Образцовый учитель

– Разберусь, – буркнул Роман и, поблагодарив, сбросил вызов.

Прямо перед ним тут же нарисовался Эйнштейн.

– Роман, Дмитриевич, там это… того самого… мы вас к столу ждем.

К столу?

Бочаров не спеша встал и рассеянно огляделся.

– А что за повод? – положив в карман телефон, Роман поправил галстук.

– Ну так это… новый член коллектива, так сказать. Вы.

– Серьезно?

Ах, вот о чем говорила Токарева. Они организовала поляну для него. Бочаров внезапно почувствовал резкий укол совести. Он даже не подумал об этом. Наверняка у них так принято встречать новых коллег. Он должен был купить какие-то угощения, бог знает что еще… А все, что занимало его мысли – это гранатово-красные губы загадочной девушки-Crazy chick.

– У нас уже семь лет состав коллектива не менялся, но в этом году несколько классов добавили. Вы – наша находка, если можно так сказать, – пояснил Эйнштейн. – Меня Игорь Павлович зовут. Можно просто Палыч.

«Черт, какая же я неблагодарная скотина!» – думал Бочаров по пути в учительскую.

Стало еще хуже, когда он зашел в кабинет вслед за Палычем и увидел накрытый стол, полный угощений, и весь учительский состав, улыбающийся во все тридцать два.

***

– Присаживайтесь, присаживайтесь, Роман Дмитриевич, – защебетала Инна Ивановна, кружа вокруг него и приглашая сесть рядом. – Вы уж нас простите, мы скромненько накрыли…

– Это вы меня простите, – Бочаров быстро оглядел присутствующих и не нашел Елисеевой. – Я должен организовывать фуршет, а не вы. Мне ужасно неловко, что я сам не догадался…

– Тогда я предлагаю, – Палыч рухнул напротив и принялся открывать пачку сока, – сесть с нами за стол, чтоб неловкость вашу того… жаль выпить нельзя.

– У вас еще вторая смена, Игорь Павлович, – напомнила Денисова.

– Тут у половины из нас ещё уроки и дежурства, – хохотнула Токарева, заботливо накладывая Роме в тарелку бутерброды с икрой, которая тонким слоем была размазана по ровно нарезанному багету. – У Тоньки вообще сегодня родительское собрание.

– Родители Сизикова придут? – Денисова заглотила канапе с оливкой, кусочком ветчины и сыром. Пока она жевала, родинка лениво перекатывалась вверх-вниз и по кругу. – Хотелось бы побеседовать с ними лично.

– Сомневаюсь, – заговорила худенькая молодая особа, сидящая у края стола. – Они не были еще ни на одном собрании за четыре года.

– Тонь, а куда твоя закадычная подруга сбежала? – Палыч протянул ей сок. – Даже не осталась с нами посидеть.

– Можно мне лучше воды? – попросила она.

Несколько бутылок стояло на подоконнике у приоткрытого окна. Бочаров поднялся, чтобы принести одну из них, и одновременно с ним встала Тоня.

Рома с любопытством наблюдал за ней, удивляясь. Он мог поначалу принять ее и за парня. Наверное, короткая мальчишеская стрижка, объемный вязаный свитер и джинсы в облипочку сбили его с толку. А вселенская грусть в глазах делали ее похожей на жалобного котенка.

– Ксюша Костика к логопеду повезла, – пояснил свитер на ножках и внезапно зыркнул на Рому таким взглядом, от которого ему снова стало неловко и одновременно расставило кое-что по полочкам. Она знает! Он не понимал пока что именно: все до малейших деталей или в общих чертах. Но она определенно в курсе, что он та самая жертва Елисеевой в отеле «Континент».

Ох уж эти подружки! Вечно готовы вцепиться в глотку из солидарности… или из зависти. Причины разные, но готовность, с которой они стоят за своих, всегда была за гранью его понимания. Рома не верил в женскую дружбу. А все потому, что однажды в студенчестве лучшая подруга его девушки как-то намерилась затащить его в постель средь бела дня.

Бочаров потянулся к одной из бутылок с водой одновременно с Тоней, и они нечаянно коснулись рук друг друга. Резко выдохнув, пацанка с глазами котенка повернулась к нему и, кажется, хотела что-то сказать, но поджала губы и промолчала.

