Страница 3 из 16
Аплодируя громче всех, Рома нарочно привлек внимание уже выступившей девушки. Она не видела, как его представляли. Не страшно. Так даже лучше. Пусть увидит его сейчас.
Глаза молодой учительницы округлились, как только она заметила Бочарова. Ксения Николаевна-Crazy chick быстро отвела взгляд в сторону и начала поспешно собирать конспекты, ее руки затряслись. В конце концов, волнение девушки стало настолько очевидным, что несколько коллег предложили свою помощь. Листы, как назло, не желали складываться в стопку. Как она ни старалась, они все же рассыпались на пол. Тогда Рома, как истинный джентльмен, поспешил помочь.
Он присел и поднял пару листов, а когда встал, оказался лицом к лицу с девушкой. В ее глазах мелькнул страх, а губы раскрылись, выпуская резкий выдох. Всего на миг, один единственный миг, Рома представил, какими вкусными могут быть эти губы. Да, она станет его самой сладкой победой. Сделав последний шаг, Бочаров стал вплотную к испуганной девушке и обольстительно промурлыкал:
– Ну привет, цыпа.
Глава 2.
Два дня назад.
РоманМ8: Назови свою цену.
Crazy Chick: Что, простите?
РоманМ8: Я спрашиваю, какая у тебя цена? Куда тебя нужно сводить, чем угостить, напоить, чтобы этот вечер закончился в постели?
Crazy Chick: Вы, я вижу, церемониться не привыкли…
РоманМ8: Давай на ТЫ. И будем уже откровенными, взрослые люди, как-никак (Если тебе действительно 27).
Crazy Chick: Раз уж мы переступили все условности, то зачем тянуть, если знаем чего оба хотим? Может, сразу в отель?
РоманМ8: А ты мне определенно нравишься, цыпа!
Crazy Chick: Сегодня. Отель Континент, номер «347».
РоманМ8: Время?
Crazy Chick: 21:00. Нормально?
РоманМ8: В самый раз.
Crazy Chick: До встречи.
***
Роман потушил сигарету и скептически хмыкнул, зарываясь носом в пушистый меховой ворот куртки-пилот. Динамо, стопудово. Бабы так не общаются, они знают себе цену. Ну а я тоже хочу ее знать. Мне же нужно понимать, во что вкладываюсь.
В бизнесе такого нет. Там все просто: мелкие стартапы, как дешевые проститутки на рынке. Называешь цену, которую готов в них вложить, процент от прибыли, который хочешь получить, и они уже раздвигают ножки. Все ясно и прозрачно. Почему в отношениях такая схема не работает? И чего она завелась-то? Нормальный же был вопрос. Напиши ты по-человечески: своди меня в «Ассоль», хочу устриц и мартини. Да не вопрос. К чему все эти игры?
Продинамит эта Сrazy chick, можно даже не ходить на встречу.
Бочаров достал очередную сигарету и с трудом поднес ее ко рту. Пальцы замерзли и еле удерживали зажигалку в руках. Зима в этом городишке – самая настоящая, русская. Даже иней на деревьях словно вцепился в ветки. А они, бедные, висят и не шелохнутся, как заколдованные.
Звонок телефона разлился трелью.
– Ты уже в ресторане, сынок? – отец опаздывал, как всегда. И с чего он вдруг решил, что теперь все изменилось? Это же Бочаров-старший – гроза этого городишки. Судья.
– Нет, я еще у двери. Пока курю.
– Я подъезжаю. Прости, что задержался.
– Да пофиг.
Рома сбросил вызов и, глубоко затянувшись, вмял остаток сигареты в пепельницу со всей силы.
Он сделал выдох, выпуская сигаретный дым, уже войдя в парадные двери.
– Вас ожидают? – учтиво поинтересовался администратор ресторана на входе.
– Стол на имя Бочарова Дмитрия.
– О! – админ все понял. – Прошу за мной.
Рома небрежно швырнул куртку гардеробщице и прошел вслед за молодым человеком вглубь ресторана, погружаясь в полумрак заведения. Музыкант бренчал по клавишам рояля, расположенном в центре зала. Отвратительная интерпретация «Shade». Бездарная и безвкусная. Здесь есть беруши?
– Надеюсь, еда здесь хоть немногим лучше… – пробормотал Роман, усаживаясь за небольшой столик в углу зала.
В общем-то, атмосфера этого ресторана не была такой же удручающей, как его настроение. Возможно, стакан хорошего виски улучшит ситуацию.
– «Макаллан», – бросил Бочаров, не взглянув в барную карту.
Но официант, видимо, впавший в ступор, не отреагировал на его заказ. Рома взглянул на его выпученные глаза и устало выдохнул:
– Хорошо, что у вас из виски?
– «Джек Дэниэлс», «Белая Лошадь» и… «Джеймисон.
– «Джеймисон»? – уголки губ Бочарова слегка скривились. – Неси, приятель. Сразу двойной.
Отец показался в дверях ресторана и, как всегда, выглядел безупречно. В свои пятьдесят пять Дмитрий Бочаров тянул от силы на сорок. С ним под руку шла юная особа и весь путь к столику непрерывно шептала ему что-то на ухо. На своем змеином, не иначе.
– Добрый вечер, сынок.
Главный городской судья умел производить хорошее впечатление на людей. Он крепко пожимал руку, держал осанку и всегда смотрел в глаза собеседнику. Но вот с собственным сыном держаться на десять из десяти так и не научился. Отвел взгляд и сделал вид, что крайне занят своей спутницей. Она ведь в состоянии усадить силиконовые ягодицы на стул самостоятельно?
– Давно ты в городе? – спросил отец.
Смешно. Как-будто он не знал.
Рома сделал слишком большой глоток из стакана.
Держу пари, кто-нибудь ирландских братьев не докатил одну из бочек и пал навзничь от сердечного приступа, не пережив столь кощунственного употребления священного напитка.
– Неплохое место, а? – Дмитрий Иванович кичливо оглядел зал, а официант уже засеменил к нему и обратился по имени, ловко жонглируя фразой «Вам как обычно?».
– В твоем стиле, – Рома опрокинул в себя вторую половину напитка. Бедные ирландцы. – Ты и носа не сунешь в занюханный паб.
Мужчина пропустил мимо ушей сказанное сыном и, состроив серьезную мину, спросил:
– Как Наденька?
Бочаров-младший мельком взглянул на молодую особу напротив и вздернул бровь. Удивительная способность отца расспрашивать о бывшей в присутствии нынешней.
– Ты и сам прекрасно знаешь, отец. Давай без лирики.
– Что говорит врач?
– Тот, которого ты нанял, пошел к чертям! Гугл и тот дал мне более развернутую информацию о последних стадиях Паркинсона.
– Ну, ты же знаешь, Семен Давыдович – уважаемый врач и хороший…
– Рифмоплет, – фыркнул Рома. – Он никогда в жизни не видел ни одного больного с четвертой стадией Паркинсона.
Дмитрий Иванович лишь устало вздохнул. Спорить с сыном? Ему и трех не исполнилось это стало бесполезно. Что уж теперь пытаться, когда ему уже за тридцать?
– Кто теперь лечит Надюшу?
– Нормальные врачи, – с акцентом на последнее слово буркнул Роман и достал из кармана телефон. В сообщения пришла фотография обнаженной женской груди, прикрытой изящной ручкой, и красивый плоский животик с камешком в пупочке.
Лёля: Я скучаю.
Роман: В чем я точно сомневаюсь, так это в том, что ты, дорогая, скучаешь!
Следующей пришла фотография тусовки, которую устроили неизвестные ему люди на его же вилле.
Лёля: Ты прав, мне весело!
И снова фото, но уже откровенное. Роман опустил телефон под стол, подальше от посторонних глаз. Лёля никогда не стеснялась показывать, как удовлетворяет себя в разных позах.
Девчонка своего добилась. Теперь он думает о сексе. Гребаный Тиндер. Бочаров со своей прокачанной анкетой чувствовал себя рыбаком с самой навороченной удочкой у водоема с икринками и мальками. Неудивительно, что никто не клюет. Может, стоит заглянуть в другое приложение чуть позже? Хотя нет, одна все-таки клюнула. И как быстро. Развод, Рома, там по любому развод.
***
Ужин прошел сносно. Может, это виски, а, может, фотографии Лёли его так взбодрили. Отец вроде как собирался участвовать и помогать с матерью. Только как именно, он, конечно же, не уточнил. Бочаров-старший любил давать пустые обещания, это Рома еще с детства помнил и в этот раз не особо обольщался.
Домой идти ну просто не хотелось. Хотя стоило бы. Кот наверняка уже строчит гневные письма в кошачью канцелярию по защите прав голодающих усатых. Да и оставлять БМВ заваливаться снегом тоже не хотелось. Но как теперь сесть за руль, когда столько выпито?