Детство без Интернета

Потом он нас отвёл к краю вершины и, стоя под нашими восторженными взглядами на самом краешке скалы, показал след Великана. Действительно, на огромном валуне отпечаталась большая, сантиметров в пятьдесят человеческая ступня, с пяткой и пятью пальцами. Конечно, сейчас я понимаю, что это была работа природы и эрозии, но тогда мы получили сильное впечатление от увиденного. Потом нам старшие разрешили минут пятнадцать пошататься по вершине самостоятельно и мы с Вовкой Золиным, отделившись, спустились на низшую террасу, край которой отвесно уходил вниз к самому подножью горы. Я никогда, до недавнего времени не забирался выше четвёртого этажа, нашего дома в Орше. Ну и неделю назад на Ветлане… И сейчас, стоя в десяти метрах от края скалы, у меня уже кружилась голова. Впрочем, у Вовки тоже и мы встали на карачки, движимые неукротимым любопытством, и двинулись к краю, потом совсем легли на животы и совсем тихо поползли вперёд.

И вот он край. Чёрт побери, высунув голову и глянув вниз, я ощутил, как моё тело просто заскользило вниз, хотя этого вообще не могло быть. Но я ведь это чувствовал… Как скользил, преодолевая некое тяготение… С трудом пересилил себя и отполз назад. Туда же приполз и Вовка. Вот так мы с ним познакомились с таким явлением как головокружение. Назад мы возвращались тоже ползком, чем нимало удивили своих товарищей, сунувшихся сюда. Но увидев нас в таком положении, сами испугались и дальше не пошли. А вскоре под призывы воспитателей и вожатых, мы собрались и двинулись к машинам. От места стоянки мы отъехали километра полтора и выехали на берег широкой реки Вишера, на противоположном берегу которой и стоял город Красновишерск.

Река, тихо катившие свои светлые воды, в этом месте была шириной метров триста. Ни моста, ни парома не было и после небольшого совещания взрослых с водителями, грузовые автомобили, вместе с нами двинулись в воду. Медленно, прощупывая колёсами каменистое дно, машины двигались поперёк реки, а мы с восторженными криками и девичьими повизгивании, смотрели как светло-зеленоватая вода постепенно подымалась всё выше и выше. Водители, наверно, знали эти места и до какого момента можно двигаться, потому что, не доезжая немного до середины они остановились. Здесь глубина была сантиметров 70 и вожатые, после недолгого совещания, разрешили нам купаться, что мы с радостью и исполнили и вокруг двух машин сразу образовался мини шторм от активно купающейся детворы. Вдоволь накупавшись, уставшие, дрожа от лёгкого переохлаждения, мы с удовольствием залезали в кузова, подставляя свои худенькие, покрытые пупырышками тела под ласковые и горячие лучи солнца. А тут воспитатели, которые оказывается ходили в небольшую деревеньку на берегу, подогнали две большие лодки и начали нас перевозить на противоположный берег.

Переправа заняла много времени, а когда она закончилась, подъехал старенький автобус и повёз нас на противоположную окраину города в школу, где мы должны были ночевать. Да и время было уже около девяти часов вечера. Ужин, в который входил чёрный, ржаной хлеб, слегка сыроватый, батон, банка сгущёнки на двоих, банка рыбных консервов и по кружке холодного молока, что было нами умято моментально и с большим аппетитом. Мы, дети шестидесятых годов, были совершенно не избалованы и такой скудный, по меркам нынешнего времени ужин, был для нас нормой. А уж после сытного и сладкого ужина, нас наконец-то одолела усталость и мы попадали на расстеленные на полу матрацы, давая возможность воспитателям и вожатым отдохнуть от нас.

Завтрак был такой же и проглочен в два счёта, а нам разрешили немного погулять вокруг школы, далеко не отдаляясь. Взрослые в это время ушли на бумажный комбинат договариваться об экскурсии. Я же смело отправился гулять по незнакомой территории, совершенно забыв Оршанский опыт пацанской жизни и о том, что я был чужаком на этой территории. Купив в ближайшем киоске мороженку, я с наслаждением стал её упитывать и был окружён тремя пацанами моего возраста.

– Кто таков и откуда?

– Да я…, да мы… Мы приехали на экскурсию с пионерского лагеря…, с Ныроба…, – сбивчиво стал объяснять, правильно понимая ситуацию.

– А где это?

– Там…, – махнул в первую попавшую сторону.

– То есть…, ты не с Красновишерска, – критически осмотрели пацаны меня и с особым вниманием глянули на руку с зажатой мороженкой, – деньги есть?

Я понимал – врать нельзя. Обыскивать они меня не будут, но могут заставить попрыгать на месте и если совру, то меня выдаст звон монет в кармане и меня тогда сильно побьют и заберут уже все деньги. А я как раз разменял материн рубль на мороженное.

– Есть, – честно признался.

– Хорошо. Покупаешь нам по мороженке и можешь валить отсюда. Но больше не попадайся – это наша территория, – распорядился один из них.

Блин, легко отделался. Купил по мороженке по пятнадцать копеек и в кармане от рубля осталось ещё сорок копеек. Аж на две мороженке по пятнадцать и одну за десять. Но теперь ходить придётся толпой. В школу прибежал вовремя, как раз вожатые нас строили чтобы вести на экскурсию.

И через пятнадцать минут мы подошли к знакомому киоску, где вожатые разрешили нам купить мороженного. Чуть вдалеке паслась и знакомая мне троица, ожидая очередную жертву и разочарованно смотрела на нашу толпу. Купив по мороженке, я предложил Володе: – Пошли, вон к тем пацанам подойдём… А то, когда их трое было против меня….

За нами увязались ещё несколько наших и, видя явное превосходство, те посчитали разумным поспешно удалиться.

Экскурсия нам всем понравилась. Большой завод, где нам показали, как по Вишере приплывают с верхов брёвна, как их обрабатывают, превращая в щепу. Провели по всем цехам, где мы наглядно и в процессе увидели превращение неказистого, мокрого бревна в бумагу, в тетради и блокноты. Мы были под огромным впечатлением от двух часовой экскурсии и когда вышли из проходной, там уже нас ждал знакомый старенький автобус, повёзший обратно на берег реки. А там лодки, переправа, обед на противоположном берегу и поездка обратно. Приехали мы в лагерь уже к ужину усталые и переполненные увиденным, и после ужина, с огромным удовольствием завалились спать.

После поездки в Красновишерск оставалось ещё дней десять до окончания лагерной смены и одно воскресенье, наполненных спортивными играми и развлечениями, придуманными администрацией лагеря. И как раз на выходной день решили провести для нас ещё одно увлекательное мероприятие – поиски клада.

После завтрака все отряды построили перед трибуной и главный вожатый торжественно и с пафосом объявил: – Недалеко и мимо нашего лагеря проходили Буратино и Чиполино, которые на нашей территории закопали клад. Кто найдёт этот клад, тому он и достанется.

Мне было десять лет, моим друзьям тоже по стольку. Старшие отряды по четырнадцать и пятнадцать, мы уже давно не верили ни в Буратино, ни в Чиполино, ни в других сказочных персонажей, но радостным рёвом поддержали саму тональность мероприятия и с азартом приняли участие в поисках клада, справедливо предполагая в нём что-то вкусненькое и сладкое. В течении часа, большими отрядными группами был произведён самый тщательный обыск достаточно большой территории и круг постепенно сужался, смещаясь к центру пионерского лагеря.

Я также принимал деятельное участие сначала в группе своего отряда, но потом как-то так, совершенно незаметно, отбился от своих и влился в группу одного из старших отрядов, который в этот момент сбился большой кучей около сухого и высокого дерева за столовой, горячо споря – Стояло ли это дерево здесь раньше или его этой ночью поставили вожатые и закопали под ним клад? Мнения разделились – одни кричали что вроде бы стояло, другие недоверчиво смотрели на него и с сомнением качали головами. И после небольшого колебания, дерево стали дружно раскачивать, пытаясь его завалить. Но ничего не получилось и пришлось смириться с тем, что оно всё-таки здесь стояло всегда, просто никто на него не обращал внимания, поэтому и появились споры по его присутствию на этом месте. Но всё равно, все были уверены, что клад именно здесь и стали усиленно раскапывать песчаный грунт руками. Правда, в вскоре убедились, что здесь ничего не закопано. Пару раз ещё пытались некоторые подозрительные места раскопать и постепенно старшаков стала накрывать волна разочарования. Да и другие отряды тоже приуныли и чуть ли не весь лагерь столпился на пятачке между столовой и небольшим административным зданием. Все бестолково толкались, не зная куда ещё кинуться, махали в разные стороны руками, предлагая идти туда или туда и тут один из нашей группы, действуя просто по инерции, нехотя откинул лежащую у крыльца домика деревянную решётку, под которой поверхностный слой песка показался подозрительно ровным и чистым. Поднявший решётку, оглядел окруживших его товарищей, равнодушно наблюдавших за всем этим и ткнул в меня пальцем, как в самого младшего: – Копай…