Страница 73 из 83
Появилось желание просыпаться по утрам, что-то делать, улыбаться. Я даже возобновила практику ругани с Ольгой Вениаминовной, дабы держать себя в форме. Беззлобно огрызаясь на не в меру любопытную соседку, я снова почувствовала отголоски своей силы, ведь сколько лет я брала все препятствия только благодаря одному чувству противоречия.
Отношения с Игорем тоже претерпевали изменения. Мы стали больше разговаривать, проводить вечера вместе, а не просто разойдясь по своим комнатам, прячась за ребёнком. Мне нравилось сидеть по вечерам с ним на диване, прижавшись к его плечу и смотря на DVD-плеере очередной блокбастер.
Во мне периодически стало появляться желание, горячей волной шевелясь где-то внизу живота. Впрочем, не одна я это чувствовала. Я всё чаще стала ловить на себе пристальные взгляды Ключевского, полные лукавого интереса.
Ощущение того, что всё у нас будет, нарастало с каждым днём. Приятное томление разрасталось на душе с новой силой. Но мы не спешили. Негласно оба понимали, что раньше почти все наши отношения строились на сексе и вынужденной необходимости быть рядом. Теперь же в тайне хотелось просто наслаждаться его близостью, умом, вниманием, силой.
***
Как обычно, все самые главные изменения случились вдруг. На голову Ключевского свалилась командировка — его коллега не вовремя сломал ногу, а на кону стояли очень важные переговоры, и Игорь решил лететь сам.
Расстроилась. В кои-то веки я ничего не боялась. Мы с Арсением научились прекрасно общаться вдвоём. Но вот расставаться с его отцом мне попросту не хотелось. Да ещё и на две недели.
— Если что, звони, я сразу же вернусь, — наставлял он меня.
— Ты мне не доверяешь? — отмахнулась я.
— Доверяю.
— Тогда что? Обещаю сильно не буянить.
— А жаль.
— Жаль, что я не буду громить квартиру?
— Мне порой твоих безумств не хватает.
Он признался в этом так легко, что я смутилась, поспешив отвернуться к окну, скрывая смятение. Но Игорь, как обычно, видел меня насквозь. Подошёл сзади и… уткнулся носом в область шеи.
— Лесь.
— М? — промурлыкала я, чувствуя, как в коленях начинает зарождаться дрожь.
— Я тебе сейчас скажу кое-что, не отвечай сразу, но подумай о моих словах, хорошо? Завтра самолёт и меня не будет две недели, но когда я прилечу, хочу, чтобы мы стали одной семьёй.
Глава 20
Сложнее всего оказалось объяснить Сене, почему я возвращаюсь в свою квартиру.
— У нас большая квартира! — не скрывал он своей досады.
— Но и нас немало человек и каждый нуждается в своём личном пространстве.
Мы сидели за столом небольшой кафешки и отмечали начало его каникул. Я попыталась коснуться его ладони, но он отдёрнул руки, скрестив их на груди.
Глубоко вздохнула. То, что будет нелегко, я понимала с самого начала.
— Если я буду ночевать у себя дома, это ничего не изменит между мной и тобой.
— Это тебе так кажется, — жёстко и безапелляционно.
— Мы можем видеться каждый день. И если И… папа будет не против, я уверена, что иногда ты сможешь жить у меня.
Звучало жалко и эгоистично, но и дальше жить одной счастливой «коммунальной» квартирой было вообще не вариант. С Ключевским мы не разговаривали уже третий день, лишь сухо здоровались по утрам под едкие комментарии Макарова. Что лишь убедило меня в собственной правоте. Оставалось только стукнуть Игоря по голове и проорать: «Разве ты не понимаешь, как плохо будет потом, когда у нас ничего не получится, если уже сейчас так хреново?!»
Можно было, конечно, поспорить, что у нас всё могло получиться, вот только не стоило забывать, что в случае «проигрыша» я бы скорее всего потеряла Арсения навсегда. У меня просто не было права на риск. И да, выбирая между личной жизнью и вновь обретённым сыном, ответ был очевиден.
