Страница 10 из 33
Но и выхлоп с них громкий бывает. Иногда до трёх десятков чиновников, что японских, что русских, за месяц своих должностей лишаются. Причём, громко. Отдел пропаганды не дремлет. Освещает каждое увольнение, а потом и последующее за ним наказание.
— К вам посетители, Ваше Сиятельство, — чуть ли не скрипя позвонками, доложил начальник канцелярии, сгибаясь в поклоне.
— Много?
— Список у вас на столе, в чёрной папке, — бесстрастно ответил пожилой японец.
— Девять, — озвучил я итоговую цифру, пробежав глазами по списку и причинам визита, — Первыми запустите четвёртого и второго. Остальных в порядке очереди.
Заодно отметил про себя, что я уже неплохо японским владею. Хотя, тут и канцелярии стоит отдать должное. Те же причины визитов описаны самыми простыми словосочетаниями, а вовсе не тем канцелярским языком, который живёт сам по себе в любой стране.
Приём посетителей всё равно проведу с переводчиком. Быструю или сложную речь я пока на слух плохо воспринимаю.
— Каору Такахаси, Ваше Сиятельство. Заместитель начальника императорского Монетного двора, — представил мне переводчик пожилого японца с большими залысинами и скудной седой бородкой.
— Вы что-то хотели мне сообщить? — жестом предложил я японцу присесть к столу для посетителей.
— Скорее узнать — собираетесь ли вы печатать деньги, и если да, то какие? — почтительно, но довольно бесстрастно, поклонился Каору, прежде, чем начал говорить.
— Было бы неплохо в ближайшие год — полтора поменять старые деньги на йены, привязанные к российскому рублю, — высказал я пожелание, которое уже не раз обдумывал, — Насколько я знаю, Монетный двор во время последних событий не пострадал.
— Деньги всем нужны, — дипломатично отозвался японец.
— И как много денег было напечатано по заказам сёгуната? — прищурился я не хуже японца.
— Очень много, — не стал скрывать правду Каору Такахаси, — Точную цифру я назвать пока не могу, но бумаги и краски каждый месяц уходило в два раза больше, чем обычно.
— Очень хорошо! — с воодушевлением потёр я руки и, заметив удивлённые лица собеседника и переводчика, пояснил, — Нам не придётся врать и придумывать причины для денежной реформы. Сёгунат всё сделал за нас.
Чуть подумав, Каору понимающе кивнул и в его взгляде появилось уважение.
— Сколько времени вам потребуется на изготовление новых штампов?
— Если вас устроят предварительно подготовленные образцы и дополнения будут не слишком значительны, то примерно два — два с половиной месяца, — позволил японец себе лёгкую улыбку, доставая образцы оттисков из принесённой с собой папки.
— Я оставлю это у себя. Дня через три их вам вернут, — бегло просмотрел я оттиски, усмехаясь в свою очередь.
Ох, уж эти мне подхалимы… На банкноте в тысячу йен была изображена Аю, точнее, её канонизированный образ, а на двухтысячной — наш дворец в Саппоро.
Естественно, сам я черкаться не планировал, нет у меня на то таланта, но вот Аю — художник от Бога. Пусть немного развлечётся, а то роль парадной фарфоровой куклы её стала заметно тяготить. И я уже забывать начал, как она улыбается.
Вторым посетителем стал бывший начальник тюрем и лагерей.
Спорить можно о многом, но даже самый ярый сторонник справедливого государственного устроения никогда не станет оспаривать, что собственные деньги и тюрьмы нужны любому государству.
На свете не существует ни одной нации, где бы не было воров, казнокрадов, разбойников, убийц и насильников. А у меня к этому славному набору ещё имеются и сторонники сёгуната, и те, кто под их флагом совершал военные преступления против своего же народа, а ещё и на моих Курилах себя проявил. Спрашивается — куда их девать? Вот про это мне сейчас специалист и расскажет. А то у меня десятки тысяч кандидатов на каторжные работы набирается, а впереди строек столько, что дух захватывает. Мимо такого подарка судьбы только глупый пройдёт, не воспользовавшись почти бесплатным трудовым фронтом.
Ну, а тех, кто своими "подвигами" на пожизненное заключение заработал — ждут не дождутся необитаемые Курильские острова.
Осталось только всё правильно организовать.
Оттого и специалист по наказаниям мной будет принят без очереди.
Деньги и тюрьмы. Хлыст и пряник. Классика!