Яд саламандры

– Но… – Кэна замялась на секунду. Говорить об этом со служкой было неудобно, – У нас ничего не было с наместником.

– Все наложницы пьют каждое утро, – возразила Хатэ, не обратив внимания на ее возражения. Похоже, девочка не сомневалась, что ей это все-таки понадобится. Кэну так и подмывало спросить, личное ли это распоряжение принца, но она сдержалась и просто хлебнула горячий отвар, тут же скривившись. Ну и мерзость. Помои какие-то.

– В следующий раз еще варенье розовое добавь, – пробормотала не своим голосом, пытаясь справиться с подступившей тошнотой.

– Хорошо, – Хатэ неожиданно мелодично рассмеялась и кинула на госпожу сочувственный взгляд.

– Может вы желаете что-то особенное на завтрак? – поинтересовалась девочка, забирая опустевшую кружку.

– Что-то у меня аппетит пропал после этой дряни, – скривилась Кэна.

– Наоборот, лучше заесть. Да и дона Рания уже накрывает стол на террасе. Наложницам принято завтракать вместе, так что вам лучше присоединиться к остальным.

Кэна насторожилась, кинув на Хатэ напряженный взгляд.

– Вместе с наместником? – видеть Рэма сейчас было выше ее сил.

– Нет, что вы, – Хатэ опять заулыбалась, – Наш принц посещает женскую половину только когда…

Девочка замялась на секунду и тише продолжила.

– … Ну, вы понимаете.

– Понимаю, – кивнула Мескэнет.

– Воот, – выдохнула Хатэ, – Да и нет его сейчас во дворце. Наш принц уехал по делам. Вроде бы в столицу, но я конечно точно не знаю.

– До столицы минимум неделя пути, – Кэна пыталась скрыть расцветающую улыбку на лице, но получалось так себе, – значит его не будет полмесяца.

– Ну что вы, – Хатэ опять рассмеялась, – Наш принц ведь может перемещаться мгновенно благодаря сестре. Может и к ужину уже будет, может завтра, или через пару дней. Он ни перед кем не отчитывается.

– Ясно, – улыбка с лица Кэны исчезла так же быстро, как и появилась. Что ж по крайней мере, на завтраке его точно не будет.

Мескэнет бодро поднялась с матраса, служащего ей постелью, и направилась к нише с одеждой. Таак, и какую из этих бесстыдных занавесок нацепить сегодня? Выбрала бирюзовую и, быстро облачившись, последовала за Хатэ, указывающей путь на террасу.

7. Завтрак

Терраса выходила прямо в душистый искусственно взращенный сад. Белоснежная каменная стена, закрывающая жительниц женской половины от любопытных взглядов остального мира, была полностью оплетена диким виноградом и не бросалась в глаза. Пьянящий аромат ударил в нос с такой силой, что закружилась голова. Время цветения мерейских роз. Кэна зажмурилась, впитывая родные, с детства знакомые запахи. Вдохнула поглубже и повернулась к наложницам принца, вальяжно развалившимся на подушках. Надменный, едва заметный кивок, каким обычно награждают низшее сословие, и рабыня уселась на подушки напротив застывших от возмущения девушек.

– Можно мне лепешек с зеленью? – улыбнулась своей Хатэ, искрясь дружелюбием. Специально, чтобы эти две курицы прочувствовали контраст.

В полной тишине налила себе свежего сока и отломила кусочек пышущей жаром лепешки, в упор смотря на остальных наложниц.

– Ночью ты не была такой смелой, – зашипела Дара, придя в себя, – бежала так, что пятки сверкали.

Кэна внутренне поежилась. У нее была надежда, что наложницы ее не заметили, но она с треском провалилась. Внешне же замешательство никак не отразилось на ее красивом, немного хищном лице. Что-что, а держать себя с достоинством она умела.

– Всего лишь не хотела к вам присоединяться, – пожала плечами и потянулась к персику, – Радовались бы, и так внимание господина на двоих делите. А, насколько я заметила, член у него всего один.

Дара побагровела, Лина смущенно уставилась в свою тарелку, а дона Рания, ставящая на низкий стол десерты, прыснула в кулак.

– Кстати, – продолжила Кэна, почувствовав, что ступила на правильную почву, если хочет довести этих девок. Особенно несносную брюнетку. Блондиночка, похоже, была существом безобидным, – Кто их вас фаворитка, любопытно?

Белокурая Лина покраснела еще сильней, отводя глаза, а Дара продолжила шипеть, сверкая ядовитой зеленью во взгляде.

