Страница 2 из 8
Глава вторая
Поздней ночью он вошел в комнату охраны и на чистейшем румынском языке предложил охраннику тщательно проверить левое крыло лаборатории, в котором располагалась столовая и бытовая комната. По его словам, он слышал какой – то неясный шум. Усатый охранник, привыкший к ночным бдениям странноватого доктора, немедленно взял фонарь и поспешил в левое крыло. Далее Майкл действовал быстро. Дрожащими руками приклеив накладную бороду и усы, он сделал себе нужные инъекции ботоксом, накинул плащ с капюшоном и прихватил баул с солидной суммой в евро. Затем на пульте отключил пожарную сигнализацию и, разлив бензин в помещениях лаборатории, бросил спичку. Пламя немедленно взвилось ввысь и стало жадно лизать пластик пола и стен. Тщательно прикрыв входные двери в особую зону, Розенфельд поспешил выскочить через черный ход во двор. Вскоре он затерялся в узких улочках города, оставляя за собой взрывы и объятый пламенем корпус лаборатории.
Наняв такси до Бухареста, Майкл выбросил по пути свой смартфон, чтобы ищейки Баркера не смогли его запеленговать. Одно тревожило: сможет ли пожар полностью уничтожить контрольные пробы, оборудование для опытов, компьютеры с материалами исследований и трупы подопытных крыс и собаки? Если что-то останется, то лишь счастливое стечение обстоятельств поможет человечеству избежать очередной страшной беды. Майкл понял, что его дальнейший жизненный путь будет только во мраке. Когда он представил басы труб архангелов и галопом мчащихся по обреченной планете жутких всадников апокалипсиса, холодный пот заструился по седеющим вискам.
В Бухаресте Розенфельд быстро отыскал приличную съемную квартиру и залег на дно. Обладая феноменальной памятью, он быстро восстановил все данные исследований в недавно купленный компьютер, скинув все на флэшку, и глубоко задумался. Споры генномодифицированного лишая могли передоваться капельно – воздушным способом, зараженными предметами быта и при непосредственном контакте между людьми. Лишь костюмы биологической защиты и изолирующие противогазы были способны уберечь человечество от этой заразы. Еще работая в лаборатории, Майкл установил, что споры грибка способны легко проникать даже через шихту коробок фильтрующих противогазов. Поэтому кардинального решения по защите людей от вынутой лично им из ящика Пандоры лютой болезни он никак не мог отыскать. Замена пораженной кожи искусственной, как убедился Розенфельд, не помогла больным животным. Лишь однажды попав в благоприятную среду, грибки начинали усиленно размножаться, пожирая кожу подопытных животных. Остановить этот процесс всеми известными медикаментозными средствами пока не представлялось возможным. Призрачная надежда на повышенный иммунитет у некоторых людей к кожным болезням и внедрение в структуру искусственной кожи кетоконазола не вселяла Майклу уверенности в успешном противостоянии опасной болезни.
Между тем, власти Румынии ввели очередной безуспешный локдаун. Он подразумевал массовое закрытие кафе и ресторанов, комендантский час в ночное время, ограничение въезда в страну и выезда из нее, странные выходные для населения и бесконечные совещания элиты без соблюдения элементарных гигиенических правил. Про вакцины от короны среди румын ходили страшные слухи: мол, привитые носят биологические чипы, позволяющие властям денно и нощно следить за их носителями, вакцины не способны бороться с эпидемией и с их помощью власти всячески способствуют распространению вируса, чтобы население интенсивно вымирало. Некоторые проповедники – антиваки заговорщически сообщали в интернете и знакомым, что эта мерзкая жижа предоставлена властям инопланетянами для очистки планеты от человеческой плесени.
Хождение в магазины за самым необходимым становилось для Розенфельда все более проблемным. Кафе, в котором он обедал, закрылось на неопределенный срок, а полицейские подозрительно вглядывались в лица прохожих, наполовину скрытые за защитными масками. Майкл был уже привит вакциной AstraZeneca, но не имел румынского паспорта вакцинации. Пришлось под холодным осенним дождем тащиться в ближайший прививочный пункт.
