Страница 6 из 16
Денис Петрович только открыл рот, чтобы ей ответить, как вдруг нахмурил брови и переспросил:
– Как?.. Как ты сказала?
– Зарплату бы им поднять? – уточнила Наденька с надеждой в голосе.
– Нет, не то. Кто согласится мыть сортиры за копейки?
Денис Петрович посмотрел на Мишу, и тот, уже не сдерживаясь, выругался.
– Вы, блядь, шутите?! Нет! Даже не думайте об этом! Уж лучше грузчиком! – заорал он, но его уже никто не слушал и ещё как думал «об этом»: взять его поломойкой на мизерную зарплату.
Денис Петрович вытянул расписку, лежащую перед Мишей, бегло просмотрел её, спрятал в стол, а затем широким жестом указал на него Наденьке.
– Вот и он: твой спаситель! И мой. И наш. И не только наш, но и всех туалетов клуба. Как просила.
Наденька посмотрела на отчаянно мотающего головой и успевающего при этом отнекиваться и материться Мишу.
– Что-то он не сильно хочет быть нашим спасителем, – пробормотала она.
– Хочет-хочет, – убеждал её Денис Петрович. – Мы сейчас его папе позвоним и спросим, хочет он или нет.
Денис Петрович положил перед Мишей телефон и придержал его ладонью. Миша представил, что скажет на этот звонок отец и понял: выбора нет.
– Хочет, – проворчал он, соглашаясь на добровольное рабство.
Денис Петрович подтолкнул к нему телефон и сказал, обращаясь к Наденьке:
– Ну вот, хочет. А ты сомневалась. Надь, забирай его в бухгалтерию, пусть пишет заявление на работу и приступает.
– Хочет, значит хочет, – сказала Наденька и махнула Мише рукой. – Пошли, спаситель.
А спустя полчаса Миша стал несчастливым обладателем должности «уборщик каких-то там помещений» и оплаты этой работы в полставки. Работать полную смену он не мог, потому что учился в институте. Придётся довольствоваться половиной самой мизерной зарплаты в мире.
"Лучше бы я на том же самом велике с обрыва упал! – зло думал про себя Миша, выходя из дверей клуба. – Чтобы раз – и с концами!"
Он заторопился на остановку, нужно было успеть на учёбу хотя бы ко второй паре. А вечером его ждал первый рабочий день на новом месте.
Глава 1. В плане стояло "уничтожить"
Июль 2014 года
Дверь распахнулась так резко, что Миша не успел увернуться. От удара, пришедшегося в плечо, швабра выпала из рук. Из ведра во все стороны полетели брызги. Миша увернулся от большинства, но не от всех. Он опустил взгляд и увидел тёмное пятно на брюках.
– Превосходно!
Миша обернулся. Мужик, так резко выскочивший из-за двери, уже скрылся за углом.
– Спасибо, дружище! – крикнул Миша ему вслед.
В туалете он рассмотрел пострадавшие брюки. И нет, они не выглядели, будто он вылил на них полведра воды. Они выглядели точь-в-точь, будто он нассал в них полведра воды! Миша выругался. Как же он ненавидел сейчас этот грёбанный ночной клуб! Свою работу в этом грёбанном ночном клубе! И себя самого на этой самой дерьмовой работе в этом самом-самом дерьмовом ночном клубе! Сорвав охапку бумажных полотенец, Миша принялся растирать пятно, а когда понял, что это не поможет, чертыхнулся:
– Чёрт побери! – Он встретился взглядом со своим отражением, показал на штаны и повторил: – Чёрт побери!
Отражение повторило его действия, и Миша махнул на него рукой. Он посмотрел на график уборки: сегодня он здесь в последний раз. Миша глубоко вдохнул и долго выдохнул, смиряясь со своим внешним видом – потерпит.
Он прошёл вдоль ряда кабинок и, дойдя до последней, уловил отвратительный запах. Он распахнул дверцу. Усилившаяся вонь заставила его отшатнуться.
– Что же он такое ел? – спросил Миша вслух и тут же пожалел об этом: запах чужой рвоты проник в рот и растёкся по языку.
Миша зажал рот тыльной стороной ладони, сделал несколько коротких вдохов и приступил к уборке.
Из коридора донеслись голоса, в туалет вошли двое мужчин. Они о чём-то переговаривались, но Миша не прислушивался. Он оттирал рвоту с кафельных стен и мечтал как можно скорее оказаться дома. Позади раздался мерный стук по двери: раз-два-три.
