Страница 11 из 65
Путешествие, которое нам предстояло, казалось невозможным.
По моему позвоночнику бежал холодок, когда я смотрела в темноту. Я чувствовала на себя взгляд, почти как в таверне, из которой мы сбежали. Инстинкт подсказывал мне, что нужно быть особенно осторожной, предупреждал, что путешествие было не таким тайным, как я надеялась.
Но это было бесполезно. Со всей моей паранойей и страхом, я не могла видеть дальше своих ног. Темнота была слишком глубокой. Я моргнула при виде окружающих веток, но ничто не объявилось. Если кто-то за нами наблюдал, я надеялась, что он был так же слеп, как и я.
В конце концов, даже вепрь сдался. Дерево перестало дрожать от его непреклонных попыток, и вепрь ушёл.
Тишина опустилась на Кровавый Лес, нарушаемая только тихим посапыванием Оливера. Я запрокинула голову назад и уставилась в темноту над головой. Мне потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, но, в конце концов, я расслабилась.
Опасности, поджидающие нас, придут завтра. Мои веки стали тяжёлыми и я закрыла глаза, сама того не желая. Я обещала себе, что отдохну только минутку…
Воздух прорезал крик. Я моргнула и проснулась, недоумевающая и дезориентированная. На конце ветки, где мы спали, сидел ворон. Чёрные крылья вытянулись, и он взлетел, как только мой взгляд опустился на него. Он пропал в массе красных листьев и переплетении ветвей одним только взмахом крыльев.
Новые крики привлекли моё внимание к земле. Кто-то был в опасности. Кто-то маленький. Ребёнок. Тусклый свет пробивался сквозь полог листьев. Я проспала всю ночь. Ребёнок снова закричал.
У меня внутри скрутилась паника и заставила меня действовать. Мой локоть нашёл рёбра Оливера.
— Просыпайся! — потребовала я.
Он что-то пробормотал во сне, и, когда я наклонилась, чтобы перешнуровать ботинок, он скользнул по мне, ударившись головой и ствол.
И всё равно, он не проснулся.
Я потрясла его за ногу.
— Вставай, Оливер! — я впилась пальцами в его бедро. — Вставай!
Он открыл глаз.
— Что случилось, Ваше Королевское Величество? Нужно вынести ночной горшок?
— В первую очередь, из тебя вышел бы ужасный слуга. Ты никогда не должен участвовать в делах с ночными горшками, — второе его веко поднялось, и он наградил меня сонной сардонической улыбкой. — Во-вторых, наши услуги нужны. Так что двигай своим стройным задом!
— Наши услуги? — он казался более проснувшимся.
Воздух снова прорезал крик, и я подняла палец, привлекая внимание к звуку.
— О, — он поднялся на ноги, безуспешно пытаясь ступить в любом направлении. — О, — я передала ему его сумку, чтобы он надел её. — Что это? — спросил он снова, послушав с минуту.
— Я думаю, это младенец. Или маленький ребёнок. В любом случае, звук такой, как будто ему очень больно.
Спрыгнув вниз, мы снова осмотрели друг друга, чтобы убедиться, что ничего не оставили, потом отправились на звук криков.
Мы двигались так быстро, как могли, не зная точно, куда идём. К несчастью, звук заводил нас дальше в лес, вместо того, чтобы вывести из него. Мы пытались оставить отметки, чтобы найти дорогу обратно, но у нас не было времени, чтобы сделать это должным образом. С каждой секундой крики становились громче и отчетливее.
Между широкими деревьями и торчащими корнями было проще идти днём, но не намного. Мы шли сквозь густые заросли. С каждой минутой моя грудь сжималась всё сильнее и сильнее.
Что, если чудовище унесёт ребёнка прежде, чем мы доберёмся до них?
Что, если ребёнка уже унесли?
Что, если это вчерашний вепрь нашёл того, кем ему пообедать?
— Тесс, что там, как думаешь? — пропыхтел Оливер.
Я почувствовала, как он стал идти медленнее позади меня, и меня раздражала его внезапная нерешимость. Взглянув на него, я увидела, что он более обеспокоен, чем вначале. Его обычная трусость наконец-то проснулась.
— Ребёнок, — прошипела я. — Который в опасности. Нам нужно двигаться.
Настороженный взгляд Оливера метался от дерева к дереву.
— Ты не думаешь…?
