Страница 62 из 65
-- Верняк, готовит, -- согласилась Невеста.
-- Чо делать будем?
-- Как чо? - рассердилась Невеста. - Участвовать в гонках. А то со скуки здесь загнёмся. Или тебе одной трубы хватит?
-- Не, трубы мало. Гонки! - провозгласил Присоска.
-- Как бы не забыть: ёлка, уметуха, забуранко, морозко, -- пробормотала Невеста.
-- А мы за кого? - поинтересовался Присоска.
-- Если бы речь шла о Катьке с Юлькой, я бы подумала. А так - на стороне этих с непонятными именами. Мы же силы природы или кто? - подвела итог Невеста.
Утром, во время завтрака, Нещечко рассказал парням о традиции в семье -- наряжать ёлочку на полянке в лесу, вручил им ящик с деревянными игрушками и велел заняться украшением деревца.
Погода была тёплая, ласковая, без ветерка, и Нещечко намекнул, что особо кутаться не нужно: пока дойдёте, вспотеете, пар пойдёт. Юноши натянули свитера, надели ветровки и хотели отправиться в путь. Однако ушастый руководитель подготовки праздника дал им валенки, дескать, самая удобная обувь в поле и лесу.
Присоска с Невестой, которых пока что никто не хватился, рванули вперёд. Призраку ведь навигация не нужна, достаточно просто знать место, где он хочет очутиться. Невеста сказала:
-- По ходу, ушастый нашлёт ветер и метель. Давай разделимся: я отправлюсь к Морозко, а ты к Уметухе. Вдруг пропустим что-нибудь.
Присоска согласился.
Ребята шли, весело переговариваясь. Им показался смешным и старомодным Катюшкин дом, а его обитатели чуть ли не клоунами. Они до сих пор считали, что рожа Нещечко - это лишь фокус. Когда вошли в лес, погода враз переменилась. Повалил густой снег, вмиг сделавший мир непроглядным. А потом и вовсе небо и земля перемешались.
Парни наткнулись на густую, но невысокую ель, чуть повыше Годзиллы. Под её ветвями снега было мало, и они залезли поближе к стволу. Но тут стало зверски холодно. Когда метельная круговерть стихла, ребят окружили горы снега. И лишь по торчавшим ветвям и хвое можно было определить, где стоит дерево. Кусты вовсе сровнялись с землей. И никто из ребят не знал, что происходило вне колдовского снегопада.
Первым лицезрел происходящее Присоска. Он увидел, что парни вошли в лес, а за ними засеменила кругленькая не то бабка, не то молодая женщина. Потом тётка выросла до небес и стала дико безобразной: сверкали косые злобные глаза, трясся загнутый китайским огурцом нос, поражали усищи и рот с вывернутыми клыками. Это чудище открыло пасть и стало извергать снег, да так быстро, что парни пропали из виду.
А снег всё валил и валил, и очень скоро саван Присоски превратился в тяжкую броню. Но самым страшным было то, что снежное чудище заметило его! Присоска закрыл глаза и приготовился к неминуемой смерти от клыкастой снегоплюйки. Но когда он открыл глаза, великанши уже не было; перед ним стояла аккуратная бабёнка, как говорится, в теле. Лицо у неё было простое и доброе.
-- А где эта... -- едва прошептал Присоска.
-- Ты, наверное, говоришь про Оборзиху? - рассмеялась бабёнка. - Она - это тоже я, когда нужно навалить много снегу. А так меня зовут тётка Уметуха. Пурга, метель - моих рук дела.
Присоска, увидев нормальное женское лицо, вдруг сказал:
-- Ты самая красивая! Красивее всех, кого я видел в жизни.
Перед глазами-то у него всё равно стоял образ Оборзихи. Так что ж не похвалить более миловидную?
-- Раз самая красивая, так, может, замуж возьмёшь? - сказала Уметуха.
И тут в голове у Присоски возникла и окрепла мысль жениться на этой уютной Уметухе.
-- А вот возьму, -- сказал он.
-- Ну так хоть зайди к будущей жене в гости! - ответила Уметуха.
И шагнула вниз. Присоска, боясь, что бабёнка передумает, бросился следом и очутился в просторном логове из снега. По углам стояли кадушки, посередине - огромная постель с подушками и одеялами из снега. В доме было свежо и тихо.
-- Чем тебя потчевать, женишок? - спросила Уметуха вроде с усмешкой.
Но взгляд её стал колючим и проницательным.
-- Да, я упырь, но на леденцы перешёл. Сменил диету, так сказать, -- смущённо ответил Присоска.
-- Тогда налетай, угощайся, -- предложила Уметуха и откинула холсты с кадушек.
Присоска зачерпнул горсть мороженых ягод, лесных и садовых, и ответил:
-- Да я теперь отсюда и шагу не сделаю. Даже если выгонять станешь.
-- Да я тебя теперь отсюда и не выпущу, -- откликнулась Уметуха.
Зрелище, которое увидела Белая Невеста, оказалось более занимательным. Она очутилась там, где явно не ступала нога человека. У незамерзающего ручья, у озерца, превратившегося в кусок льда. Рядом лежали ледяные столбы.
Невеста спряталась в сугробе: из груды снега с жадным любопытством светились её голубые глаза.
Вышел великан с белыми кудрями и бородой, стал всматриваться вдаль. С той стороны послышался рёв, потом вихрь вынес человека, который упал в снег.
-- Годзилла! - тихо вскрикнула Невеста.
Сергей понялся и недоумённо посмотрел на мужика.
-- Где я? Кто вы, уважаемый? - спросил он.
-- Губитель всего живого, -- ответил мужик. - И сейчас ты у меня ледяным столбом станешь. Вон там лежать будешь.