Страница 36 из 83
Домой Игорь всегда заваливался уставшим, с дневной щетиной на щеках и неизменной улыбкой до ушей, настолько искренней и обескураживающей, что внутри меня просыпался тот самый банально-пресловутый табун бабочек, отплясывающих свои дикие танцы. Ключевский начинал целовать меня едва ли не с порога: жарко, голодно и напористо. Не раз мы не доходили до кухни, прямой наводкой отправляясь в спальню, и то… если везло не застрять где-нибудь на полпути, потому что терпения не хватало ни одному из участников сего «безобразия». Впрочем, были и другие дни, когда оба в течение дня выматывались настолько, что сил хватало только на то, чтобы сидеть на кухне, вяло ковыряясь в тарелках и просто наслаждаясь компанией друг друга.
Пару раз с нами происходили попытки чуть разнообразить наш досуг, внеся в него культурную составляющую, например, посмотреть какой-нибудь фильм, но все они потерпели крах, ведь мы засыпали ещё до старта начальных титров.
Наше утро начиналось всегда практически одинаково. Игорь просыпался за долго до меня, готовил кофе, неспешно собирался на работу, параллельно совершая первые рабочие звонки либо отвечая на утреннюю почту, после чего целовал меня в плечо, желал хорошего дня и уходил, негромко прикрыв за собой дверь.
Разнеженная я ещё какое-то время валялась посреди смятых простыней, после чего неспешно брела в ванную готовить себя к новому дню.
В «Ассоль» я добиралась на метро. Такое положение дел позволяло решить сразу несколько задач: Игорю без особой спешки и опозданий добраться до офиса, выспаться мне, а главное, остаться никем незамеченными. Встречи с Илюшей мне хватило с головой.
Единственная попытка определить границы наших отношений произошла в день торжественного вручения ключей.
— Так скоро? — саркастично изогнула я бровь, глядя на протянутую связку. Мы ехали в машине, Игорь опять опаздывал в офис, но он упрямо рвался завести меня в общежитие. — Неужели я была настолько хороша?
Ключевский весело хохотнул, но в подробности вдаваться не стал, предпочтя отделаться шуткой:
— Ты была прекрасна, — улыбнулся он. — А ключи — так будет удобней. Я не могу каждое утро метаться туда-сюда. Так что, если надумаешь грабить мою квартиру, забирай всё, только кружку мою с уточкой оставь, она дорога… как память.
Вот так вот, одна шуточная перепалка вдруг расставила всё по местам. «Ты мне нравишься» прозаично перекочевало в стан «Так будет удобней». И не то чтобы я ждала от него чего-то большего, но неожиданно где-то в груди зародилось чувство горького разочарования. Наверное, маленькие дети испытывают нечто подобное, впервые узнав, что Деда Мороза не существует.
Уже ближе к вечеру я решила, что всё к лучшему, ведь я же сама зареклась не влюблятся в Ключевского и вообще меньше всего на свете нуждалась сейчас в серьёзных отношениях с боссом. Пусть интрижка, лёгкая, летняя и… удобная.
Собственное решение устраивало меня полностью, я даже гордилась собой за трезвость мышления и здравомыслие, и всё бы было хорошо, если бы не вечное тревожное ощущение, что надвигается что-то необратимое.
***
Первый тревожный сигнал случился накануне дня «Великой презентации». И начало у этого сигнала вышло вполне прозаичное — у меня закончились деньги. Я стояла в метро и досадливо вертела в руках проездную карточку, которая никак не желала пробиваться. Денег в кошельке тоже не нашлось. Со всеми этими поездками к Ключевскому, я незаметно для себя вышла из бюджета. Задумчиво почесала кончик носа и прикинула возможные варианты. Идти домой пешком не хотелось, да и, согласитесь, это был бы уже перебор, даже для меня.
Поэтому, наступив на горло своей гордости, я развернулась и потопала обратно в офис, планируя застать там Игоря. В конце концов, в моих разъездах была и его заслуга, вот и пусть теперь меня везёт.
