Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 203 из 232

   Мысли как-то вильнули к расследуемому делу. Ведь они сейчас отвлеклись на воспоминания только лишь потому, что оно снова зашло в тупик. Но Адель... По ней было видно, что она что-то учуяла, если вот так свободно и необычно подробно вспоминает то, что было недавно. Ассоциативные цепочки... Может дело в них? Вот! Ведь было и продолжение той истории, правда...

   - Но и это ещё не всё! Ведь какой эффект, с наших похождений, был! - вставила Людмила и Адель тут же подхватила.

   - Да! Истинно! Кто-то видел какой эффект на местных гангстеров производит рыжая и белая шевелюра, так представь Первый: через год толпы токийских малолеток шныряли по городу перекрасив волосы в рыжий и белый цвет. А после -- целая мода на разноцветье возникла. Даже фиолетовые и зелёные видела.

   - Так что ныне там всяких встретить можно: и рыжих, и белых , и зелёных и-и... полосатых... Всяких!

   Неожиданно Адель бросила хитрющий взгляд на Людмилу.

   - Вот с тех времён меня называют Девятихвостой, а дорогую Людмилу, - Белой Лисой Последних Времён. Аж завидно становится. - выдала она.

   - Чего завидно-то? - не поняла Зверева.

   - Так... как это по-вашему... Белая Лиса Последних Времён -- это ведь круче! Круче чем "Девятихвостая"!

   - Но это же на Востоке! - посмеиваясь попыталась прикинуться скромницей Людмила. - В Китае, Японии. А мы в Союзе.

   - В Союзе тоже полно тех, кто знает кто такая Белая Лиса Последних Времён. А вот про Девятихвостую -- разве что корейцы и те, её называют кумихо далеко не часто упоминая про хвосты.

   - Однако, твоя идея перекинуться, на глазах у японских якудза и оммёдзи, изобразив мифических персонажей, была очень плодотворной. Я даже не ожидала, что вера в Японии так сильна и так распространена.

   И всё равно Адель лишь пожала плечами, одним только этим жестом отметая возражения подруги.

   - Среди волшебников в Советском союзе, тоже верующих хватает... - возразила она. - Да, где-то процентов десять веруют в Макоши не как мы её понимаем -- а именно: "колдовской конструкт, созданный общим желанием ведьмаков прошлого" -- а как реальную богиню. Впрочем... Отношение к ней как среди верующих, так и не верующих одинаково. Все её почитают, так как ЗНАЮТ, что она существует в реальности.

   - Намекаешь, на японских перевёртышей клана Кицунэ?





   - И на них тоже. - с апломбом профессора заявила Адель. - У них там всё так... запутано! Ты же помнишь, что там до сих пор многие из магов стараются жить тихо и лишний раз не выставляться. Серьёзно их "Статут секретности"... И вообще опасение, что найдётся свора больных головой граждан, что за ними будет гоняться. С целью убить как ёкаев. Нам же ещё там объяснили, что реальных ёкаев много, и с ними мешают магов-перевёртышей.

   - Это чтобы мы их случайно не прибили если встретим. - припомнила Зверева.

   В этот момент лицо Адель приобрело несколько озадаченный вид.

   - Что-то вертится позади сознания. - пояснила она после затянувшейся вопросительной паузы. - Никак не ухвачу.

   - Твой прогностический дар?

   - И это тоже... Но скорее просто интуиция. Вы... - Кивок Саблезубому мимолётно. - Меня заинтриговали. И Отто фон Раухом, и Отто Раном... Как Свет и Тьма... И что-то есть посередине... А может и не посередине... Рядом. Что-то не могу вспомнить.... А ты спрашивай!

   Последняя фраза прозвучала не просто как приглашение, а вызов. Зверева и рада бы, но всё-таки восьмисотлетняя ведьма, да ещё с теми представлениями о приличиях и манерах, что сохранились с прошедших столетий! Приходилось десять раз подумать, прежде чем что-то спросить, дабы не вызвать неприятия или обид. Но, раз сама Адель просит, да ещё что-то сама же учуяла... Почему бы и нет?! Лишь бы не сбить ей настрой. Но раз Отто Ран и альбигойцы.... Альбигойские войны. Может с ними что-то связано? Что-то тогда сделали, нашли, спрятали? Стоит вернуться. Но для этого...

   - Всё хочу у тебя спросить... Извини, если вопрос нескромный. - чуть запнувшись спросила Зверева. - Почему у тебя первая фамилия Аквитанская? Причём по всем источникам, где ты упоминаешься, записана так. Ведь ты родилась в Перигоре... Но я не спорю: "принцесса Аквитании" звучит гораздо... серьёзнее и выше, чем "Перигора". Но с чем это связано? Какое-то наследие?

   Людмила знала, что принцесса Аквитании любит хвастаться. И в их среде, разборы и детализация напоказ разных родословных -- почти что ритуал. Но Адель на секунду нахмурилась. По ней было видно, что некие нюансы данного титула для неё неприятны. Потом сделала в воздухе какой-то неопределённый жест рукой и бросила.

   - У нас там и тогда был... большой хаос. Отец да, был графом Перигора. Но так как я... сбежала вот с этим сокровищем... Ну ты поняла с кем... меня повычёркивали из всех родовых книжек. И запретили писать Адель де Перигор. Но к тому времени слава у меня была уже слишком велика, и как-то само собой стала называться Аквитанской. Я не просила, не настаивала и вообще не называлась сама, но меня называли. Ведь графство Перигор - Аквитанское... Относилось. Хм. Как часть Аквитании... А путешествовали мы по всей Европе того времени, и все знали, что я знатного происхождения, что принцесса, и что из Аквитании. Ведь графство Перигор -- Аквитанское, - повторилась Адель. - Его как-то слабо помнили. А саму Аквитанию как королевство, - очень хорошо. Да. Так и стала некоронованной принцессой Аквитании. Навсегда. Ведь "Адель Аквитанская"!

   Адель гордо улыбнулась и развела в воздухе руками.

   - Слава? Это случаем не потому, что стихи... Но... как же... В те времена же...

   - Представь себе! - оживилась Адель. - Это наследие королевства Аквитания. Аквитанские женщины имели больше прав, чем женщины во многих других странах. В эпоху герцогства эти традиции получили продолжение. Женщина в Аквитании не рассматривалась как существо низшего порядка, априори греховное и зависимое. Мы имели право принимать участие в культурной и духовной жизни общества. Например, дамы знатного происхождения читали книги и писали стихи. Как я, например. И хорошо писала! Согласись! Ведь сколько столетий прошло и до сих пор упоминают и помнят. Даже не меня, а стихи!