Страница 6 из 12
В ночь на 24 марта 1907 года Фрунзе взяли с оружием в руках: при нем были маузер и браунинг, два карабина. После первой революции боевиков боялись. Поэтому полиция действовала грубо, при аресте ему изрядно досталось ружейным прикладом – удар пришелся прямо в лицо, повредив нос и зубы.
Самым опасным было обвинение в попытке убить полицейского урядника Никиту Перлова. Михаил Васильевич всячески отрекался, уверял, что вообще в тот день находился в Москве. Но следствие объяснения не приняло, и обвинение было переквалифицировано на более тяжкое. Фрунзе действительно стрелял в урядника, но плохо, неумело – промахнулся. Покушение на жизнь представителя власти каралось высшей мерой. Жестокостью надеялись остановить боевиков, которые охотились на своих врагов из охранки.
Военно-окружной суд Московского военного округа 27 января 1909 года вынес приговор: «Лишить всех прав состояния и подвергнуть смертной казни через повешение».
Семья – мать, сестры, брат – была буквально раздавлена. Михаила Васильевича заковали в кандалы. Ему стало по-настоящему страшно – жизнь кончалась. «Мы, смертники, обыкновенно не спали до пяти утра, – вспоминал он, – чутко прислушиваясь к каждому шороху после полуночи, то есть в часы, когда обыкновенно брали кого-нибудь и уводили вешать».
Но ему повезло с защитником. Тот нашел юридически убедительные основания и добился того, что главный военный суд удовлетворил кассационную жалобу – приговор отменили. Но 23 сентября 1910 года его вновь приговорили к смертной казни – доказательств вины было предостаточно. Он опять по ночам со страхом прислушивался, не идут ли за ним. Днем, чтобы отвлечься, изучал итальянский язык. Но совсем еще молодого человека охватило отчаяние.
«Надежды на отмену приговора не было почти никакой, – рассказывал потом Фрунзе. – Бежать невозможно. И я решился уйти из рук палачей. По крайней мере, повесить себя не дам, сам повешусь, пускай найдут труп… И стал готовить из простыни веревку».
Но ему повезло. Командующий войсками Московского военного округа заменил Фрунзе смертную казнь шестью годами каторжных работ. Еще четыре он получил по делу иваново-вознесенской организации большевиков. Итого – десять лет в неволе. На свободу ему предстояло выйти только в феврале 1920 года.
Конечно же, годы в тюрьме, да еще в ожидании казни, не прошли даром. У него началась язвенная болезнь желудка. Медики полагают, что этот недуг чаще всего спровоцирован тяжелым стрессом. Стоит ли удивляться тому, что болезнь прицепилась к человеку, который столько времени провел в камере смертников?
В сентябре 1914 года приговор еще смягчили. Тюремный срок заменили вечным поселением в Сибири. Фрунзе провел за решеткой пять лет, у него открылось, как тогда говорили, кровохарканье, то есть он заболел туберкулезом. Отправили его в село Манзурка Верхоленского уезда Иркутской губернии.
В те годы Михаил Васильевич, как и многие другие социалисты, отошел от практической революционной деятельности. Недавние большевики занялись устройством личной жизни, они обзаводились семьями и находили работу. За этим стояло разочарование – первая русская революция закончилась неудачей. И мало кто верил, что очень скоро грянет вторая. Пользуясь этими настроениями, всего за несколько лет царским спецслужбам удалось подавить подполье.
В августе 1915 года Михаил Васильевич бежал из ссылки. Из Манзурки ссыльнопоселенцев этапировали в Иркутск. В пути он незаметно исчез. Давние знакомые отдали ему документы своего пропавшего без вести на фронте сына – Михаила Александровича Михайлова. Он привык к этой фамилии, носил ее до самой революции. Чувствовал себя уверенно, полиции совершенно не опасался.
В царские времена у спецслужб было множество недочетов, которые большевики учтут после революции. Например, сравнительно легко подделывались любые документы, и при обычной проверке полиция даже не могла установить их подлинность. Ему подыскали хорошую работу – устроили статистиком от Всероссийского земского союза в Минске.
Его жизнь переменилась после Февральской революции. 4 марта 1917 года приказом гражданского коменданта Минска служащий Всероссийского земского союза М. А. Михайлов (Фрунзе все еще пользовался чужими документами) был назначен первым начальником городской милиции. Михаил Васильевич приказал разоружить полицейских и жандармов – они и не сопротивлялись. И выпустить из тюрьмы – Пищаловского замка – политических заключенных.
Фрунзе не остался в Минске. Перебрался в те края, где он участвовал в первой русской революции и где его хорошо помнили партийные товарищи. Здесь и началась его большая политическая карьера. В сентябре 1917 года Фрунзе избрали председателем Шуйского уездного Совета и уездным комиссаром юстиции (это неподалеку от города Иванова, который тогда назывался Иваново-Вознесенском). В марте 1918 года он управлял уже не одним городом, а крупной областью. Михаила Васильевича избрали председателем Иваново-Вознесенского губернского исполкома, затем еще и председателем губернского совета народного хозяйства. Собственно говоря, сама Иваново-Вознесенская губерния (ныне Ивановская область) появилась на карте России стараниями Фрунзе.
26 декабря 1918 года Троцкий принял неожиданное кадровое решение, оказавшееся очень удачным. Его приказом гражданский человек Фрунзе был назначен командующим 4-й армией Восточного фронта, которая последние месяцы действовала крайне неудачно. Троцкий, сменив двух командующих, остановил свой выбор на Фрунзе.
Человек, ни дня не служивший в армии, должен был руководить огромным военным коллективом и вести активные боевые действия против наступающего противника. Но Фрунзе, как и Троцкий, понимал, что сам не справится и нуждается в военных специалистах. Начальником штаба Михаил Васильевич взял понравившегося ему бывшего генерал-лейтенанта Федора Федоровича Новицкого (последняя должность в царской армии – командир 43-го армейского корпуса). Генеральские погоны Новицкого большевика Фрунзе не смущали. Бывший генерал и руководил военными действиями. У него в штабе служили выпускники Академии Генштаба, то есть опытные офицеры с прекрасным образованием. Михаил Васильевич научился ценить их опыт и знания. Обладая профессиональной командой, Фрунзе сделал минимальное число ошибок и быстро учился у своих военных наставников.
Его военная карьера увенчалась взятием Крыма осенью 1920 года, что означало разгром Белой армии.
Ленин прохладно относился к Фрунзе, и при жизни Владимира Ильича особых перспектив у Михаила Васильевича не было. Но всё изменилось после смерти Ленина, когда началась атака на Троцкого. Михаил Васильевич держался в стороне от политической борьбы, но его вовлекли в эти интриги. Приблизив к себе Фрунзе, Зиновьев сделал всё, чтобы Михаил Васильевич возглавил военное ведомство.
Фрунзе пришлось противостоять врагу не внешнему, а внутреннему. Скажем, в августе 1924 года вспыхнули крестьянские восстания в Западной Грузии, Гурии и Мингрелии – это была вспышка возмущения, порожденная закрытием церквей и диктаторским поведением советской власти на территории республики. Восстание рабоче-крестьянская власть подавила с помощью армии.
В Кремлевской больнице
История смерти Фрунзе много десятилетий волнует историков и врачей. Версии гуляют разные. Одни полагают, что операция вовсе не была нужна. Другие настаивают, что хирурги действовали нарочито неумело. Третьи утверждают, что Михаилу Васильевичу сознательно ввели двойную дозу хлороформа, убийственную для его слабого сердца.
Разговоры о том, что Фрунзе убили врачи, возникли потому, что его оперировал в Солдатенковской (ныне Боткинской) больнице Владимир Николаевич Розанов, а тот был известен как сталинский врач. В начале двадцатых он сделал удачную операцию генеральному секретарю: в сложных условиях вырезал ему аппендикс. И вроде бы в марте 1923 года Сталин позвонил Розанову и попросил его участвовать в лечении Ленина, хотя тому не требовалось хирургическое вмешательство. В этом звонке увидели хитрый ход генсека, который желал держать доверенного врача возле больного вождя.