Подчинись нам

Ри-одо тоже слегка усмехается.

— Ты удивишься, брат, когда узнаешь, насколько она искусна в торгах. — И, уже обращаясь ко мне, кивает: — Можешь спрашивать.

— Пожалуйста, объясните, для чего я вам нужна? Что значит, сэ-авин? И что я должна выдержать… в круге силы?

Я вижу, как задумчиво хмурится А-атон, явно размышляя, что мне можно говорить. И ловлю этот хрупкий момент, надеясь наконец выведать больше. Смотрю на него умоляюще, изображая смиренную невинность. На сестру всегда действовало. Может, и на него подействует?

— Пожалуйста, господин. Не зная, чего ждать, я невольно придумываю себе самые ужасные страхи. И не могу не бояться. Это сильнее меня. А если я буду знать, то смогу… морально подготовиться. И принять всё, что вы пожелаете со мной сделать.

В глазах ри-одо мелькает исследовательский интерес.

— Сильнее тебя, говоришь? Мне надо будет уделить время на то, чтобы выведать, какие ещё у тебя возможны неконтролируемые эмоциональные реакции.

С этими словами, он отпускает мой затылок, скользнув ладонью на лопатки. И несёт к Са-оиру.

— Пожалуй, мы удовлетворим твоё любопытство, зверушка. Ведь так, брат?

— Ну если наша сэ-авин так аргументированно просит, — саркастично отзывается черноволосый, и расстояние между нами теперь уже гораздо меньше.

— Но ты должна заслужить откровенные ответы на свои вопросы, — продолжает А-атон.

— Как? — нервно облизываю искусанные губы.

— Я хочу, чтобы ты сейчас сама обняла своего второго сэ-аран и позволила ему изучить твоё тело, — непререкаемо сообщает А-атон. — Ты должна как можно быстрее привыкнуть к нам двоим. Принять нас, как своих… господ.

А в следующий миг на моей талии смыкаются ладони его брата. Ошарашенно хватанув ртом воздух, я невольно выпрямляюсь в руках ри-одо, вытягиваясь в струнку. И крепче сжимаю вокруг него ноги, наивно держась за столь равнодушную опору.

За ощущением чужих рук приходит жар огромного обнажённого тела, прижавшегося к моей спине. И я оказываюсь зажата в ловушке. Между двух братьев. Как между льдом и пламенем. Дышать невозможно. И сердце, кажется, сейчас проломит грудную клетку.

— Будь послушной девочкой, зверушка. Больно не будет. Пока что, — рокочет на ухо тот, кого я до панической дрожи боюсь. — Иди ко мне.

Он тянет меня на себя. И ри-одо отпускает. Позволяет забрать меня. А я только и могу, что жалобно смотреть на того, в ком уже привыкла искать защиту.

Страх подстёгивает трепыхаться и вырываться. Захлёстывает животной паникой. Но я вижу, как испытывающе вскидывает брови мой беловолосый хозяин. И заставляю себя смирить бессмысленные порывы. Вспомнить, что он обещал мне ответы. Если только я по собственной воле обниму Са-оира. Это ведь такая малость… Если только я сейчас справлюсь со своим ужасом.

А ответы мне очень нужны. Ожидание страданий само по себе пожирает изнутри. А если ещё и неизвестность… так и рехнуться можно.

Приходится напомнить себе, что несмотря на презрение ко мне и всю свою пренебрежительность, черноволосый ничего плохого мне не делал. И обещал не делать больно. Пока что.

Я же обнимала ри-одо. Трогала его тело. И он меня трогал, как хотел. Надо просто вытерпеть то же самое с его братом. Это ведь всё равно неизбежно. Мне не позволят отказаться. Но будут довольны, если я смирюсь.

Поэтому я заставляю себя расслабиться. Откидываюсь головой на мужское плечо. И когда Са-оир садится вместе со мной на руках на скамейку у бортика, несмело поворачиваюсь к нему. И обнимаю дрожащими руками за шею.

Глава 30

Удерживающий меня мужчина застывает на секунду. Будто не верит, что я это действительно сделала. А затем его руки сжимаются вокруг меня стальным кольцом, вжимая меня в мужское тело. Хорошо хоть боком. И всё равно я бедром чувствую, как кое-что в его организме становится всё более твёрдым.

— А посмотреть мне в глаза твоей смелости хватит, зверушка? — хрипло интересуется Са-оир. И внезапно проводит носом по моему виску, шумно вдыхая мой запах и посылая табуны мурашек по спине.