– Уборка. Займите другую кабинку, – сказал Миша и, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону.
– Ты кто такой? – спросили позади.
Миша опустил руку с тряпкой и повернулся. Подошедший мужчина был пьян. Не настолько, чтобы выблевать на пол весь свой ужин, но настолько, чтобы придерживаться за стену, чтобы стоять ровно. Миша почувствовал, что закипает. Он работал в клубе чуть больше месяца, но уже ненавидел подобных уродов всей душой. Они только и делали, что нажирались, клеили тёлок, соря деньгами и непереваренным ужином, и добавляли ему работы.
– Человек! В отличие от тебя, пьянь! – ответил он. Мужчина нахмурился, и Мишу это развеселило. – Что, прояснилось в глазёнках? Теперь видишь?
– Кусок дерьма я вижу, – ответил мужчина, а Мише вдруг показалось, что глаза приставучего пьяницы стали темнее. – Работаешь здесь? – спросил он.
– Нет! Извращенец я. Нравится мне дерьмо убирать за всякими уродами.
Миша бросил грязную тряпку на пол, понимая, что работа на сегодня закончена. Сегодняшний день закончится хорошо, если он закончится дракой!
– Нравится? – уточнил мужчина, сплюнул на пол и приказал: – Убери!
Одной рукой он по-прежнему опирался на стену, а вторая скользнула куда-то за спину. Миша ухмыльнулся и приготовился к драке. Накопившееся за неделю раздражение требовало выхода. Ему осталось только наклониться вперёд, чтобы схватить швабру. Миша уже представил, как двинет ей пьянице по морде, но его отвлекло какое-то движение в зеркале. Миша взглянул в отражение и почувствовал, как по спине пробежал холодок: во второй руке мужчина держал небольшой нож с чёрным матовым лезвием. Снова встретившись с ним взглядом, Миша вздрогнул. Мужчина смотрел на него чёрными, пустыми глазами, больше похожими на глаза животного, а не человека. Страх уступил место ужасу. Миша почувствовал, как дыбом встают волосы на затылке.
– Отражение, да? – спросил мужчина тихим, рокочущим голосом, оскалился и, не дожидаясь ответа, двинул вперёд.
Миша передумал драться: живым бы уйти! Он упёрся одной ногой в унитаз, отталкиваясь от него как можно сильнее. Откинуть бы этого ненормального в сторону и выскочить из туалета.
– Эй, Серёга! – прозвучавший совсем рядом окрик остановил их обоих. Хлопнула дверь соседней кабинки. – Ты чего там застрял?
Мужчина обернулся на крик, и этот момент Миша решил использовать. Он оттолкнулся и со всей силы ударил пьяницу, убирая того с дороги. Мысленно поздравляя себя с удачно сработавшим приёмом, Миша рванул к выходу. Он сделал шаг, второй и почувствовал цепкий захват на запястье. Рывок, резкая боль в плече, удар по ногам, и он упал на колени, а его рука оказалась скручена за спину. Миша вскрикнул.
– Отпусти, урод! Больно! – закричал он.
– Стой смирно, когда взрослые разговаривают, – ответил пьяный мужчина и рванул его руку на себя.
Миша взвыл от боли, но заставил себя промолчать. Второй мужчина подошёл к ним.
– А-а! Вот в чём дело, – сказал он и громко хохотнул. – А я-то думаю, чего ты тут застрял. Что за птенчик?
– Говорит, что работает здесь, – объяснил ему пьяница. – Поляк, я этого птенчика здесь раньше не видел.
– Ой, Серёжу с новой уборщицей не познакомили! Беда-беда. Пойдём, брось ты его, – сказал мужчина со странным именем Поляк и двинулся к выходу.
– Эй, Птенчик, – позвал Мишу пьяница. – Ты кто такой?
Мише уже совсем не хотелось ни драться, ни бежать. Хотелось одного: любым способом избавиться от внимания этого психопата и от боли, которую он ему причинял.
– Я здесь работаю. Уборщиком, – быстро ответил Миша, не дожидаясь, когда ему снова начнут выкручивать руку.
– Уборщица, значит.
Мужчина отпустил его. Миша прижал ноющую руку к животу и согнулся, сидя на полу. Журчащий звук заставил его обернуться. Пьяница стоял рядом и писал на него. Струя мочи падала на штанину и заливалась в ботинок. Миша взбесился, но до того, как он вскочил и бросился на обидчика, тот спросил: