Страница 3 из 8
– Понравился, – сдержанно отвечает Сергей. – Что, теперь в ресторан?
Я тихонько улыбаюсь его настойчивости, но вслух произношу серьёзно:
– Давай лучше пройдёмся.
И, чтобы Сергей не решил, что я отказываю ему из вредности или пустой прихоти, быстро добавляю:
– Я не голодна.
– Значит, стоит нагулять аппетит, – соглашается он.
– Я знаю одно удивительное место, – взволнованно продолжаю. – Здесь недалеко.
Сергей открывает передо мной дверь, и мы выходим из театра.
– Куда едем?
– На Пречистенскую набережную, – улыбаюсь. – Когда выпадает выходной день, я люблю прогуливаться вдоль Москвы-реки и фотографировать. Благодаря воде, фотографии кажутся лёгкими и воздушными. К сожалению, сейчас всё реже получается находить время на прогулки.
– У ночных фотографий особая атмосфера, – добавляет Сергей. – Нам сюда!
Он указывает на огромный чёрный внедорожник и помогает мне сесть в машину.
– Увы, я сегодня, к сожалению, без фотоаппарата. Если только снимать на телефон, но это совсем не то.
Мы трогаемся с места. Я вновь вдыхаю уже знакомый мне древесный аромат и расплываюсь в довольной улыбке. На душе спокойно, но я понимаю: сколько не откладывай, неудобные вопросы должны прозвучать.
Сегодня на набережной почти безлюдно. Вечер выдался ветреным и прохладным, и вдоль воды с фотоаппаратами наперевес гуляют только туристы-иностранцы. Восторженно фотографируют храм Христа Спасителя. Словно пламя свечи, он «горит» в ночи и приковывает своё внимание.
– Остановимся здесь, – прошу я Сергея.
Завороженно наблюдаю, как на уличных столбах зажглась необычная подсветка, похожая на бутоны тюльпанов. Если бы мы не приехали, я никогда бы не узнала, что ночная набережная имеет своё очарование. Любуясь видами Москвы, вскользь спрашиваю у Сергея:
– Ты был на балете когда-нибудь?
– Да. Очень красиво, настоящее искусство. Но если честно, я абсолютно не разбираюсь в нём.
В нашем разговоре возникает пауза. Вместо слов, Сергей плавным, медленным движением берёт меня за руку и бережно обнимает её, как что-то драгоценное. Я взволнованно застываю на месте. Рассматриваю его широкую сильную ладонь. Но сначала нужно узнать главное.
– Сергей, можно я задам тебе личный вопрос? – уточняю прежде.
– Конечно.
Набираю в грудь побольше воздуха и, наконец, спрашиваю:
– Как ты оказался в той полицейской машине?
Произношу и выдыхаю. Рука Сергея по-прежнему аккуратно придерживает мою.
– Это жизнь, – отвечает он с лёгкой улыбкой и добавляет: – Лагеря и ссылки… Это бо́льшая часть моей жизни.
Замолкаю, не зная, как продолжить разговор.
– Как ты меня нашёл?
– Очень легко, запомнил номер твоей машины.
Замираю на мгновение от неожиданности.
– Может быть, ты хочешь что-то спросить у меня? – продолжаю я.
– Жизнь ответит на все вопросы, – произносит Сергей, и я киваю, соглашаясь.
Часто люди говорят одно, но поступки совершают совсем иные.
– Ещё немного, и мы увидим один из моих любимых «кадров», – перевожу беседу в другое русло. – Идём?
– Идём, – улыбается Сергей.
– Здесь, – спустя несколько минут мы останавливаемся возле кирпичного сооружения. В темноте, к сожалению, толком не рассмотреть ни мифических птиц на фасаде, ни чугунных драконов, поддерживающих балконы.
– Его называют «Домом-сказкой» и ещё «Сказочным теремом», – поясняю я. – Жаль, что сейчас почти ничего не видно.
– Как-нибудь вернёмся сюда днём, – успокаивает меня Сергей. – Пройдёмся ещё немного?
Я киваю. Мы проходим мимо кафе.
– Может, ты уже проголодалась? – спрашивает Сергей. – Зайдём?
Соглашаюсь.
– Я действительно проголодалась и немного замёрзла, – прижимаю его руку поближе, чтобы согреться. – Ветер сегодня беспощаден.
