Страница 9 из 10
«Не то, что в наше время. Мы были другими», – подумала Антонина Петровна.
– Я тебе звонила несколько раз… – голос Антонины задрожал, на глазах женщины заблестели слёзы. – Но ты ни разу не подошёл к телефону. Андрей должен был завезти тебе пакет документов по фонду, но тебя не было дома! – она указала на большую чёрную кожаную папку, лежавшую на столе. – И он привёз их обратно. Где ты был?
– У меня сильно разболелась голова, и я поехал на приём к Ольге Ивановне. Вы же сами говорили: если что-то со здоровьем, обращаться сразу к ней.
Истинное положение вещей в данный момент Сергей говорить матери не собирался. Он сам для себя не решил, во что выльется знакомство с этой девушкой с таким необычным именем.
«Интересно, кто же дал ей такое имя?» – Сергей опять задумался и потерял нить разговора с матерью.
– Она записала тебя на обследование?
Сергей только сейчас понял, о чём говорит мать. Кивнул ей.
– Береги себя, сынок! – Антонина Петровна в порыве впервые за несколько лет сама обняла сына. – А как ты чувствуешь себя сейчас? – в её глазах даже появилась наигранная нежность.
– Ольга Ивановна дала мне обезболивающее, но все же ещё немного кружится голова, – он аккуратно высвободился из объятий Антонины. – Меня удивляет, что Андрей вам не сказал, что я поехал в больницу.
– Он куда-то очень спешил. Наверное, забыл. Хотя, действительно, странно. Ладно, потом спрошу у него. А сейчас надо вернуться к гостям. Неприлично так надолго оставлять их одних.
– Я думаю, они не скучают, отец по всей видимости нашёл, чем их развлечь, – слегка улыбнулся Сергей, прислушавшись к дружному громкому смеху и репликам Джона. – Мама, если позволите, то я поеду домой. Ольга Ивановна посоветовала отдохнуть, а завтра я опять к ней поеду, надо сдать какие-то анализы.
– Ну конечно, поезжай! Будь осторожен на дороге. Или может вызвать водителя?
– Не беспокойтесь, я доеду. Извинитесь за меня перед гостями. А документы изучу завтра, – Сергей взял со стола папку. – До свидания, мама.
глава 8. Разговоры с последствием.
Предположения и предрассудки все расстраивают.
Ему так хотелось поскорее выйти отсюда, что он, даже не взглянув на Антонину Петровну, развернулся, вышел и тихо прикрыл за собой дверь. Ему казалось, что сам воздух накалился от этого разговора с матерью. Обвёл глазами пейзаж в гостиной, стало ясно, что отец и иностранцы уже выпили.
Он быстро попрощался с гостями. Нина Васильевна уже ждала у входной двери.
– Серёженька, ты уже уходишь? – тихо прошептала она.
– Да, мне нездоровится, надо отдохнуть.
– Ой, а что случилось? Может, я тебе морса с собой налью?
– Просто немного болит голова, не беспокойся, – по телу парня пробежала тёплая нега, ведь в глазах Наиночки была такая искренняя забота.
«И почему не ты моя мама? Хотя ты лучше, ты хотя бы любишь меня. Ты, а не мама была рядом со мной в детстве, ты, а не мама ухаживала за умирающей бабушкой, и именно ты достойна настоящей сыновней любви и уважения», – подумал Сергей, глядя в полные доброты глаза материной помощницы.
Вот ей он мог бы доверить то, от чего пылало сердце. Но нет, он решил пока хранить тайну.
Поэтому он просто кивнул на прощание и быстро вышел.
Тем временем Антонина Петровна стояла в раздумьях посреди кабинета. Несмотря на свои уже совсем не молодые годы, выглядела эта женщина потрясающе: высокая, стройная. Светлых вьющихся волос ещё не коснулась седина. Они лежали великолепной волной чуть ниже плеч. Голубые глаза были чистыми и ясными. Гладкая кожа уже покрылась сетью мало заметных морщинок, но это ничуть не портило её лицо.
Сейчас цвет глаз подчеркивали красивые сапфировые серьги и ожерелье тонкой работы. Белоснежный деловой костюм с юбкой-«карандаш» и пиджаком, приталенным широким чёрным кожаным поясом, белые замшевые туфли на высоком каблуке подчеркивали точёную фигуру.
Она скрестила руки на груди и, сдвинув брови к переносице, упорно думала о странном поведении сына. «Что-то не так: Сергей никогда не был таким неуравновешенным! И ранее тоже болел, но таким молчаливым и грубым не был никогда. Не далее, как вчера он шутил и смеялся на званом вечере в окружении дочерей приглашённых чиновников. Любая готова была уйти с ним в тот же вечер. Но он вновь уехал один, сославшись на какую-то срочную встречу. По отчёту Андрея, он действительно встретился с сыном одного известного бизнесмена, а потом поехал домой. Серёже уже двадцать три, пора бы подобрать ему пару. А то ещё притащит какую-нибудь сиротку-нищенку, возись потом с ней, или не дай Бог… А-ах…», – сначала она брезгливо поморщилась, а затем, словно испугавшись собственной мысли, вскинула руку ко рту и постучала себя по губам.
Где-то слышала, что сейчас всё чаще бывают «нестандартные» отношения.
«Такого позора я не переживу, надо внимательнее за ним следить. Хотя нет, ведь в прошлом году он встречался с девушками. А может, у него появились какие-то нехорошие друзья? С ума сойти можно!»
Размышления Антонины Петровны были прерваны стуком в дверь.
– Войдите! – раздражённо буркнула женщина.
«Что ещё этому недотёпе от меня нужно? Не муж, а недоразумение…»
Однако вопреки её ожиданиям, в кабинет зашёл старший МакЛейн.
– Мадам, – он широко улыбнулся. – Мы заскучали без ваших обворожительных глаз!
Антонина слегка покраснела от комплимента.
– Сергей – почему он так рано ушёл? Я хотел бы с ним побеседовать. Он очень похож на вас, и мне было бы приятно с ним общаться, – Джон важно прошествовал к Антонине и поцеловал протянутую ему руку. – Я вижу, вы чем-то расстроены?
– О, Джон, ну вы же понимаете, такая нынче молодёжь, – и Антонина с наигранно-горестным вздохом отвела глаза в сторону.
Слегка прикрыла ресницы и тихонько наблюдала за собеседником.
«Очень красивый мужчина… Кого же он мне так напоминает? Он прямо как Агент 007 из моего любимого фильма… Точно! Шон Коннери! Ну почти копия! О-о-о-о…» – от этих мыслей по телу пробежали мурашки.
Она вздрогнула, пытаясь не выдать своё состояние.
– О, как я вас понимаю, дорогая. У самого сын тот ещё, как у вас говорят, оботряс? – он подошёл очень близко и взял её руки в свои.
– Лоботряс, – Антонина Петровна улыбнулась беззаботно и легко. Это забытое чувство, когда не надо строить из себя кого-то.
Ей на мгновение захотелось почувствовать себя легкомысленной и беспечной.
«Но нельзя расслабляться, – приказала себе Антонина. – Не для того я столько трудилась, чтоб в одночасье всё разрушить из-за одного взгляда, понравившегося мне мужчины. Может, потом я обращу внимание на него или на другого. Сейчас самое главное – это сын и муж. Да и Владимир Германович совсем от рук стал отбиваться. Пить стал много»
– Л'об' отрь'яс? – Джон сильнее сжал её пальцы.
«О Боже, дай мне сил! Какие большие и сильные руки…» – от этих мыслей Антонину бросило в жар.
Потрясающий аромат и вообще образ этого холёного мужчины вызывал давно забытые ощущения. Да ещё этот его взгляд!
– Джон, надо вернуться к столу! – она решительно высвободила свои пальцы из его больших ладоней.
Так же решительно распахнула дверь и с ослепительной улыбкой шагнула в гостиную. Все её существо осталось там, в этих ладонях и глазах.
Тем временем Сергей, зажав педаль газа, мчался по Садовому кольцу. Его душу будоражили воспоминания. Странный день. Никогда ранее он не испытывал ничего подобного.
«Так, стоп! Надо остановиться».
Он тормознул у какого-то ресторана, вышел из машины и глубоко задышал, оперевшись на низкий заборчик у клумбы. В голове была каша из событий, информации, разговоров и откровенного вранья…
Тщетно он пытался разложить всё по полочкам, но ему мешал образ – чёрные глаза, кудри и мелодичный голос, всё ещё звучавший, казалось, прямо в глубине сознания.
Надо было это всё вылить – куда-то, кому-то.
Немного отдышавшись, Сергей оглянулся. В паре метров от него был таксофон. Почти не думая, закинул монетку и набрал номер.