Страница 24 из 83
— Очень красивые. Мои любимые.
— Я думал про розы.
— Ненавижу розы, — призналась честно, — такая банальщина. А ирисы… их моя бабушка выращивала.
Сказала и лишь только потом сообразила, что на деле моя бабушка была не только моей бабушкой, но и его прабабушкой... Но Арсений ничего не понял и в конце концов отпустил букет, я же перехватила цветы нелепо прижав к себе, словно опасаясь, что у меня их отберут.
Секунды промедления и общей потерянности, а затем я как по щелчку заметалась по кухне, в безрезультатных попытках пристроить куда-нибудь ирисы.
— Арсений, а где у вас ваза?
— Ваза?
— Ваза.
Судя по его озадаченному виду, сморозила я редкостную глупость. Ну да, откуда в квартире, где жили двое с половиной мужчин — Славу я упорно отказывалась считать за полноценного члена общества, — могла взяться ваза. В итоге обошлись трёхлитровой банкой, каким-то чудом обнаружившейся в глубине кухонного гарнитура.
Ирисы, водружённые в середину обеденного стола, поднимали настроение и вселяли надежду на то, что однажды всё станет на свои места. Вот только где находятся эти самые места и что они из себя представляют, я не имела ни малейшего представления. Впрочем, всё это было неважно по сравнению с тем, как Арсений с неожиданным аппетитом уплетал мой суп. Мне же самой кусок в горло не лез, но я продолжала сидеть за столом напротив ребёнка и бесцельно водить ложкой по давно остывшему борщу.
— А сладкого ничего нет? — нарушая образ строптивого подростка, поинтересовался Арсений, отодвигая от себя пустую тарелку.
— Э-э-э, — задумалась я, проводя мысленную ревизию холодильника. — Нет, ничего такого не покупали, — накануне вечером при составление списка продуктов я исходила из принципов правильности питания и своих кулинарных способностей. — Если хочешь, можно до магазина дойти.
— Можно, — согласился он. — Хотя… подожди.
И, подскочив со стула, ломанулся проверять кухонные шкафы, громко хлопая дверцами.
— Или доставку вызвать.
— Нашёл! — победно вскинул он руки, извлекая откуда-то из глубин буфета фирменную коробку, полную шоколадок. «Алёнка».
Едва не выматерившись, с ужасом покосилась на легкоузнаваемую девочку в косынке. Мне даже пришлось напрячь все силы, чтобы не ляпнуть: «Чур меня».
— Мы с папой в последний раз, — довольный собой отрапортовал он, — когда в супермаркете закупались, целую коробку купили.
— Оу, — пискнула, слабо представляя, что могло сподвигнуть Ключевского на такую покупку.
— Мой любимый шоколад, — продолжал хвастаться Сенька, увлёкшийся своим рассказом. — Правда, папа его отчего-то терпеть не может.
***
Время подходило к вечеру. Мы вновь разошлись по комнатам. Арсений громко объявил, что собирается делать уроки, и скрылся за закрытой дверью.
Я же продолжала бродить по спальне Игоря, отбиваясь от многочисленных звонков и сообщений. По неведомой мне причине люди зачастую отказывались верить в то, что я ненавижу весь этот ажиотаж, связанный с моим рождением. Однажды даже пыталась отключать телефон, но знакомые-друзья-товарищи начинали обижаться, полагая, что я лишаю их такой великой радости, как возможность поздравить меня. Приходилось терпеть и тихо скрипеть зубами.
Алиска, как всегда, объявилась неожиданно, свалившись на мою голову как снег в месяце мае. Она вообще любила так делать: пропадать на неделю, месяц, полгода, после чего опять врывалась в мою жизнь миллионом слов и кучей новостей.
— Сорокаминутная готовность, — объявила сестра, позабыв поздороваться.
— До чего?
— Так я тебе и сказала! Твоё дело собраться, намарафетиться и при полном параде приехать в нужное место.
— Алис, ну просила же, и даже ни один раз, — поморщилась я.
— А я тебе столько же раз объясняла, что твои упаднические настроения меня мало волнуют. Сестра у меня одна, поэтому нефиг такой повод зажимать.