– Тогда срочно в укрытие! – разворачивает меня он. – Поить тебя горячим чаем!
Смеюсь и киваю.
– Чай мне точно необходим, – подтверждаю я и с любопытством читаю вывеску.
В кафе полная посадка. Сперва я даже не вижу свободного места. Но Сергей находит официанта, о чём-то разговаривает с ним, и уже спустя несколько минут мы садимся за столик у окна. Мы по-прежнему можем любоваться видом Пречистенской набережной, только в более комфортных условиях.
Чтобы согреться, я прошу у официанта домашний чай с облепиховым пюре, апельсином, имбирём и розмарином и салат «Бора-Бора». Сергей заказывает ростбиф с картофельным пюре, сливочным соусом и белыми грибами и чайник кипятка.
Он делает комплимент моему платью, я с улыбкой благодарю его за спасение от ветра и сама не замечаю, как мы проводим в кафе более двух часов, болтая о любимых блюдах, любимых ресторанах и любимых местах в Москве. Время летит неумолимо быстро. Завтра утром у меня репетиция и пора ехать домой.
Сергей отвозит меня к театру, провожает до моего автомобиля.
– Спасибо за чудесный, душевный вечер, – говорит он и нежно целует меня в щёку.
Я трогаюсь с места. На щеке по-прежнему чувствую тёплый древесный аромат и глубоко дышу, словно не хочу расставаться с ним.
От театра до дома мне всего полчаса езды. Я поднимаюсь на свой 25 этаж и, заварив чай с душицей и мелиссой, сажусь на широкий подоконник, чтобы подумать и разобраться, что меня привлекает в этом человеке.
Хочется сладкого, и я останавливаюсь на варенье из шелковицы. Набираю столовую ложку с горкой и, облизнув пальцы, выкладываю ягоды в хрустальное блюдце. Возвращаюсь на подоконник и, сделав глоток чая, всматриваюсь в небо.
Ветер по-прежнему беспощаден. Хмурые тучи проносятся перед глазами. Небо время от времени озаряется светом полной луны. Ночная Москва и правда прекрасна. Кажется, будто она сверкает тысячами ярких звёзд.
Чай согревает пальцы. Я делаю ещё один глоток и вспоминаю о Сергее.
«Мы настолько разные, но почему-то мне с ним комфортно, как с давним знакомым, – размышляю я. – Может быть, даже с кем-то родным».
Мне нравится, что он не играет. Не пытается казаться тем, кем не является. Говорит прямо, как есть.
Я вспоминаю его фразу про «ссылки и лагеря» и на секунду взволнованно зажмуриваюсь.
Глава 4
Через неделю мы с Сергеем договариваемся прогуляться по центру Москвы. На этот раз собираемся встретиться пораньше. Я беру фотоаппарат и предвкушаю серию удачных фотографий. Погода располагает. Небо ясное, без единого облачка, но и жары нет. Идеальные условия для съёмок архитектуры.
Мы неторопливо идём по Остоженке. Я тяну Сергея за собой в каждый переулок, чтобы не упустить какой-нибудь шедевр. Сергей с интересом наблюдает за тем, как я пытаюсь поймать лучший кадр. Когда мне это удаётся, я бегу к нему, чтобы разделить свою радость. Порой мне кажется, что он смотрит на меня, как на маленького ребёнка, который в восторге от каждой победы. Мы останавливаемся у старинного храма Ильи Пророка в Обыденском переулке.
– Алина, зайдём ненадолго? – он осторожно придерживает меня за локоть.
– Конечно, – киваю я и, заметив, как резко Сергей становится серьёзным, убираю фотоаппарат в сумку.
Следую в храм за ним. Перекрестившись три раза у входа, Сергей открывает дверь и пропускает меня вперёд. Покупает несколько свечей и часть из них даёт мне.
В храме тихо и умиротворённо. Пахнет ладаном и воском. Яркие лучи света пробиваются сквозь окна. Останавливаясь у икон Святых, мы ставим свечи. Сергей чуть слышно рассказывает мне о них. В какой-то момент он удаляется от меня и подходит к одной из икон. Перекрестившись, замирает. Словно благодарит за что-то или просит о чём-то для него важном.
Я стою в стороне и смотрю на него, с интересом открывая в нём новую грань глубины.
Тихо, почти бесшумно, подхожу к нему.
Сергей оборачивается, и я спрашиваю его: