Маленькие женщины. Хорошие жены

В ответ Джо только крепче прижалась к маме, и в наступившей тишине самая искренняя молитва из всех, которые она когда-либо читала, сотворилась в её сердце без слов. Ибо в этот печальный, но счастливый час она познала не только горечь раскаяния и отчаяния, но и сладость самоотречения и самоограничения и, ведомая рукой матери, приблизилась к Другу, который всегда встречает каждого ребёнка с любовью более сильной, чем любовь любого отца, более нежной, чем любовь любой матери.

Эми пошевелилась и вздохнула во сне, и, словно желая немедленно начать исправлять свою ошибку, Джо подняла глаза с выражением, которого никогда ещё не было на её лице.

– Я позволила солнцу сесть прежде, чем пройдёт мой гнев. Я не простила бы её, а сегодня, если бы не Лори, было бы уже слишком поздно! Как я могла быть такой злой? – спросила Джо вполголоса, наклоняясь к сестре и нежно поглаживая её мокрые волосы, рассыпавшиеся по подушке.

Как будто услышав её слова, Эми открыла глаза и протянула руки с улыбкой, которая проникла прямо в душу Джо. Ни одна из них не сказала ни слова, но они крепко обнялись, несмотря на одеяла, и всё было прощено и забыто после одного сердечного поцелуя.

Глава 9

Мэг отправляется на ярмарку тщеславия

– Какое счастье, что эти дети заболели корью именно сейчас, – сказала Мэг однажды апрельским днём, стоя упаковывая свой «выездной» чемодан в своей комнате, в окружении своих сестёр.

– И так мило со стороны Энни Моффат, что она не забыла о своём обещании. Целых две недели веселья будут просто великолепны, – ответила Джо, складывая юбки своими длинными руками, напоминая ветряную мельницу.

– И такая чудесная погода, я так этому рада, – добавила Бет, аккуратно раскладывая ленты для волос и бархотки в свою лучшую шкатулку, одолженную ею сестре ради такого торжественного случая.

– Как бы я хотела хорошо провести время и надеть все эти красивые вещи, – сказала Эми с полным ртом булавок, которыми она искусно наполняла игольницу сестры.

– А мне бы хотелось, чтобы вы все поехали со мной, но так как вы не можете этого сделать, я расскажу вам о своих приключениях, когда вернусь. Я уверена, это самое меньшее, что я могу сделать для вас, так как вы так добры, что одолжили мне свои вещи и помогли собраться, – сказала Мэг, рассматривая свои бедные наряды, казавшиеся сестрам безупречными.

– А что мама дала тебе из своей шкатулки с драгоценностями? – спросила Эми, которая не присутствовала при открытии некоего сундучка из кедрового дерева, в котором миссис Марч хранила остатки былой роскоши, чтобы подарить их своим девочкам, когда придёт время.

– Пару шёлковых чулок, красивый резной веер и чудесный голубой пояс. Я хотела взять фиолетовое шёлковое платье, но у нас нет времени, чтобы перешить его на меня, так что придётся довольствоваться моим старым платьем из тарлатана[27].

– Оно будет хорошо смотреться поверх моей новой нижней муслиновой юбки, а пояс замечательно его украсит. Жаль, что я разбила свой коралловый браслет, я бы тебе его дала, – сказала Джо, которая любила дарить и давать взаймы свои вещи, но те обычно были слишком ветхими, чтобы кому-то пригодиться.

– В сундучке с драгоценностями есть чудесная старинная жемчужина, но мама сказала, что живые цветы – самое красивое украшение для юной девушки, а Лори пообещал прислать мне из их галереи любые цветы, которые я захочу, – ответила Мэг. – Дайте-ка подумать, вот мой новый серый прогулочный костюм, только загни перо на шляпе, Бет, потом поплиновое платье – его можно надеть в воскресенье и на небольшую вечеринку, оно выглядит тяжеловатым для весны, не так ли? Как хорошо было бы взять фиолетовое шёлковое платье. О боже!

– Ничего, у тебя есть тарлатановое для большого бала, и в белом ты всегда похожа на ангела, – сказала Эми, размышляя об этом небольшом запасе нарядов, радовавшем её душу.

– Вырез у него не слишком глубокий, и оно недостаточно длинное, чтобы стелиться по полу, но сойдёт и это. Моё голубое домашнее платье так хорошо выглядит, после того как его перелицевали и заново отделали, и я чувствую себя в нём так, будто на мне новое платье. Моя шёлковая накидка выглядит старомодно, а шляпка совсем не такая, как у Салли. Мне не хотелось ничего говорить, но я была удручена, что у меня такой зонтик. Я сказала маме купить мне чёрный с белой ручкой, но она забыла и купила зелёный с желтоватой ручкой. Он крепкий и аккуратно сделан, так что я не должна жаловаться, но я знаю, что буду стыдиться того, как он будет выглядеть на фоне шёлкового зонтика Эми с золотистым наконечником, – вздохнула Мэг, с большим неодобрением рассматривая свой маленький зонтик.

– Поменяй его, – посоветовала Джо.

– Это было бы очень глупо, и я не стану обижать маму, которая так старалась, покупая мне эти вещи. Это моё глупое мнение, и я не собираюсь ему поддаваться. Шёлковые чулки и две пары новых перчаток – вот моё утешение. Ты была так любезна, что одолжила мне свои перчатки, Джо. Я чувствую себя такой богатой и в некотором роде элегантной с двумя парами новых перчаток для балов и вычищенной парой старых на каждый день. – И Мэг бросила взгляд на свою коробку для перчаток, что её ободрило.

– У Энни Моффат на ночных чепчиках голубые и розовые бантики. Не могла бы ты пришить несколько лент на мой? – спросила она, когда Бет принесла стопку белоснежного белья из муслина, только что выглаженного Ханной.

– Нет, я бы не стала этого делать, потому что шикарные чепчики не подойдут к твоим простым ночным рубашкам без всякой отделки. Бедным людям не пристало так наряжаться, – решительно сказала Джо.

– Интересно, буду ли я когда-нибудь счастливой обладательницей настоящих кружев и бантов на своей одежде?

– На днях ты сказала, что была бы совершенно счастлива, если бы только могла пойти к Энни Моффат, – заметила Бет своим спокойным тоном.

– Да, я так говорила! Что ж, я счастлива и не буду недовольно ворчать, но мне кажется, что чем больше получаешь, тем больше хочешь, не так ли? Ну вот, всё готово и уложено, кроме моего бального платья, которое я лучше дам упаковать маме, – сказала Мэг, повеселев, переведя взгляд с наполовину заполненного чемодана на много раз отглаженное и заштопанное белое платье из тарлатана, которое она с важным видом называла своим «бальным платьем».

На следующий день всё было в порядке, и Мэг с шиком отбыла на две недели, полные новизны и развлечений. Миссис Марч согласилась на этот визит без большой охоты, опасаясь, что Маргарет вернётся ещё более недовольной, чем перед отъездом. Но она так упрашивала, и Салли обещала позаботиться о ней, и небольшое развлечение показалось таким восхитительным после утомительных зимних трудов, что мать уступила уговорам, и её дочь впервые отправилась навстречу светской жизни.

Моффаты ни в чём не отставали от моды, и простодушная Мэг поначалу была несколько обескуражена великолепием дома и элегантностью его обитателей. Но они были добрыми людьми, несмотря на ту праздную жизнь, которую вели, и вскоре помогли своей гостье освоиться в их доме. Возможно, Мэг почувствовала, сама не понимая почему, что они не были особенно образованными или умными людьми и что вся их позолота не могла полностью скрыть обычного материала, из которого они были сделаны. Конечно, приятно было изысканно питаться, ездить в прекрасном экипаже, каждый день надевать своё лучшее платье и ничего, кроме этого, не делать, только наслаждаться жизнью. Это её вполне устраивало, и вскоре она начала подражать манерам и разговорам окружающих, напускать на себя надменный вид и вести себя жеманно, употреблять французские фразы, завивать волосы, зауживать платья в талии и обсуждать моду так старательно, как только могла. Чем больше она смотрела на красивые вещи Энни Моффат, тем больше завидовала ей и мечтала стать богатой. Родной дом, когда она о нём вспоминала, теперь казался ей облезлым и унылым, работа казалась тяжелее, чем когда-либо, и она чувствовала себя очень бедной и ущербной девушкой, несмотря на свои новые перчатки и шёлковые чулки.

27

Схожая с кисеёй лёгкая хлопчатобумажная ткань, из которой шили женские платья в XIX в.