Капкан

Приготовив ужин, он уселся за сценарий, с трудом осилив завтрашнюю сцену. Сконцентрироваться на чём-то ещё не удавалось, мысли постоянно возвращались к тем снимкам и счастливому лицу Рэд. Вот почему он так не может? Просто веселиться, отдыхать, будто весь его мир – тут, в этом доме, с Мэтом, и нет больше ничего. Почему-то Сонни вспомнил дом, где снимали финал, и окна с единственным видом на сад ликориса. Тогда он подумал, что это жестоко – так ограничивать чью-то жизнь, а теперь проводит аналог со своими буднями. Даже больше, он сравнивает жизнь де Лирио со своей. Она слывёт затворницей, живёт в этом доме, скорее всего – так он решил – на том самом этаже, нигде не появляется, не попадает в объектив папарацци и только пишет. А вот он – актёр, живущий исключительно съёмками, в такой же клетке.

На фоне Рэд, которая является посредником де Лирио с реальным миром, и её ярких будней, они с писательницей явно проигрывали, становясь кем-то вроде охотников, попавших в свою собственную ловушку. Сонни встряхнул головой, стремясь поскорее избавиться от подобных сравнений. Женщина, идеально ему подходящая… А ведь, если задуматься, так оно и было. Они с де Лирио похожи, хоть ни разу не встречались. Именно эти размышления занимали его вплоть до ночи.

Уже в постели, Сонни охватило странное предчувствие. Такое случалось и раньше, но очень давно, когда он был подростком. Предчувствие чего-то хорошего. И первой в голову пришла мысль о том, что, наверняка, утром его будет ждать Рэд. Улыбнувшись, Сонни закрыл глаза. Надо будет её как-то подколоть, не злиться, как днём, а прозрачно намекнуть на проступок. На этом он провалился в сон, а с утра его ждало новое разочарование – у дома стояла другая машина.

С трудом подавив обиду, Сонни всё же приготовился к работе. Первые несколько часов съёмок прошли, как по маслу, а потом Юхассон решил, что ему не нравится как смотрится в кадре наряд Хейли, а значит, нужно будет переснять. Сонни закатил глаза: лишние часы на площадке. Неужели, нельзя было сразу определиться? Судя по всему, Хейли тоже не особо радовалась новости, ведь им предстояло повторить довольно интимную сцену. Как бы то ни было, снова прикасаться к этой женщине Сонни не хотелось, она вызывала ярую антипатию у него как личность в принципе. И ведь не пожалуешься никому, это работа.

Сонни опустился на стул, ожидая, когда подберут подходящий наряд и можно будет поскорее закончить с этим. Со спины повеяло терпким, непривычным ароматом, но он не спешил оборачиваться. Справа прямо возле лица возник стаканчик, от которого пахло кофе. Сонни нахмурился и всё же повернулся.

– Привет. – Рэд подмигнула. – Тяжёлый день? Я бы зажигалку поднесла, знаешь, как бармены, но, думаю, меня тут не поймут, – и она улыбнулась.

А Сонни всё смотрел на неё и никак не мог сформулировать в единую связанную фразу все мысли, которые одолевали его не один день. Одного «Привет» тут было недостаточно, поэтому выпалил первое, что смог:

– От тебя пахнет по-другому.

Рэд нахмурилась непонимающе, затем опустила голову, оглядывая себя, будто это могло чем-то помочь, и только затем тихо фыркнула:

– Это парфюм подруги.

– Ааа, – только и смог протянуть Сонни и забрал у неё стаканчик.

Странно, что это вообще пришло ему в голову. Но ведь так и было: обычно Рэд пахла исключительно кофе, даже её машина насквозь пропиталась этим ароматом. Он не помнил ни одного случая, чтобы она использовала какой-то парфюм. И с чего вообще об этом думать?

– Как оно тут? – Рэд подтянула ещё один стул, усаживаясь рядом.

– Как обычно. – Обида нахлынула с новой силой и желание тонко намекнуть на её поступок забылось. Сонни насупился, отпивая из стаканчика.

– Ты в порядке?

Отвечать он не собирался, пусть она помучается, пытаясь добиться ответа. Глупое поведение для взрослого человека, но Сонни сам не понимал почему так себя ведёт. Неужели этот отъезд действительно так его задел? Но добиться желаемого не получилось, позади Рэд возник Патрик и резво заключил её в объятия со спины.

– Явилась, пропажа! – В ответ Рэд рассмеялась и похлопала его по рукам. – Как там у Понтедро?

– Откуда знаешь? – Она сощурилась, продолжая при этом улыбаться.

– Я на многих подписан. – Патрик и не думал разрывать объятий.

Это совсем не нравилось Сонни, вот абсолютно. Зачем так зажимать человека? Ну обнял в знак приветствия, так отпусти уже! Никакого уважения к личному пространству. Но, судя по всему, Рэд вовсе не была против. Интересно, обними он её таким образом – она тоже не возражала бы? Как глупо.

– У меня билеты на Disturbed, пойдёшь? – внезапно предложила Рэд, запрокинув голову и глядя на Патрика.

– Без шуток? Откуда? – у того глаза засияли.

– От друга, – уклонилась от прямых объяснений Рэд. – Если не хочешь, я позову кого-то другого.

– Хочу! – поспешил переубедить её Патрик. – Когда?

– Через… – Она скривила губы, вспоминая. – Три дня. Свободен?

Патрик пожал неопределённо плечами и наконец отпустил её, отступив в сторону. А Сонни недоумённо наблюдал за ними, пытаясь понять, почему Рэд пригласила сначала менеджера, а не его? Они явно давно вместе отдыхают, но разве он тоже теперь не входит в эту компанию? Или Патрик ей лучший друг? И чем больше Сонни об этом думал, тем сильнее злился. Видимо эмоции отразились на его лице, так как Рэд совсем неожиданно заявила:

– Ну смотри, мы с Сонни можем отлично повеселиться без тебя, но билетик я придержу на всякий случай.

– А меня уже не спрашивают? – возмутился Сонни такому решению.

– Сонни. – Рэд повернулась к нему. – Ты не соизволишь найти время в своём плотном графике ничегонеделания на концерт рок-группы?

Сонни уже хотел было высказаться на тему столь откровенной язвительности, когда его окликнул ассистент режиссёра. Сцепив зубы, он поднялся, на ходу вручив Рэд стаканчик, и направился к декорациям. Что за человек она такой? Решила всё за него! Ещё и умудрилась одновременно сделать приятное и сразу опустить его. Умеет же довести всего одной фразой. Злость окутала его целиком, и непонятно было, как теперь играть любовь в таком-то состоянии. Предчувствуя, что сцену они не снимут даже к следующему утру, Сонни постарался обуздать ярость и приступил к повторным съёмкам.

***

– Ты на меня дуешься.

Рэд не спрашивала, просто констатировала факты. А у него из головы всё не шла другая мысль: откуда у помощницы писательницы деньги на Ламборгини Роадстер? Это не обычный спорткар, а настоящая мечта. На его ошарашенный взгляд и вопрос чья эта машина, Рэд, как ни в чём не бывало, заявила, что её личная. Затем она пустилась в разъяснения о том, что приехала ещё прошлым вечером, а забрать его с утра не получилось, так как отвозила де Лирио на встречу. Естественно, не могла же она отвозить писательницу на какие-то там посиделки на своём рабочем авто, поэтому приехала, как была. И всё равно, что-то в этой истории казалось Сонни нечистым. Внезапно его осенило: парфюм подруги… Если с утра Рэд была с Лили, значит… Да, значит этот аромат принадлежит де Лирио. Сонни неосознанно поёжился.

– Не надо так на меня дуться, я же всё объяснила.

Она явно не догоняла в чём проблема.

– Я не дуюсь.

– Вот как. – Рэд хмыкнула. – Хорошо. Тогда ты не будешь против, если мы кое-куда заедем.

Сонни точно был против, но промолчал. Он всё ещё пытался подавить злость, хоть и выходило это плохо – вот уже добрых десять минут не получилось проронить ничего, кроме последней фразы. Сонни поправил очки, чтобы глаза не слезились от ветра, и застегнул куртку до самого горла, всё-таки ездить на машине без верха осенью и на большой скорости не очень разумно. Однако Рэд – со своей «терморегуляцией ни к чёрту» – явно не ощущала каких-либо неудобств.

В рекордные сроки, петляя по закоулкам, они выехали за пределы города. Сонни даже не подумал поинтересоваться насчёт пункта назначения, почему-то это не казалось ему важным. Ламборгини сбавила ход и он смог нормально вдохнуть воздуха, даже перестал вжиматься в сидение в попытке сохранить тепло. Трасса была абсолютно пустой, только длинная череда деревьев по обе стороны от шоссе. Сонни запрокинул и немного склонил набок голову, наблюдая за опадающей листвой. Сумерки ещё не успели наступить, отголоски позднего заката окрашивали кроны, придавая им более насыщенный цвет. Всё-таки осень – прекрасное время года, хотя Сонни по душе была весна.