В офисе стояла непривычная тишина, стук моих каблуков гулким эхом разнёсся по опенспейсу, словно крича о том, что все обитатели здешних мест разошлись по домам. Подобное, к слову, в последнее время было редкостью: перед важным мероприятием народ обычно задерживался допоздна. Я даже испытала лёгкую ностальгию по тем дням, когда приезжала сюда в выходные посидеть в интернете, послушать музыку… От воспоминаний об истории с компьютером на губах появилась озорная улыбка. Кто бы мог подумать, что пройдёт меньше месяца и я паду перед очарованием Большого Босса. А ведь я была уверена, что служебные романы — это путь вникуда. Да я и сейчас так считала, убеждая себя, что наша интрижка с Игорем не из этой серии. Просто нам было хорошо и легко вместе, без всяких обязанностей и сложностей. Глупо было бы загадывать что-то большее.
Сегодня на утренней планёрке с руководителями подразделений Игорь Валерьевич объявил короткий день и велел всем покинуть здание ровно в соответствии с трудовым договором, обосновав это тем, что перед завтрашним мероприятием сотрудникам не мешало бы набраться сил. Услышав новости, я не удержалась и скинула краткое смс с одним единственным вопросом: «Можно начинать ждать тебя раньше?»
В голове уже крутились приятные сердцу картины, где я наконец-то смогла вытащить Игоря куда-нибудь… да в тот же парк, посидеть на лавке и поизображать из себя пенсионеров, но… не судьба.
«А у меня всё как обычно», — лаконично отозвался Ключевский, вызвав мой разочарованный вздох. Никому ненужные эмоции я попыталась задушить ещё на корню, но иногда они накатывали волнами, заставляя желать чего-то большего.
Смирившись с тем, что моим планам на совместную прогулку не суждено сбыться, с головой ушла в свои обязанности, в немалом объёме возложенные на меня Региной.
И вот, возвращаясь вечером в офис, я решила, что не всё так плохо и у нас с Игорем как минимум появилась возможность немного разнообразить жизненные декорации. А если мне действительно повезёт и Большой Босс окажется в настроении, то можно будет немного пошалить, где и как — это уже частности.
Голоса я услышала ещё на подходе к кабинету Ключевского. Услышала и… замерла, спрятавшись за открытой дверью в конференц-зал, расположенный по соседству со святая святых руководства. Подслушивать я не планировала, но организм рефлекторно сработал на недовольный голос Морозовой, которая, отринув всякую субординацию, на повышенных тонах что-то высказывала Игорю. Суть её претензий я толком не поняла, а вот ответ Ключевского расслышала достаточно чётко.
— Регина, не забывайся! — потребовал он. — Я, конечно, благодарен тебе за заботу, но я уже взрослый мальчик и сам способен решить, что и как делать.
— То есть, по-твоему, трахая эту малолетнюю дурочку, ты поступаешь по-взрослому?!
— Регина! — упреждающе прорычал он. Рык вышел вполне натуральным, даже я поняла, что Морозова сейчас перешла все допустимые границы и лучше бы ей заткнуться.
Вот только ей было всё равно.
— Что «Регина»?! Ключевский, сколько лет я тебя знаю? Десять? Двенадцать? Ещё ни разу за этот срок ты не совершал более глупого поступка. И если ты не способен не подставляться сам, то о ней бы хоть подумал.
— А что с Олесей не так? Поверь мне, она всё понимает правильно.
Мне подумалось, что интересно было бы узнать, что он имел в виду под «правильно».
Зато Регина явно не нуждалась ни в каких объяснениях. Язвительно фыркнув, она продолжила:
— Правильно? В девятнадцать лет?! Игорь, не смеши. Барышни этого возраста ещё не умеют разграничивать любовь и секс, для них это одно и тоже.
— Она разумная.
— В девятнадцать? — с ещё более въедливой интонацией повторила Морозова. — Да она хоть трижды может быть разумной, но поверь, не пройдёт и месяца, как она начнёт смотреть на тебя влюблёнными глазами и ждать чего-то большего.
Игорь промолчал, и это молчание показалось мне более чем красноречивым.
— И если ты забыл, что с тобой самим творилось ещё полгода назад, то Бодрову бы пожалел. Лично я не собираюсь опять прикрывать твою задницу, когда тебе начнёт рвать крышу…