— Вот и не забывай, что единственная и ты рискуешь с ней поругаться, если продолжишь нагло лезть туда, куда тебя не просят, — напомнила ей о наших договорённостях: не мешать другому жить так, как ему хочется.
— Ну, Лесь, — тут же сменила тональность мелкая, — ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Я на выходных опять уезжаю, вот когда я с тобой ещё увижусь?
— А что тебе мешает в обычные дни со мной встретиться?
— В обычные — не интересно. Ну поехали уже, а?
Этот диалог случался между нами с периодичностью раз в год, с переменным успехом для обеих. Но вечер в компании сестры был далеко не самый плохой вариант, и, будем честны, я соскучилась.
— С радостью бы, — ни разу не покривила я душой, — но не могу. На сегодняшний вечер у меня уже есть кавалер.
— Хочешь сказать, что ты меня на мужика променяла?!
— Не то чтобы променяла…
… и не то чтобы на мужика.
— Ой-ой, даже слышать не хочу. Значит, так: берёшь своего кавалера в оборот и тащишь его по обозначенному адресу. Я тебе сейчас скину.
Не знаю, что решила бы в итоге, если бы не долговязая юношеская фигура, тенью замершая в дверях. И когда только успел? Выражение его лица было непроницаемым, зато взгляд — цепкий, выжидающий.
— Сестра звонила, — пояснила я, напрягаясь каждой клеточкой своего тела. Отчего-то мне было неловко «обзаводиться» близкими людьми в его глазах, как если бы после своего ухода четырнадцать лет назад я была обязана оборвать всякие связи с этим миром. — Хочет встретиться.
— Езжай, — сказано было нейтрально, но мне упорно чудился приговор, вынесенный мне в одном-единственном слове.
Замялась, крутанув телефон в руках. Это тоже было что-то новенькое: ну не привыкла я к этой тупой беспомощности и всепоглощающей неуверенности! Обычно, если мне было плохо, я «кусала» в ответ; страшно — шла напролом, прошибая лбом преграды; волнительно — искала все доступные и не очень способы стать хозяйкой ситуации, а тут… Тут я не решалась сделать лишний шаг или вздох, опасаясь их фатальности.
— А ты? — осторожно уточнила я, но несмотря на это взрыв всё равно вышел… нежданным.
— А что я? — презрительно фыркнул Арсений. — Я не маленький, способен один дома посидеть. Как-то же мы без тебя справлялись… И жертвы мне твои не нужны!
Бил он прицельно. И надо сказать, что у него вполне неплохо получалось — каждый раз попадать по больному.
— Что ж, — на моем лице не дрогнул ни один мускул, — я рада, что у тебя получилось вырасти самостоятельной личностью.
Пристально посмотрел на меня, будто не веря в то, что я действительно это сказала. А я стояла и гадала, насколько меня хватит — наши эмоциональные качели раскачивались с такой скоростью, что я просто не успевала отслеживать, в каком направлении мы движемся. Шаг вперёд и два назад. Устало потёрла шею, медленно выдохнув. Зря подняла эту тему. Нужно было молчать и не соглашаться с Алиской. Ну какие мне сейчас «гуляния»? Да и не хотела я их вовсе, просто… стоило представить ещё один вечер, проведённый в комнате Игоря, где через стенку от меня сидел ребёнок, пропасть с которым исчислялась вовсе не метрами и даже не километрами.
Почему-то Арсений не уходил, хотя я была уверена, что опять услышу знакомый хлопок дверью. Такой, от души. Но он стоял напротив и нервно кусал губы, ожидая неясно чего…
И тогда я выпалила:
— Поехали вместе?
***
Ехали мы на такси. Во-первых, у меня не было никакого желания заморачиваться с поиском парковочного места, а во-вторых… мне было просто жизненно необходимо выпить. Правда, делиться с Арсением своими мотивами я всё же не стала. Впрочем, он и не спрашивал, уткнувшись в телефон и заткнув уши наушниками. Он вообще достаточно сдержанно отнёсся к моему предложению, сухо кивнув головой и отправившись одеваться, даже не спросив куда.
Наверное, у подростков, тем более у мальчиков, с этим нет особых проблем. Без лишних разговоров он натянул на себя джинсы и толстовку, которые, судя по всему, являлись универсальным решением на все случаи жизни — и в мир, и в пир.