Его замешательство ударило по моей решимости.
— Что, Оливер? Я не думаю, что?
— Драконья кровь, Тесс! Мы в Кровавом Лесу. Если там кричит ребёнок, почему мы бежим прямиком к нему?
Его вопросы поколебали мою смелость. Какого ребёнка оставят одного, и тем более в Кровавом лесу? Дитя кричало так же громко, как всегда, и мой внезапный страх разбился. Я снова начала двигаться.
— Мы нужны ему, Оливер. Мы не такие люди, которые спокойно сидят, когда творится несправедливость.
Он не последовал за мной. Даже после моей зажигательной речи.
Я позволила себе ещё на минуту повернуться и нахмуриться на него самым серьёзным образом.
— Оливер Молчаливый! Не будь трусом!
Он сузил глаза, но сделал шаг вперёд.
— Ненавижу, когда ты добиваешься своего.
— А я ненавижу, когда приходится тебя оскорблять, чтобы добиться твоей помощи.
— Я не трус, — бурчал он, даже набирая скорость. — Я разумно осторожен. В отличие от некой принцессы, с которой я знаком.
— Хорошо, Оливер Осторожный. Ты решил свою участь. Если нас ожидает смерть, я позволю тебе быть правым.
— Я принимаю твои извинения, — парировал он.
Я смотрела ему в глаза, подтверждая, что он, фактически, был прав. У нас не было представления о том, что пряталось за ближайшим деревом и, тем более что за злобное создание могло заставить ребёнка производить такие душераздирающие звуки. И всё же, мне нужно было сделать что-то. И я была благодарна за друга, который сделает это что-то со мной, хотя знает, что лучше поступить по-другому. Я взяла его за руку, и мы побежали.
Наконец, мы добрались до оврага. Мы заглянули через край и обнаружили источник ужасных звуков, лежащий в самом низу ямы, покрытой грязью. У дальней стороны мелкий ручеёк был почти погребён под влажными листьями и вышедшими на поверхность корнями возвышавшихся деревьев.
Оливер сокрушительной хваткой вцепился мне в руку.
— Тессана, — прорычал он. — Это не ребёнок.
ГЛАВА 6
— Это ребёнок! — возразила я. — Только не человеческий. — Ноги понесли меня вперед, и я наполовину съехала по склону оврага, разбрасывая мёртвые листья и землю.
— Тессана! — закричал Оливер. — Я тебе не буду помогать!
— Подняться на гору или с малышом?
Оливер раздумывал несколько секунд.
— Ни в том, ни в другом.
— Очень хорошо, — вздохнула я. — Тогда мне придётся отправить тебя обратно к Отцу Гариусу. Ты сможешь там ему объяснить, почему не справился с заданием.
— Не будь безответственной.
Меня охватило раздражение. Я не ела ничего со вчерашнего скудного завтрака, и я слишком устала после сна на дереве, чтобы найти что-то весёлое в этой ситуации.
— Давай, Оливер. Увидим, как сильно я могу разозлиться.
Он мудро закрыл рот.
Малыш замолчал, когда я встала рядом с ним, слишком напуганный, чтобы издать хоть звук. Не человеческий ребёнок, а щенок белой лисы. Его белоснежная шёрстка разительно выделялась на фоне грязи и мрака окружавшего его леса. Он скрючился в ямке, почти скрытой изгибом большого корня. Поразительные зелёные глаза наблюдали за мной, пока я приближалась к его гнезду. Я чувствовала, как его маленькое сердечко быстро бьётся о такие же маленькие рёбра.
Я протянула руку, и он понюхал воздух прежде, чем снова поднять мордочку и испустить испуганный вопль. Я присела и попыталась его успокоить.
— Ну вот, крошка, — прошептала я. — Я не причиню тебе вреда.
Он не понимал меня. В конце концов, это была лиса. Но он откликнулся на мягкий тон моего голоса. Он прекратил кричать и снова исследовал мою руку. Понюхав воздух маленьким розовым носиком, он толкнул кончики моих пальцев и впился зубами в костяшку. Его маленькие зубки щекотали, и я посмеялась над отчаянной попыткой защититься.
— Какой ты суровый. Ты голоден? — спросила я. Он подвинулся ближе, показывая своё тельце в прекрасном белом меху. — Где твоя мама? — Я позволила ему грызть мой палец, пока осматривала окрестности в поисках подсказок.