Страница 49 из 64
— И почему ты пришел к выводу такому? — Елизавета невольно нахмурилась.
— Потому что я не считаю их дураками и не умеющими выполнять свою работу людьми, — ответил я в полной тишине. — Потому что, если о содержимом письма известно только мне, то гнать нужно Тайную канцелярию в шею и заменять более надежными и понимающими важность того, что они делают, людьми.
Елизавета на этот раз ничего не ответила, только пристально рассматривала меня, словно увидела впервые. Наконец, она проговорила.
— И как тебе Польская принцесса? Нравится?
— Вполне, — я разжал кулаки, позволяя себе немного расслабиться. — Мы с ней познакомились на званном вечере первого министра ее отца, который, похоже, все деньги, выделяемые на нужды армии, пустил на обрамление своего дома, почему-то считая, что нужды армии состоят в большей мере именно в этом.
— Август больше полагается на своих союзников. Думает, что ему и не нужна особо армия, ведь его могущественные друзья всегда придут на помощь и помогут выкинуть любого врага с территории Польского королевства. И небезосновательно, надо сказать, надеется, — Елизавета смотрела на меня теперь с некоторым любопытством. — А у тебя весьма странные мысли порой посещают голову, племянник. Как обстоят твои дела с изучением Катехизиса? — внезапная смена темы разговора слегка выбила из колеи, и я даже несколько раз мотнул головой.
— Отлично, думаю, что вполне могу посетить пару служб, чтобы на практике проверить все то, что изучил с отцом Симоном.
— Ты даже не представляешь, насколько я рада это слышать, — и Елизавета повернулась к двери слегка кивнув. Дверь перед ней распахнулась, и она вышла из комнаты, а следом за ней поспешил Криббе, успев повернуться и ободряюще посмотреть на меня.
А все-таки я правильно сделал, что настоял на переезде сюда. Лефортовский дворец Елизавета не просто недолюбливала, она его почему-то ненавидела и мне было чертовски интересно, что могло повлиять на такое сильное чувство со стороны императрицы.
— Ее величество очень беспокоится о вашем самочувствии, ваше высочество, — осторожно напомнил о себе Флемм, привлекая мое внимание.
— Да, беспокоится, — я смотрел на дверь, которая в очередной раз приоткрылась, и в образовавшуюся щель просочилась Груша. — Но больше она беспокоится о себе и своем положении, что совершенно нормально, как я считаю. Думаю, что вам следует отдохнуть. Завтра вы получите приказ о своем назначении и разрешение на исследования.
— Я прекрасно понял, о чем говорила ее величество, — с досадой поморщился Флемм. — Я поляк, и знаю русский язык.
— Тогда объясните мне, какого черта мы с вами говорим по-немецки? — я снова почувствовал, как на меня накатывает раздражение.
— Я думал, что вашему высочеству так удобнее, — Флемм даже растерялся, услышав вопрос. Я же готов был ударить сам себя за то, что даже не поинтересовался такими подробностями. Наконец, я немного успокоился.
— Ладно, идите отдыхайте. Мне тоже надо немного в себя прийти, — я взял со стола письмо и принялся его перечитывать, даже не глядя в сторону доктора. Надо ответ составить и именно сейчас, когда у меня появилось благодаря неизвестному «доброжелателю» немного свободного времени.