Страница 6 из 15
Второе значение понятия «этнометодология» связано с концепцией Г. Гарфинкеля (Garfinkel, 1967). В основе социально-психологического взаимодействия, по мнению автора, лежат так называемые «этнометоды» как способы интерпретации объектов и явлений окружающего мира, которые участники этого взаимодействия осознанно или неосознанно применяют для согласования своего поведения с нормативной моделью. Этнометодология превращает методы этнографии и социальной антропологии в общую методологию социальных наук и видит смысл социальной науки в целом в переводе на теоретический язык представлений здравого смысла «народной мудрости», проявляющихся в повседневном опыте.
Гарфинкель предполагает два типа познания социального взаимодействия – повседневный опыт и социологическая теория. Это различие выражается в двух типах признаков – индексных и объективных. Индексные признаки характеризуют уникальные, специфические связи с объектом в том контексте, в котором они возникают и используются. Объективные признаки описывают общие свойства объектов независимо от контекста употребления.
Определяя область взаимоотношений этнометодологии и других наук о человеке, Гарфинкель вместе с тем не выделяет специфического содержания основного методологического принципа, на котором строятся эти взаимоотношения. На наш взгляд (и не только), данная концепция является скорее «стратометодологией», чем «этнометодологией», так как собственно этническое в ней не рассматривается как приоритет, но лишь как возможный частный случай.
Этническая парадигма в психологии по сравнению с этнометодологией в смысле Г. Гарфинкеля учитывает специфику и роль этничности как актуальной в психологическом и социально-прикладном плане характеристики настоящего этапа культурно-исторического развития человека.
1.3 Этнофунциональная парадигма. Этносреда и система этносред (этносфера)
Этнофункциональная парадигма может выступать в качестве методологической основы описания поведения человека в целом. С этих позиций, например, главным в процессе психической адаптации человека является не биологическое или психологическое объяснение тех или иных аспектов поведения, а роль в этом процессе этнической функции телесных, психических и духовных элементов человека. Таким образом, этнофункциональная парадигма «снимает» противоречие между гуманитарной и биологической моделью поведения человека.
В противоположность «биологической парадигме» в качестве объяснительного, прогностического и практически прикладного принципа в психологии, психиатрии, психотерапии и образовании наш подход ограничивается «гуманитарной парадигмой» как моделью, описывающей и позволяющей прогнозировать поведение (в широком смысле) личности, а также дающей основу для вмешательства в это поведение с целью оптимизации процесса образования, восстановления психического здоровья и пр.
В свое время в качестве такой гуманитарной парадигмы рассматривались культурно-ориентированные модели З. Фрейда (в работе «Тотем и табу», 1991), К. Юнга и др. Затем психологии и психиатрии был придан определенный импульс развития со стороны молекулярной генетики и нейробиологии, в которых виделась «новая концептуальная база для психиатрии», в частности, в подходе Э. Кэндела (Kandel, 1998). Недостатком данного подхода при формальном декларировании Кэнделом его системности является отсутствие единой системообразующей основы, учитывающей не только биологические, но и социокультурные аспекты поведения человека. «Биологический» подход, лежащий в основе современных нейромедиаторных, гормональных и пр. теорий объяснения причин поведения человека, является отражением научной методологии, распространившейся в Европе (и в России) в xix–xx вв. и активно развиваемой некоторыми современными учеными (Чуприкова, 2007; Kandel, 1998 и др.).
Для описания поведения личности и социальных групп мы опираемся на этнофункциональную парадигму в психологии. Данную парадигму мы рассматриваем как объединение и операционализацию на единой методологической основе так называемого «культурного» и «кросскультурного» подходов, противопоставляемых некоторыми исследователями во второй половине xx в. подходу «биологическому» (Wittkower, Warns, 1980, S. 312–319 и др.).
Одним из эмпирических оснований для введения понятия «этнофункциональная парадигма» послужили социологические исследования, касающиеся проблемы так называемого «маргинального человека» и проведенные в первой половине xx в. Р. Парком и Е. Стоунквистом, (Park, 1932; Stonequist, 1961). Проблема «маргинального человека», согласно этим авторам, в целом связана с нарастающей в современном мире культурной, расовой и др. «множественностью» человека, разнородностью содержания его психики. Такое положение делает методологически неадекватным использование типологических, в частности, этнопсихологических исследований в современном индустриальном обществе вследствие того, что, например, этническая функция элементов «мозаичной» культуры (об этнической функции культуры см.: Бромлей, 1983) может играть различную роль для того или иного человека. Для обоснования необходимости понятия «этнофункциональная парадигма» в психологии мы ввели вспомогательное представление об «этнической маргинальности личности». Рассмотрим важное для его определения соотношение понятий этничности и культуры.
Культуру (от лат. cultura – «возделывание, воспитание, образование») можно понимать как определенный тип организации и развития человеческой жизнедеятельности, представленный в продуктах материального и духовного труда, в системе общественных норм и учреждений, в ценностях, в совокупности отношений людей к природе, себе, другим людям, религиозные представления и т. д. В культуре фиксируется качественное своеобразие исторически конкретных форм этой жизнедеятельности – этнических общностей, эпох, этапов развития.
Культура может одновременно выступать как средством объединения, так и разобщения людей. Это свойство культуры лежит в основе ее этнической функции – этноинтегрирующей или этнодифференцирующей (Бромлей, 1983). Этими функциями могут обладать такие феномены культуры, как язык, элементы быта, обряды, традиции и т. п. Исходя из приведенного понимания культуры, можно рассматривать этническую функцию любого элемента содержания внутренней и внешней среды (природно-биологической, культурно-исторической, психологической, социальной и др.) человека.
Исследователи различных школ в этнографии и этнологии рассматривают самые разнообразные этнические признаки. Однако все признаки, дифференцирующие или интегрирующие людей и человеческие общности, можно разделить на три большие группы: социокультурные, расово-биологические и климато-географические (Бром-лей, 1981; Гумилев, 1993 и др.).
Рассматривая понятия «культура» и «этничность», легко заметить, что «этничность» описывает человека более полно, чем «культура». Признаки, по которым отдельные люди или человеческие общности отличаются друг от друга, вовсе не обязательно относятся к культуре. К таким «внекультурным» отличительным признакам относятся расово-биологические особенности человека и особенности природной и климато-географической среды его проживания. В современном мире эти признаки имеют тенденцию ко все большему «смешению» (неоднородность этнических признаков человека и общества), прежде всего, в связи с миграциями и нарастающим взаимообменом потоков информации.
Как уже отмечалось, вследствие развития средств массовых коммуникаций, торговли, усиления миграций человеку приходится перерабатывать все возрастающие потоки информации, элементы которой обладают той или иной этнической функцией. Восприятие мира и культуры, в частности, предстает для человека как бы «мозаичным», состоящим из весьма разнородных частей. Некоторые исследователи на этом основании делают вывод, что этносы не существуют как нечто реальное, но имеет место «некое культурное многообразие, мозаичный, но стремящийся к структурности и самоорганизации континуум из объективно существующих и отличных друг от друга элементов общества и культуры» (Тишков, 1992, с. 8).