Страница 47 из 71
Услышав своё имя буквально передёрнулась, дикое желание бежать обуяло меня. Сдержалась, стараясь расслабиться повернулась и чуть не выдохнула наткнувшись на чёрные стёкла очков. А мне так легче, не видеть его глаз, они словно гипнотизируют и я, как кролик замерев жду пока сожрёт, ну или поцелует…
Переходит узкую дорогу ко мне, стою, как вкопанная. Да иди, Алиса, бегом отсюда, от него. К чёрту разум, хочу хоть услышать его.
— Привет, — снимает очки, склонив голову набок.
Зачем ты это делаешь, Нестеров?! Знаешь гад, как на меня действуют твои глаза. Настолько перепуганная, что даже не отвечаю.
— Торопишься?
— Нет, — отвечаю чистейшую правду.
Могла же соврать и уносить ноги куда глаза глядят. Громко раздаётся звук оповещения, Антон ответил на сообщение. Игнорирую.
— Кофе выпьем?
— Хочешь сказать поговорим.
— Именно это я и имел ввиду.
— Но сказал не это.
Вздыхает, глаз с меня не спускает. Молчит. Что ты ищешь? Я спокойна, но только снаружи, и скорее всего он это чувствует. Раньше всегда чувствовал.
— Алис, давай поговорим.
— Не о чем, — сама удивляюсь насколько твёрдо отвечаю. — Всё сказали друг другу в прошлый раз.
Подходит вплотную, задрав голову смотрю упрямо в глаза. Позиций не сдам, а сердце плачет. Уйдёт сейчас.
— Ты мне так нужна, не могу без тебя, Алис, — говорит приглушённо.
— Не нужна, иначе бы ценил.
Сама не понимаю откуда силы на подобные слова. Но я довольна собой, прилично так отшила, как всегда и хотелось. Обхожу его и перебегаю через дорогу, не обернувшись уношу ноги. Стараюсь идти не быстро, не покажу, что меня вся эта ситуация трогает. Какой там, раздирает в клочья без анастезии. Пальцы так дрожат, что не могу ответить на сообщение. Дикое желание вернуться и обнять. Я люблю, а он нет, потому, что, когда любят не предают. Изо дня в день он жил в моих мыслях, считала минуты до следующей встречи, трясло, как наркоманку в ожидании. А сейчас? С появлением Нестерова сыпались неприятность за неприятностью. И как только с ним рассталась, моя жизнь тут же изменилась. Дома мир, родители доверяют и я свободно могу гулять, телефон никто не заберёт и не накажет. Да и не за что. До двенадцати я всегда дома. Может это знаки судьбы были, что не пара он мне. Столько препятствий было между нами и росли всё новые и новые, это что-то да должно значить. Может я конечно по глупому загоняюсь, но без него я будто счастливее. Смирилась, что он больше не рядом и легче стало. Хорошо бы больше никогда его не встречать. Уеду и там-то точно не судьба.
О чём мы снова можем разговаривать? Всё равно не договоримся, раньше то не могли, а теперь тем более. Свежи воспоминания, как кричали в тот роковой день. Орали срывая голос, до сих пор хочется зажмуриться. Смирилась, так смирись Алиса окончательно. Не думай, не вспоминай. Только, как заставить себя. Я пытаюсь и даже с Антоном общаюсь только по этому. Надеялась он заменит Нестерова, раньше до безумия нравился. Но теперь абсолютно пофиг. Поменять бы их местами. Не кинулся догонять, не попытался даже остановить… Снова эти предательские мысли, не успели исчезнуть, как прилетело в спину.
— Алиса! Поговори со мной! — он буквально ревёт на всю улицу, как раненый медведь.
Вижу как оборачиваются люди, но я не обернусь. Сжав до хруста челюсти иду по своему пути. Хватит! Больше не сверну с намеченной дороги. Никогда. Я очень на это надеюсь.
— Алиса!
Сердце предательски пропускает удар и на глаза всё таки набегают слёзы.
Глава 11 ч.1
Что такое выпускной? Слов в голове много, а определения нет. Для меня выпустят из клетки, улечу я в новую жизнь. Экзамены теперь уже в прошлом, с успехом сдала. Спасибо бессоннице, очень много готовилась. Мама говорит схуднула даже, постоянно пытается накормить, изголяется на кухне каждый день, творя кулинарные шедевры. А папа, каждый вечер привозит мне шоколодку, словно я маленькая. Уже не ем, но всё равно очень приятно. Штук шесть в ящике стола, храню, как драгоценности.
