Страница 15 из 66
Кстати, о памяти: с чем совершенно согласен, так это что все «прошлое» – лишь в нашем сознании. И, вполне возможно, что еще вчера ты помнила совсем другое. Хотя и самого «вчера», может быть, не существует… Короче, я и сам начинаю путаться, – закончил он уже со смехом. – Не помню точно, откуда в моей голове эти мысли, будто что-то ускользает, раз за разом… Да и вообще, считаю, что это ерунда… Нет смысла размышлять над тем, что все равно не постичь…
– Так все-таки бывает следующая жизнь? – Алина уцепилась за услышанную фразу.
Не успев разобраться с одним, она тут же переключилась на другое.
Федор Сергеевич задумался:
– Не знаю… – ответил он. – Вот это уж, наверняка, не знаю… Да и никто из живущих не знает. Но размышлять все любят… Многие, да что там – большинство народов считают, что бывает, так или иначе… Некоторые полагают, что существует непрерывное, ну, или почти непрерывное ощущение собственного «я», от самого начала и до самого конца. Просто оно якобы разбито на небольшие отрезки, отделенные друг от друга мгновением «перевоплощения», когда все начинается с чистого листа… А кто-то верит, что после смерти душа надолго попадает в иное измерение, где расплачивается за свои деяния… Кто-то считает то, что ты сейчас осознаешь себя – это и есть лучшее доказательство бесконечности бытия: так было раньше, так есть сейчас и так будет и впредь. А еще якобы бывает, что воспоминания о прошлых воплощениях не до конца стираются – так появляются настоящие гении, способные заглянуть в будущее, но еще больше сумасшедших, «бракованных»… – Федор Сергеевич откинулся на стуле. – Как я уже сказал, большинство не очень развитых цивилизаций сначала свято верят в перерождение на своей собственной планете, пока не столкнуться с «братьями по разуму». Потом их взгляды несколько расширяются, чтобы не вступить в противоречие сами с собой… Но хуже всего… Хуже всего – когда они перестают в это верить… Когда считают, что все, что у них есть – вот эта самая жизнь, и от нее, во что бы то ни стало, нужно взять сполна…
Он замолчал, устремив взор куда-то вдаль.
Алина напряженно ждала продолжения, хоть соображать ей становилось все труднее.
Словно почувствовав это, он сказал, хлопнув себя по коленям:
– А впрочем, давай как-нибудь в другой раз, ладно? Эта тема еще мудренее, чем время…
– Хорошо, – быстро согласилась Алина.
Она поняла, что еще одну «мудреную» тему сейчас не осилит… Тем более, что ее больше заинтересовало другое – то, чему виделось практическое применение.
– А как путешествовать во времени? – спросила она.
– Ну, если «своим ходом», все просто – живи себе…
– Нет, не… – она запоздало усмехнулась.
– Да понял! – он улыбнулся в ответ. – А вот по-другому – намного сложнее. Можно получить или найти «ключ», но это очень и очень непросто. Впрочем, иногда перемещения случаются сами по себе, по необъяснимым причинам. Есть, наверное, и те, кто обладает подобным талантом. Существуют и некоторые артефакты, причем, довольно капризные. А вот все рассказы про изобретенные машины времени пока оказывались лишь фантазиями… Время – особая материя, которая защищена от людей и их влияния. Так что путешествия эти – уж точно штука непростая…
Алина задумалась. Получается, что как минимум, один раз ей это удалось…
Они немного посидели молча, а затем Федор Сергеевич сказал:
– Слушай, раз уж мой дом мы вряд ли найдем – перепутать я не мог, мне бы хотелось сменить образ. Ты сама попросила этот, но думаю, что задача выполнена… Мне он по-своему дорог, и я не хотел бы, скажем так, его «занашивать».
– А вы довольно сентиментальны для джинна…
– Наверное… – он снова улыбнулся. – Хотелось немного побыть «им», но это – совсем не то…
– А я уже привыкла…
Алина почему-то захотела, чтобы он остался прежним. Она и вправду успела привыкнуть к Федору Сергеевичу, да и эмоций за эти дни ей было достаточно…
Он на секунду задумался:
– Ну, тогда давай совсем чуть-чуть…
При этих словах Федор Сергеевич вдруг словно стал моложе, и черты его лица немного изменились. Образ почти сохранился, но воспринимался совершенно по-другому.
