожал плечами Малькольм, — кстати, что это за тварь?

— Палеофис колоссус, — пояснил Шарьер, — доисторическая морская змея. Известна лишь по нескольким находками позвонков, но нам с Ву этого хватило, чтобы вернуть ее к жизни. Конечно, пришлось использовать генный материал иных змей — морских, прежде всего, хотя эта рептилия им и не родня — палеофисы ближе к удавам. Кортни настоял, чтобы и эту змейку поместили под замок, в отдельном бассейне под горой, — но теперь нет никаких препятствий, чтобы вернуть ей свободу. Когда все закончится, палеофиса перевезут на Гаити, чтобы поклонники Дамбаллы обрели живого бога.

— Гаити? — недоуменно спросил Малькольм, — причем тут оно?

— Меня попросила дочка, — Шарьер вновь улыбнулся, оскалив острые зубы, — может, сейчас моя внешность вас и шокирует, но и мне не чуждо ничто человеческое. С Гаити меня связывает слишком многое….первый раз я побывал там в 1699, вскоре после присоединения колонии к Франции.

— Когда?! — не веря своим ушам, спросил Малькольм. Даже Недри на миг прервался удивленно уставившись на француза.

— Не отвлекайтесь, мистер Недри, — прикрикнул на него Шарьер, — доктор Малькольм, вы меня удручаете. Неужели, после всего, что вы видели здесь, вам хоть что-то кажется удивительным или невозможным? Я очень давно провожу свои исследования — и, без ложной скромности, скажу, что добился немалых результатов.

— И что же это за исследования? — спросил Малькольм.

— О, они проходят на стыке множества наук — сказал Шарьер, — герпетология, палеонтология, хирургия, этнография, религиоведение …видите, как много дисциплин, а ведь я назвал не все. В своих изысканиях мне пришлось глубоко погрузиться в культ вуду — Мария, кстати, стала мамбо именно с моей протекции. Изучал я и египетскую мифологию и ряд иных традиций. Каждая из них, в своих тайных ответвлениях, соприкасается с культом Великих Древних — Ктулху, Йог-Сотота, Шуб-Ниггурат, Ньярлатхотепа. Другие грани этой традиции, открыл Джиллмен. Тот самый Хаос, который вы так блестяще использовали в своих изысканиях, культисты Древних именуют Азатотом, почитая его олицетворением тех грандиозных сил, что заключают в себе все грани мироздания и даже сверх его. Вы попрекали меня тем, что мы чего-то не рассчитали, но ведь мы и не ждем, что Хаос будет следовать какому-либо плану. Если безумный бог, что бурлит и клокочет в центре вселенной, все поставит с ног на голову, мы подстроимся к этим изменениям и все равно добьемся желаемого.