Из зеркала на меня смотрит красивая Алиса. Укладка, макияж, потрясающее платье. Снова собрана первая, стою в прихожей. По сценарию сначала прощаемся со школой, вручение аттестатов, а потом едем в какой-то крутой бар, родители организовали нам вечеринку. Заморочено конечно, я бы аттестат в руки и домой отсыпаться, но усну ли… Да и Антон пригрозил, приедет ко мне домой и вытащит даже в тапочках. Тщательно крашу губы блеском придающим объём. Для кого стараюсь? Для себя! Нет конечно. Для девчонок класса, обязательно для Лизки и Алинки. Родители бегают по дому будто пожар. Стала часто выпадать из реальности, очнусь, а уже что-то пропустила или прослушала. Настолько глубоко ныряю в свои мысли. Эх, Алиса…
Усаживаемся в машину под мамино ворчание и в школу. Весь день потратили на сборы, лучше бы чемоданы паковала. Родители волнуются и так хочется им сказать: всё уже позади, можно выдохнуть.
Подъезжаем одновременно с Антоном. Вот же блин. Я частенько скрываюсь от него, от настойчивого желания целовать меня при каждой возможности. Конечно приятно его внимание, не отшиваю давая надежду наверное из мести. Очень долго сохла втайне, пусть теперь побегает. Чётко понимаю встречаться я с ним не буду. Да и хороший повод позлить завистниц, за мной увевается самый звёздный мальчик школы. Антон тут же направился ко мне, замечаю как сдержал порыв взять за руку, только скромно чмокнул в щёку. Нормальное приветствие для нашего возраста, покаления, но только не для меня. Со всеми подрят не целуюсь и не обнимаюсь. Мама Назарова преследует его в руках с пиджаком, он раздражённый торопится в здание. Губы сами собой расползаются обнажая зубы.
— Антон!
Он даже вздрогнул, обернулся, брови взлетели на лоб. Догоняю его.
— Савельева, выспалась что ли? Цветёшь и пахнешь, — осматривает странным взглядом всю, но избегая глаз.
— А ты смотрю нет.
Криво улыбнувшись хватает за руку и тащит бежать.
— Ненормальный, я на каблуке, — хохочу, щёки пылают румянцем.
Знаю какое количество людей пялятся. Затаскивает за близжайший угол, попутно растёгивает верхнюю пуговицу рубашки. И тут же за талию притягивает к себе. Испуганно округляю глаза ахнув. Он и до этого дня обнимал, но вот так впервые, во рту пересохло. Одной рукой за поясницу прижимает к себе, другая медленно проскользила по спине к затылку. Губы сами собой приоткрылись и он тут же припал к ним, не успела и пискнуть. Да, Назаров умеет и так целовать. Очнувшись начинаю протестовать от нехватки воздуха. Разорвав поцелуй говорит:
— Где ты взяла это платье?
— Что?
— Оно ужасно!
Видит как мои глаза становятся огромными. Вырываюсь.
— На тебя невозможно смотреть. Так и хочется…
— Молчи! — рявкаю вырвавшись.
Сама бы врятли, смиловался отпустил. Смеётся растрепав волосы в привычный беспорядок.
— Ты потрясающе выглядишь, — серьёзен становится мгновенно.
— Дурак!
Хватает не даёт ступить и шагу. Совсем рехнулся, сейчас вернёмся, а я вся растрёпанная, что маме скажу. Ой!
— Пошли, родители искать будут.
— Пусть, достали уже.
А я смеюсь, у него и правда такой замученный вид, будто вагоны разгружал. Деваться некуда вернулись. Народу привалило, все друг друга рассматривают и конечно же пялятся на меня. Алинку вижу, кусая губы поглядывает на меня растерянно, Лизки нет.
Последний шаг, уже вижу, как новая жизнь машет мне приветливо рукой. За все тягостные дни я впервые искренне смеюсь и радуюсь, ещё чуть-чуть. Думала, что ошибаюсь, когда почувствовала его взгляд на себе. Обернулась даже не задумываясь и совсем не ожидая подвоха. Всё ещё улыбаясь вздрогнула, не веря своим глазам. Обдало жаром спалив и крылья до основания, следом пришла мелкая дрожь, сотрясая тело. Не могу заставить себя оторвать от него взгляда, сердце в бешеном ритме разгоняет отравленную горечью и ненавистью кровь. Эти голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц убивают меня, одновременно сжирая заживо. Нервно дёргаюсь от прикосновения, мама даже испугалась.