– Господин одинаково добр к нам и…

– Странно, – Кэна задумчиво постучала по стакану с водой ноготком, – Я, конечно, не все видела, но ты с ним вчера вроде бы только целовалась, а все интимности достались Лине, нет? Мне показалось, он тобой пренебрегает, дорогая.

И Мескэнет добавила в голос искреннего сочувствия. Потянулась было погладить несчастную по руке, но та зашипела, отпрыгнув от нее так резко, что чуть стол не перевернула.

– Девочки, не ссорьтесь, – дона Рания грозно сдвинула брови, но это не помогло скрыть искры веселья в ее светлых глазах.

– А мы не ссоримся, – протянула Дара медовым голосом, смиряя новенькую убийственным взглядом, – Ты просто не знаешь, о чем говоришь.

Подалась к Кэне так, что чуть не снесла бокал пышной грудью.

– Да и не узнаешь никогда. Твой удел: подсматривать да слюни пускать. Позвал бы он тебя. Как же! Наш принц ненавидит дарханок, никогда не берет их. Все это знают. И зачем тебя только притащил, разве что жалко на рынке стало, как побитую собачонку.

– Что ты мелешь, дуреха, – фыркнула дона Рания, которая уже было ушла с террасы. Но ради такого возвратилась обратно.

– Не любит он дарханок, да он жалеет их просто.

– Жалеет? – переспросила Кэна, не понимая.

– Конечно, – дона Рания повернулась к новенькой и уже разговаривала только с ней.

– Он этих то каждые полгода меняет. Надоедают быстро, может вот и сейчас новеньких притащит из столицы, а девок наших обратно увезет. Сколько вы уже тут, а? Аккурат шестой месяц на исходе.

– Он нас любит, – возразила Лина еле слышно, впервые подав тоненький голосок.

– Это мы еще посмотрим, – хмыкнула дона Рания, – ты сильно не обольщайся, девочка. Я его с пеленок знаю. Уж столько любовей перевидала.

– Почему жалеет? – повторила Кэна, заинтригованная.

– А, ну так понятно почему. Этих вон обратно отвезет в Элию, да служанками во дворце пристроит. Им и не скажет никто ничего. Еще и мужей найдут, если захотят, принц уж им приданое оставит неплохое. А с вами, дарханками, вот что делать? Вас же обратно не вернешь. Свои же и сварят в котле за то, что с элийцем без брака распутничала. Если брать к себе, то уж навсегда, а навсегда ему не надобно. Вот наш принц и боится вас как огня от греха подальше. Как девку иметь, если точно знаешь, что из нее потом бульон сварят. Дикий вы народ, что сказать.

Дона Рания вздохнула тяжко и забрала со стола грязную посуду.

– А эту что тогда приволок? – фыркнула Дара.

– Значит, навсегда взять себе решил, раз уж приволок. Зацепила чем-то принца нашего, – дона подмигнула Кэне весело и удалилась.

На террасе воцарилась гробовая тишина.

– Я пойду, пожалуй, – пробормотала Кэна, вставая, – Приятного аппетита.

И на негнущихся ногах побрела в свою комнату.

– Госпожа, что с вами, вы бледная такая? – Хатэ поспешила за ней, стараясь заглянуть в глаза.

– Ничего, все хорошо, – рабыня слабо улыбнулась, пытаясь взять себя в руки, но внутри рвалось все.

Как же она не подумала об этом. Некуда ей бежать. Не осталось никого, кто знает, кто она на самом деле. Теперь она- Кэна, просто шлюха элийца. Вырвется – свои же казнят. И слушать не станут. Надежда и раньше была лишь неясным призраком, а теперь и вовсе растаяла как дым.

8. Вызов

Весь следующий день Кэна занималась тем, что думала, чем бы заняться. Оказалось, на женской половине до одури скучно. Можно было есть, спать и лежать в парных. Конечно, у нее еще была пара книг, заботливо оставленных наместником. Но, как ни странно, ни оду Родэнам, ни то, как должна вести себя приличная жена, ей читать не хотелось. Бесцельно походила по саду, обдумывая свою незавидную участь, попробовала сунуться из женской половины, но стражники вежливо ей объяснили, что не положено. И, смирившись, провела полдня плавая в бассейне. Она так с ума сойдет. Странно, а ведь раньше жизнь во дворце не казалась ей тягостной. Но тогда она была окружена семьей, подругами и могла ходить, куда ей вздумается, хотя конечно, без сопровождающих и раньше молодой девушке передвигаться было нельзя. Но это настоящая тюрьма. Клетка. Пусть и золоченая. Так и по наместнику соскучиться можно.