Страница 8 из 11
– Валяй, – кивнул начбез. – Допуск ко всем материалам я дал, но активация возможна только здесь, – он обвел рукой помещение. – Чтобы никто не мешал.
И для дополнительной гарантии, что ничто не уйдет случайно налево. Наверняка эта тайная комнатка нашпигована всякими умными штучками. Недаром из коридора ее хрен найдешь.
Алекс встал.
Покинул офис.
Набрал Генри. И тот даже ответил.
Глава 6
– Привет, звезда экрана, – расплылся в улыбке недавний напарник в гарнитуре. – Никак, Герой Дня снизошел до скромных сослуживцев?
– А ничего, что недавно «скромные сослуживцы» Героя Дня метлой с работы вымели?
– Ну, нашел, что вспо-омнить, – обиженно проныл Олдмен, вспахивая пальцами рыжие лохмы, будто дело было лет десять назад. – Ты тогда совсем в другом смысле был «Героем Дня». Коллингейм, почему все самое интересное происходит именно с тобой?
– Ага. Угрозы, например, – буркнул Алекс.
– Тебе угрожают? – всполошился Олдмен.
Коллингейм еще не определился, как относиться к утреннему сообщению, поэтому неопределенно промычал:
– Я уже забыл, когда нет.
В конце концов, на новой работе его тоже постоянно пугают. А если не пугают его, то он сам пугается, что сделал что-то не то, не так и не там.
– Как там, у сенатора за пазухой? – Олдмен подмигнул. – Уже и выглядишь, как порно-модель.
«Уже». Великая сила имиджа. Во всем, что окружает Брукса, ищут сексуальный подтекст.
И, как выясняется, люди-то не слишком ошибаются…
– Я одет, – возразил Алекс, указывая на себя сверху вниз.
– Они тоже одеты. Вначале. Примерно так же, – сказал Генри, посмеиваясь.
Всё-таки, повезло Коллингейму с напарником. Золотой характер. Полный здорового пофигизма и гармоничного раздолбайства.
– Это всё нужно отрабатывать. Генри, мне нужна твоя помощь, – проникновенно произнес Коллингейм, раз уж бывший напарник сам к деловым вопросам перешел. – Мне поручили одно очень деликатное дело. – Олдмен вскинул бровь. – Нет, прямо очень деликатное. Такое, что меня несколько раз заставили под галозапись подписать соглашение о неразглашении.
Генри кивнул. Понимает.
– Мне нужен «волшебный чемоданчик». Буквально на час. – Бровь опустилась. – Ничего криминального. На осмотр. Если нужны будут анализы – за счет сенатора.
– С собой возьмешь? – набычился рыжий.
Алекс прикинул. Вряд ли они обнаружат на крыше труп. Они будут искать следы относительно свежих биологических жидкостей. За более чем трое суток там всё уже перетоптали: вправо, влево и по диагонали. Если что-то там вообще было. По отрывочной информации Генри вряд ли сможет понять, кого потерял сенатор. В их тандеме Олдмен всегда был ногами и запасными руками. Зато появится оборудование. Причем раньше, чем солнце войдет в зенит. Потом толку от этого оборудования станет чуть.
– Давай, – кивнул Коллингейм, скинул координаты встречи и дал отбой.
В аэрокаре Алекс первым делом выцарапал из-под сидения комм и проверил. Сообщений не было. Тревожное ощущение неопределенности, знакомое по Парадизу, заполнило детектива. «Ты в порядке?» – набрал он. – «Я беспокоюсь».
Экран молчал.
Детектив ввел координаты полета в автопилот и запустил взлет.
Экран молчал.
Под аэрокаром проносились безликие многоэтажные громады, желтушные от утреннего солнца. Зайчики лучей, отраженные от окон, носились в догонялки по своду транспортного средства.
Алекс снова глянул на комм. Звуковые сигналы он отключил. Вдруг не вовремя выдаст? Мало ли кто может оказаться в этот момент рядом? Тот же Олдмен, например. Не хотелось бы постороннему человеку объяснять, почему у него два комма, и один из них – спрятан. Увы, входящих не было.