Это вопрос, или приказ? Ни то, ни то не радует. Особенно, если вспомнить, как он на меня смотрел там, на корабле ри-одо.

И я неожиданно для себя решаюсь на маленькую дерзость. Умышленно пробуя границы дозволенного.

— Хватит, мой господин. Только… не пугайте меня, пожалуйста, — прошу, поднимая голову и встречая тяжёлый взгляд чёрных глаз. Будто в пылающую бездну заглядываю.

Наверное, каждому чувству есть предел. И страху тоже. Особенно, когда все нарисованные воображением ужасы не спешат свершаться. Тот, кого я так боялась, просто держит меня. Мне неловко и стыдно сидеть обнажённой на руках у незнакомого и пугающего мужчины. Голого к тому же. Но уж точно не смертельно.

Мы так и застываем, рассматривая друг друга. Он, явно изучая. Я — стараясь привыкнуть к мысли, что вот этот будто из стали отлитый инопланетянин имеет на меня те же права, что и ри-одо. Что я их общая игрушка. Или питомец. Или… непонятно кто.

И вот именно свой статус рядом с ними мне и нужно выяснить. Как и то, что он значит для меня.

А ведь они похожи. Как близнецы, если не обращать внимание на цвет кожи и волос. Одни и те же резкие хищные черты. Изгиб губ. Прищур глаз. Породистая линия носа.

— Я начинаю понимать, почему брат сделал такой странный выбор, — с толикой удивления замечает мой второй хозяин. — Послушная и гибкая. И обладающая достаточной силой духа, чтобы переступать через собственные страхи. Из этого действительно может что-то получиться.

— Что может получиться? — слетает из моих губ, прежде чем успеваю прикусить язык.

— И упорная, — хмыкает ри-одо, тоже садясь.

Оглянуться на него мне никто не запрещает. Оказывается, что братья вместе со мной устроились в углу бассейна возле перпендикулярно сходящихся бортиков. Довольно близко друг к другу. Стоит А-атону протянуть руку, и он без труда сможет меня коснуться. А если захочет, то и не только коснуться.

— Я доволен твоим послушанием, Лина, — изгибает уголки губ в одобрительной улыбке ри-одо. — Ты заслужила правду. Но если, узнав её, посмеешь истерить и сопротивляться тому, что мы от тебя хотим, пожалеешь очень сильно. Поняла меня?

— Да, мой господин.

Киваю, а сама уже чувствую, как меня потряхивает от тревоги. И то, что руки Са-оира принимаются неспешно скользить по моему телу, изучая и пробуя на ощупь, спокойствия уж точно никак не придаёт.

— Мы с братом родились в правящей семье империи Аша-Ирон. Наследниками правящей ветви. И нашего погибшего отца. Мы должны в кратчайшие сроки принять власть над нашим домом и империей, — оглушает меня ри-одо.

О мой бог! Вот это я влипла.

— Вдвоём? — только и нахожу в себе силы пискнуть. Чувствуя, как Са-оир трогает и мнёт мою грудь. Точно так же, как делал это А-атон раньше. Кажется, эта часть моего тела их особенно привлекает.

— Да, вдвоём, — бесстрастно кивает ри-одо. — Мы были зачаты и рождены, как две части одного целого. Дар, который позволит нам войти в круг силы нашего рода и принять наследие, разделён на нас двоих. Такое случается очень редко. И обычно означает, что правящие близнецы в целом будут составлять силу гораздо более могущественную, чем способен сконцентрировать в себе один правитель. При одном лишь условии.

Теперь оба брата пристально смотрят на меня. И я уже не сомневаюсь, что это условие напрямую касается моей скромной персоны.

Ри-одо подаётся ко мне. Захватывает затылок, не позволяя отвернуться. И произносит прямо в губы.

— Нам нужна сэ-авин. Объединяющая. Та, что добровольно войдёт с нами в круг силы. Та, что примет в себя одновременно нас двоих. И нашу силу, чтобы слить её воедино. Ты станешь нашим объединяющим звеном. И матерью наших детей, когда придёт время. Если подчинишься и выдержишь.

Когда до меня доходит смысл услышанного, из губ срывается ошарашенный вздох. И его выпивает ри-одо, вгрызаясь в мой рот жёстким, хозяйским поцелуем. Заставляя забыть на время все те вопросы, что ещё крутятся в моей голове.