Теперь модные джинсы и футболка подходили ему гораздо больше, а вот имя внезапно перестало подходить.
– Давай все-таки я буду Эд, мне так привычнее, – улыбнулся он. – И перейдем на «ты»…
Он протянул руку, которую Алина пожала. Неожиданно для него, пожатие девочки оказалось довольно крепким.
Они покинули двор, пересекли несколько улиц и неспешно зашагали по проспекту. Алина с любопытством разглядывала все вокруг – в Москве она была во второй раз. Поездки до аэропорта и обратно – не в счет.
– А что дальше будем делать? – спросила она.
– Да ничего особенного… Ты пока останешься у себя дома – так будет проще. Я расскажу, как со мной связаться, поэтому, как только увидишь очередной сон – сразу зови! Я сначала кое-что разведаю, а потом сообразим, что делать. И как-нибудь вместе наведаемся к тому, кого удалось спасти – мало ли, может, проясниться что… Я вообще люблю загадки – за столько лет не мудрено немного заскучать…
– А сколько вам… тебе лет?
– Я уже сбился со счета. Но я постарше, чем эта Вселенная – она уже не первая на моей памяти… Так что находить себе занятия становится все сложнее…
Алина, удивление которой с каждым разом будто выходило на новый уровень, хотела продолжить расспросы, но ее спутник вдруг остановился, словно прислушиваясь, а потом потянул ее в проулок.
Четверть часа они плутали по дворам, которые становились все невзрачнее, пока не остановились перед входом в какой-то подвал.
Эд попросил Алину остаться снаружи, а сам, тихонько приоткрыв дверь, скрылся в темноте. Алина уселась на проржавевшую лавочку, у которой осталась лишь одна из трех дощечек.
Внутри проходило собрание какой-то секты. Его предводитель, за спиной которого стояли два «адепта», воздел руки к потолку и бормотал какую-то тарабарщину. Потом он распластался на полу и с минуту лежал недвижимо, почти в полной тишине. А когда поднялся, то произнес, обращаясь к присутствующим, которых набралось человек тридцать:
– Я говорил вам, друзья, что мне было откровение! – его пылающий взор выдавал психически нездорового человека, который свято верит в ту чушь, что несет. – Могучий дух явится нам, и я хочу, чтобы вы были этому свидетелями!
Подавляющее большинство присутствующих, судя по их ухмылкам, экстаза не разделяли – это было обычное отребье, которое заманили сюда лишь обещанием трех ящиков паленого вискаря – один из адептов, которому поручили любой ценой найти свидетелей «пришествия», другого способа не нашел. В накладе он не остался – в очередной раз довольно приличная часть средств, выделяемых на развитие «братства», осела в его кармане.
– Я чувствую, что он близко! Давайте же призовем его! – исступленно вопил глава секты.
После этих слов он начал рисовать на бетонном полу неровный круг, а рядом с ним – какие-то знаки. Рядом виднелось нечто подобное, только затертое подошвами. Судя по всему – следы предыдущей неудачной попытки.
Тихо стоящий в углу бывший Федор Сергеевич закатил глаза.
Когда сектант закончил, он снова воздел руки к потолку, и стал то бормотать, то выкрикивать какую-то бессвязную чушь.
Затем обратился к толпе:
– Повторяйте за мной: Риххэддарт-тор-Вандаран, взываю…
Среди присутствующих раздались смешки. Но один из адептов, стоящих за спиной главы секты, замахал руками, и смех прекратился.
Глава строго осмотрел присутствующих и, тяжело вздохнув, продолжил:
– Повторяйте: Рихэддарт-тор-Варндаран, взываю к тебе из глубины…
На этот раз смехом дело не ограничилось – послышалась нецензурная брань, с которой несколько человек вышли на улицу, хлопнув железной дверью.
– Вы дураки! Говорю же вам! Он явится! Явится мне! И вы увидите…
В эту минуту глава секты с изумлением узрел стоящего перед ним мужчину в джинсах и футболке, который обратился к нему со словами: