Страница 4 из 5
Женщина непонимающе поморгала на меня глазами, потом на ее лице появилось удивленное выражение. После маски разъяренной фурии это перемена была явно обнадеживающей. Всегда приятно наблюдать за процессом просветления у другого человека.
— Вы хотите сказать, что… — начала она робко.
— Хочу, — сказала я. — Но предупреждаю, если вы сейчас резко передумаете и снова нападете на меня с криком: «Ах, ты еще и моего мужика бьешь!» — то это будет уже просто смешно.
Женщина помолчала, потом приложила руку ко лбу.
— Уф, — проговорила она, — что-то на меня нашло… такое… помутнение какое-то. А вы не шутите? — запоздало забеспокоилась она.
— Даже не думала, — подтвердила я. — А кроме того, вы, наверное, не в курсе, а вот я знаю, как выглядят проститутки. И уверяю вас, я на них не похожа. Совершенно.
Женщина замолчала и, как видно, начала успокаиваться.
Не последнюю роль в перемене ее мнения, конечно же, сыграла и разница нашей спортивной подготовки. А кроме того, в отличие от моего знакомца в парке, ее голова не была отягощена ни алкоголем, ни патологической мужской глупостью.
— Да, похоже, я действительно ошиблась, — не совсем уверенно произнесла она. — Вы уж извините меня. Когда живешь замужем за такой скотиной…
Женщина одернула свой плащ, шмыгнула носом и раскрыла сумочку. Я пока не делала шагов ей навстречу ни в прямом, ни в переносном смысле. Кто знает этих рассерженных жен: вдруг у них полные карманы всяких военных хитростей? Вот я сейчас расслаблюсь, а она возьмет и достанет что-то вроде рогатки.
Женщина вынула из сумочки всего лишь косметичку, посмотрела на себя в зеркальце и протянула:
— Да… хороша ты, мать… Ничего не скажешь…
Бросив косметичку обратно в сумку, она подошла ко мне.
— Вы уж не обижайтесь, пожалуйста, — сказала она вполне человеческим голосом, — я действительно очень перенервничала. Муж должен был сегодня вернуться из командировки домой. Я его встречала в аэропорту, а он сразу же пошел в кабак… Ну мне и стало интересно, что дальше будет. Извините еще раз.
— Все нормально, — полицемерила я, — без обид.
— Нет, правда? — Женщина снова запустила руку в сумку и достала оттуда визитку. — Возьмите и приходите к нам в любое удобное время, я вам сделаю абонемент. Меня зовут Изольда Августовна.
— А меня Татьяна, — представилась я и прочитала в визитке: «Спортивно-оздоровительный салон-клуб „Астарта“. Поприна Изольда Августовна, директор».
Название «Астарта» возбудило нехорошие подозрения. Память услужливо подсунула информацию, что в храмах Астарты существовала ритуальная проституция. Правда, это было давно и не у нас, но в традициях нашего народа перенимать заграничный опыт. И плевать, что он устаревший, зато «мейд ин не наше». Но, скорее всего, мою память подстегнули события последних полутора часов.
— А чем занимается ваш салон? — на всякий случай спросила я. — Какой вид услуг вы предлагаете?
— Как какой? Весь набор, — ответила Изольда Августовна. — Маникюр, педикюр, визаж, солярий, тренажерный зал и сауна.
— И… это все? — спросила я, продолжая упрямо сомневаться.
— Буфет еще есть. Вегетарианский… — Изольда Августовна уже начала смотреть на меня с недоумением.
Я стряхнула с себя внезапно вылезшее занудство и, сунув руку в карман, нащупала там свою визитку, причем почему-то одну, хотя четко помнила, что еще вчера их было больше. Наверное, в кустах растеряла половину, пока боролась со страстным папиком.
— Ну вот, тогда и вам моя. На всякий случай. — Я сунула свою визитку ей в руку и предложила: — Не знаю, как вы, а я хочу домой. Вы далеко отсюда живете?
— Ну в общем-то… — Изольда Августовна впервые заинтересованно осмотрела окрестности. — Мы находимся где-то в районе набережной? — спросила она.
— Почти, — ответила я и размашистыми движениями показала направления и перечислила: — Набережная там, центр — там, Затон — там, ну а трасса, на которой неплохо ловятся такси, — здесь! — последний мой жест пришелся на дорогу, с которой мы обе недавно «соскочили».
Видя, что Изольда Августовна продолжает в растерянности оглядываться и ощупывать свое пальто, я решилась.
— Знаете, я живу здесь недалеко, буквально в одном квартале. Пойдемте, попьем чаю или кофе, заодно вы себя в порядок приведете.
— А можно? — засомневалась она. — Вы на меня действительно не обижаетесь? Я была такой дурой…
«Почему была? — подумала я. — Я же точно вижу, что ты продолжаешь меня подозревать, только связываться боишься». Но улыбнулась и вслух сказала:
— Мне кажется, я и сама немного виновата. Нужно было сразу объясниться.
Разумеется, Изольде Августовне моя квартира понравилась. Разумеется, она высказала мне много всяких любезностей, но не приминула с беспокойством уточнить, когда мы приземлились в кухне за столом:
— А вы, Татьяна, извините, не замужем?
Я уже открыла рот, чтобы ответить свое обычное «мне и так хорошо», но вовремя сообразила, что сейчас я не в той компании, и, вздохнув, произнесла:
— Нет, увы. Вы знаете, никак не получается у меня это дело. Современные мужчины, к сожалению, пьют.
— Да-да, — оживленно подхватила Изольда, — это просто бич какой-то, прямо чума. Вот мы с моим Семой почти двадцать лет прожили вместе, и в последнее время его словно подменили. А каким раньше человеком был…
Я вздохнула и поставила кофе.
— А вы кем работаете, Татьяна? — спросила меня Изольда Августовна. — Я в полумраке не разглядела, что написано на вашей визитке.
— Я — частный детектив, — скромно призналась я, следя за реакцией моей собеседницы.
И реакция последовала. И была замечательной: Изольда приоткрыла рот, распахнула глаза и замерла в таком малоэстетичном положении. Ее молчание затянулось, и мне на мгновенье захотелось даже пощелкать пальцами перед лицом Изольды Августовны и сказать: «Але, мадам!..»
— Во-от как, — произнесла наконец моя собеседница и, опустив голову, задумалась. — Это хорошая работа, интересная, — произнесла она после паузы медленно, тщательно подбирая слова. — Наверное, у вас много знакомых из самых разных сфер?
— Есть такое дело, — ответила я и, поняв, что, по всей видимости, разговоры затянутся, встала и вынула из шкафа бутылку «Катнари» — необходимый неприкосновенный запас одинокой женщины для одинокого же вечера.
Этот вечер был заполнен и людьми, и событиями и располагал к небольшому расслаблению. Поставив бутылку вина на стол, я принялась за поиски штопора. И тут пришлось пожалеть, что я так неразумно поспешила похвастаться перед Изольдой профессией: штопор не находился, хоть тресни.
— Вот одна из тех ситуаций, когда пожалеешь, что в доме нет мужчины, — не выдержав, проворчала я. — Не отстреливать же горлышко, в самом деле.
— А у вас есть пистолет? — спросила Изольда, снова вытаращив глаза.
Как я успела заметить, это у нее происходило по любому поводу. Причем излишне часто, на мой вкус. Может быть, поэтому Сема и запил?
— Пистолет? — переспросила я. — А как же? Обязательно есть. В нашем деле без оружия — это все равно что в вашем — без ножниц и пилочек. Да где же этот штопор?! — вскричала я в пространство и принялась за поиски с самого начала, но уже по научной логической системе.
Зрительно разбила кухню на квадраты и принялась тщательно проверять каждый. Метод подействовал блестяще и оправдал себя: перерывая второй квадрат — пардон, шкафчик, — я внезапно вспомнила, что штопор третий день лежит на подоконнике в комнате. Произнеся положенное в таких случаях физическое слово «эврика», я сбегала в комнату и вернулась уже не одна, а с прибором.
Со стаканами проблем не было: они терпеливо ждали своей очереди там, где им и положено — на подоконнике в кухне. Я их просто когда-то забыла убрать, а перед этим забыла помыть. Включив воду для полоскания стаканов, я продолжила светский разговор с Изольдой:
— С пистолетом чувствуешь себя спокойней. С мужчиной по фамилии Макаров у меня еще ни разу не было никаких проблем.