Как он и ожидал, в клинике очереди жаждущих уколоться не оказалось. Сделав прививку, красивая бледнолицая медсестра в защитной маске внимательно посмотрела на пациента своими пронзительными черными глазами, строго указав, что у него отклеились усы. Глядя на судорожные потуги мужчины, косящего под бородатого румына вновь приклеить на место непокорный клок волос, женщина рассмеялась звонким серебристым смехом:
– Это новый ветер моды в облике мужчин? Многие женщины и голубые парни носят парики и подкрашивают все, что можно подкрасить. Но чтобы клеили бороду и усы, чтобы понравиться женскому полу – нечто новенькое. Меня зовут Виолета и я ваша соседка. А бицепсы у вас – что надо. Сразу видно, что спорт вам не чужд. У вас странный акцент. Вы не румын?
Удивившись проницательности медсестры, Майкл решил ответить вопросом на вопрос:
– Моя соседка? Откуда вы узнали, где я живу, даже не прочитав заполненную мной анкету?
Собеседница сощурила свои пронзительные глаза:
– Все просто. В вашем паспорте стоит отметка с адресом проживания. Иначе вы бы не были привиты. Меня больше интересует цель наклейки усов и бороды. Вы скрываетесь от полиции?
Замявшись, Розенфельд вынужден был соврать:
– Виолета! Я долгое время работал в Америке и носил бороду и усы. Перед возвращением на родину опрометчиво побрился и имел проблемы в аэропорту. В период локдауна на моей родине проще иметь бородатый вид в соответствии с фотографией в паспорте, во избежание ненужных разговоров с полицией. Теперь вы знаете, откуда взялся мой небольшой акцент.
Даже сквозь маску было видно, что Виолета понимающе улыбнулась:
– Богдэн! А врать вы не умеете: лицо порозовело, уши покраснели как у мальчишки. Пытать вас более не буду, а вечером приглашаю к себе. Небось, надоели консервы и бутерброды? А ближайшее кафе закрыли и неизвестно, когда оно заработает. Постараюсь приготовить горячее. Только без глупостей и пошлых приставаний. Вот мой адрес и визитка. Перед тем, как пойти в гости, позвоните. До скорого!
Попрощавшись с приветливой и подозрительно дотошной медсестрой, Майкл вышел на серую улицу. Валил мокрый снег и редкие автомобили прокладывали по белесой трассе черные полосы от протекторов. Подняв воротник и придерживая фетровую шляпу от пронзительного ветра, профессор мысленно отругал себя за отклеенный ус. Насторожило то, что едва знакомая медсестра пригласила его к себе на ужин. Неужели эта женщина способна вот так просто пригласить к себе любого понравившегося мужчину? Подозрительно все это. Судя по интеллекту, Виолета никак не вписывалась в образ простой медсестры. Положение, в котором он волею судьбы оказался, требовало осторожности и скрытности, но желание узнать истину и насладиться горячим ужином, старательно приготовленным умной и фигуристой женщиной, превысило его тревоги. Майкл пока не знал, к каким событиям приведет это случайное знакомство.
Спуститься с шестого этажа к соседке, проживающей на третьем, оказалось делом плевым. Майкл долго стоял перед дверью ее квартиры, не решаясь нажать кнопку дверного замка. Готовясь в гости, он снял клееные бороду и усы, тщательно побрился и критически осмотрел себя в зеркало. На него голубыми глазами смотрело волевое лицо с правильными, слегка крупноватыми чертами.
Наконец Майкл решился и позвонил. Хозяйка открыла входную дверь и, улыбнувшись гостю обворожительной улыбкой, сверкнула ровным рядом белоснежных зубов. Потянув носом воздух, наполненный аппетитными запахами, Розенфельд восторженно взглянул на Виолету. Защитная маска, в которой он ее видел во время прививки, скрывала нижнюю часть лица. И без маски оно было прекрасно. Чуть вздернутый носик, пунцовый ротик с полными губами, правильный овал лица и странная бледная кожа подчеркивали влажный взгляд больших выразительных темных глаз. Черные как смоль волосы ниспадали на плечи крупными локонами. Растерявшись, Майкл пробормотал какой-то неуклюжий комплимент, чем окончательно рассмешил хозяйку.