– С газом или без? – тихо проговорил он своим фирменным низким голосом. Девочки от таких млеют. – У вас какие предпочтения?

– Мои предпочтения вас не касаются, – процедила она сквозь зубы.

Роман изобразил искреннее удивление. Он с трудом сдержал улыбку и вперился взглядом в перепуганное личико:

– Я говорил о воде, а вы о чем подумали?

В глазах учительницы вспыхнул дерзкий огонек. Она собиралась ответить, но передумала и перевела взгляд на окно. Рома проследил за ним.

У школьных ворот стоял припаркованный мерседес бизнес-класса, к которому спешила молодая женщина в знакомом пальто с белой опушкой. Она вела за руку мальчика. В другой руке несла его школьный рюкзак и пакеты, а он крепко держал ее сумочку.

Из авто вышел мужчина весь в черном и открыл им заднюю дверь, одновременно перехватывая у женщины всю ее ношу. Мальчик прошмыгнул в салон первым. Елисеева-Сrazy chick, словно почувствовав на себе взгляд Ромы, замерла у дверцы и подняла голову.

– Мне без газа, – заговорил свитер на ножках, вцепившись маленькими ручками в бутылку.

Бочаров с неохотой отвел взгляд от окна и от отъезжающего мерседеса.

– Зачем вы пришли сюда? – котеночьи глазки подозрительно сощурились и осмотрели Бочарова всего сверху до низу. – Оставьте Ксюшу в покое.

Ага, как же!

Рома начал неспешно откручивать крышку. Он старался держаться как можно спокойнее, хотя хотелось расхохотаться. Защитница, тоже мне.

– Вы меня ни с кем не путаете? – ей явно не нравилось, что он заговорил с ней, как с умалишенной. Ноздри на ее крошечном носике раздулись от злости. – Я всего лишь учитель английского…

– Обидишь Ксюшу, – зашипела Тоня, перехватив его руку, когда он хотел налить воду в бумажный стакан, – и будешь иметь дело со мной!

Вот тут Роман не удержался и прыснул со смеху. Так громко, что на них обернулся весь учительский состав.

– Антонина Макаровна, что вы там возитесь? Возвращайтесь к нам, – словно из ниоткуда появилась Инна Ивановна и утянула Бочарова обратно к столу. – Ждем от вас первый тост, Роман Дмитриевич.

– Да, тост и разбегаемся, – скомандовала Денисова. – Звонок через пару минут.

Бочаров присоединился к коллегам, с любопытством разглядывая каждого, но так и не смог отвлечься от своих мыслей. Кажется, Ксения Николаевна полностью завладела его сознанием. Он не мог больше думать ни о чем другом, только о ней и о новых обстоятельствах, которые обнаружил Чернов. Меняло ли это его планы? Вовсе нет. Всего лишь сделало путь к цели чуть интересней.

***

Уже около трех часов Роман сидел за рабочим столом у себя в комнате, не поднимая головы. Его куратор скинула образцы планов, которые ему нужно было сделать в ближайшее время. То, что работа учителя заключалась в заполнении бумажек, Рома понял еще в университете. Но с годами маразм лишь крепчал.

Хорошо, что он пришел работать в середине декабря и с него требовались лишь планы до конца года и на две оставшиеся четверти. А дальше только хуже. Каждый урок Роман тоже должен был расписать поминутно: с темой урока, разминкой, небольшим перерывом, проверкой задания, новой темой и закреплением материала. Что?

Рома вспомнил свои уроки английского, на котором учительница в основном травила анекдоты и рассказывала истории о своих котах. А учился он в школе с углубленным изучением иностранных языков, на минуточку. Изредка их заставляли учить готовые тексты, по типу «London is the capital of Great Britain». Вот и вся его школьная языковая база.

Тяжело вздохнув, он встал и вышел на балкон покурить. Ночь выдалась красивая и звездная. Луна полная и так ярко светила в окно, что можно было обходиться без ночника. Температура упала, и дневная слякоть схватилась корочкой льда. Завтра утром будет весело. Особенно работникам травмпункта.

Бочаров выкурил две сигареты, вернулся в комнату и обомлел.

Кот удобно расположился задницей на теплой клавиатуре и с усердием вылизывался, высоко задрав лапу над головой. На крик хозяина он и ухом не повел.

Мужчина смахнул кота с клавиатуры, и тот звучно приземлился на пол, словно мешок с картошкой.