— Сень, я обещаю, что где бы я ни была и чем бы я ни занималась, я всегда приду по первому твоему требованию.
Он молчал, скрупулёзно разглядывая край стола.
— Ну посуди сам, как долго папа и Слава смогут спать на одном диване?
— Да, но он может спать с тобой.
«Который из?» — чуть не острила я.
— Не может. У каждого из нас своя личная жизнь и свои границы.
— У тебя кто-то есть? — прозвучало настолько ревниво, что можно подумать, что меня подозревали не в том, что у меня где-то был ещё один мужик, а как минимум десяток детей, которых я тщательно прятала от Сеньки.
— Нет у меня никого, но это не означает, что мы с Игорем должны спать вместе.
Ребёнок нахохлился, комично надув губы.
Тоже мне, сваха нашёлся.
— Ты хочешь, чтобы мы были вместе?
— Нет, — выпалил слишком поспешно.
Вопросительно изогнула бровь:
— Тогда что?
Арсений нахмурился и даже немного сник, захотелось подойти и обнять его, но, поскольку я не была уверена, что позволит, просто придвинулась чуть ближе.
Поймав мой озадаченный взгляд, тяжко вздохнул и залился краской.
— Я просто подумал… Что если вдруг тебе будет мало… одного меня, то ты останешься хотя бы ради папы.
Сердце болезненно сжалось и провалилось куда-то в живот, чтобы резануть там острым приступом боли. Как жалко, что только ментальной.
— Мы уже однажды пытались…
— И что?
— И этого явно оказалось недостаточно. Мы умеем быть неплохими товарищами… но для любви этого мало.
— То есть ты его не любишь?
— То есть я его люблю как нечужого мне человека. Мне не всё равно, что будет с И… папой, и я всем сердцем желаю ему счастья, — и даже душой кривить сильно не пришлось.
Ребёнок ещё немного помолчал, а потом осторожно поднял голову и спросил:
— Как ты думаешь, тогда, в прошлом, у вас могло что-нибудь получиться, если бы…
Он оборвал себя на середине фразы, но я всё поняла без слов. Как часто меня саму мучали вопросы о том, что было бы, не будь на этом свете меня.
— Сень, ты — это самое главное, что случилось в наших отношениях. Не будь тебя — и во всей этой истории попросту не было бы смысла. Мы с папой разошлись бы уже после двух недель знакомства. Впрочем, это не главное. Я понимаю, что после того, что я натворила, в это сложно поверить, но моё к тебе отношение никогда не будет зависеть от моих взаимоотношений с другими людьми. Ни один человек кроме нас самих не сможет сделать нас ближе или дальше. И я тебе обещаю, что сделаю всё, чтобы… мы больше никогда не потерялись.
Он сомневался. Кусал изнутри нижнюю губу и смотрел куда-то мимо меня. Да, это было не просто, попытаться довериться мне. И я прекрасно это понимала. Когда я жила с ними под одной крышей, у Сени была возможность каждый день контролировать наличие меня в своей жизни. А вернись я к себе домой, тут бы пришлось положиться только на одни мои слова.
— Дай свой телефон, — попросила я, протянув руку.
— Зачем?
— Дай и разблокируй.
Он колебался. Ещё бы, ведь, наверное, это был самый страшный кошмар современного подростка — разблокированный мобильный в руках у взрослых. Но мой мальчик всё-таки решился, протянув свой смартфон. Я открыла будильник и, крутанув пальцем по экранному циферблату, не глядя установила время срабатывания.
— Смотри, будильник рандомно прозвонит три раза. И если после его звонка ты почувствуешь желание поговорить, а меня не будет рядом, то ты можешь позвонить, обещаю ответить, — а потом, чуть подумав, добавила: — Или перезвонить в течение часа.
— Тут время на четыре утра выпало.
— Я отвечу, — пообещала категорично.
— Да, но это означает, что он разбудит меня в четыре утра!
— Будильник тебя ни к чему не обязывает. Если не хочешь звонить, то не звони…
— Ну уж нет! Я не собираюсь страдать в одиночку, — сказал и заулыбался лукаво. — Твоя затея, вот и готовься.
На этом мы и порешили.