Детектив прикинул: от офиса сенатора до дома, где в последний раз ловились сигналы «голубичкиного» комма, было ближе, чем от Управления. Плюс, еще Генри еще нужно взять чемоданчик у криминалистов. На серьезные дела выезжали профессионалы. Но на всякую мелочь мэтров старались не беспокоить, так что подозрений такая рутинная просьба вызвать не должна.
Он снова активировал комм.
«Алекс, прости, с мамой общалась», – прилетело от Тайни.
Детектив тут же ее набрал.
– Привет, – Коллингейм незаметно выдохнул, когда над коммом появилась цветущая китиарка. – Ты бы еще Майера набрала…
– Алекс, я по закрытому каналу. Мама обещала подключить опытного пилота, когда я выйду из гипера. Для страховки.
Детектив кивнул. Он, как обычно, думает только о себе. А Тай приходится заботиться о себе самостоятельно. «Спасение утопающих – дело рук»… Перед глазами вспыхнул сон, где Тайни «булькала» за окном звездолета. Вот она сама и спасется, как умеет. По части пилотирования Коллингейм ей точно не помощник.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Алекс.
– Отлично. Будто заново родилась, – солнечно улыбаясь, ответила Роул.
Длинные тени прорезали улицы, разделяющие Бизнес-квартал и Квартал Развлечений. По узким тротуарам, пошатываясь от ночных возлияний, ползли единичные посетители круглосуточных казино. Аэрокар перешел в режим подготовки к парковке и начал замедляться. Женским голосом он предупредил пассажиров о приближении к цели полета.
– Ну всё, не буду отвлекать тебя от работы, – улыбнулась Тай.
– Если меня не будешь отвлекать ты, мне придется самому, – признался детектив.
– Пока! – тепло улыбнулась Роул, одними губами произнесла «Я тебя люблю» и отключилась.
На душе полегчало. Алекс выбрался из аэрокара и заправил сзади выбившуюся из-под ремня рубашку. Машинка улетела искать свободную парковку. Крыша офис-хауза не предусматривает парковочных мест для стоянки. Только остановки. За исключением спецтранспорта, а Коллингейм был не при исполнении и даже без жетона. Коммы рассовал по карманам. Он не в штабе, отказ от пользования иной техникой за его пределами не подписывал, так что идут они со своими тайнами…
Детектив набрал Рэттла. Тот ответил почти сразу. Начбез восседал в том самом кабинетике с рамками, куда Алекса привела Барби Железные Я… тьфу, Золотое Сердце!
– Глен, скажи, пожалуйста, тайминг пребывания объекта на последней точке, – попросил Коллингейм.
Рэттл кивнул и движением пальца запустил поиск. Алекс успел в очередной раз поразиться лопоухости нового начальника, когда тот ответил:
– Припарковался в 19:37. Сигнал пропал в 20:50.
– Движения маячка?
– В пределах чувствительности.
То есть движения не выходили за пределы пяти, максимум – десяти метров, если объект двигался медленно. Что же он здесь делал больше часа? Кого ждал?
– Вызовы с его комма после размолвки были? – спросил Алекс.
– Только вызов аэрокара в эту точку. Всё.
– А его где припаркован?
– У него еще не было своего, детектив.
Алекс уже так сжился со своим «драндулетом», что уже забыл, что копил на него три года.
– Понял. Локализация? – уточнил Коллингейм.
– Юго-западный сектор крыши.
– Спасибо, шеф. Буду искать.
Алекс бы тоже выбрал юго-запад. Там начинался Квартал Развлечений. Он отличался от Бизнес-квартала, где соседние здания были почти как братья-близнецы. Доходность от казино и борделей была на порядок (и иногда и на пару порядков) выше, поэтому владельцы могли себе позволить оригинальность. Здания тут были всевозможных форм и расцветок. Особенно это бросалось в глаза ночью, когда весь район сиял огнями, как рождественская елка. Галоизображения фривольного содержания взвивались ввысь, в беззвездную темноту. Они зазывали на интимные упражнения тех, кому не повезло дома или просто хочется разнообразия. Здесь можно было найти самые разные заведения. От салона красоты до клуба любителей антикварных книг, таких смешных, толстеньких, как бочонки, напечатанных на тонком пластике. Удовольствия на любой вкус. Но большинство предпочитало потрахаться без обязательств или срубить деньжат на халяву. Атованцы – люди простые, без затей.