Рыжая невеста Хаоса

Из-за браслетов блок-анвиза, которые ему надели при аресте, Тим скрылся с глаз посторонних, зато сам теперь мог видеть скрывающихся под таким же пологом анвизии хаоситов. Интересно, чем он обязан такому серьезному конвою? Неужели местные насчет него предупреждены?

Браслеты с дополнительным эффектом блокировки маны – тому в подтверждение. Впрочем, он и сам славно выступил перед местными. И перед пестрой кошкой. При воспоминании о взъерошенной медноглазой девчонке, губы сами собой расплылись в улыбке.

Новый тычок сообщил, что хорошее настроение арестантам не положено. Тим понятливо нахмурился, бросив взгляд на своего конвоира. Необычный типаж: темнолицый, причем не смуглый, а скорее пепельный с зеленцой, лицо отталкивающее, глаза – откровенно злые. Этакое средоточие негатива в одной персоне. И голос скользкий как лед. Не удивительно, что предпочитает скрываться от посторонних взглядов под анвизией. Впрочем, они все тут скрываются, что для хаоситов нетипично. В Мистикроне стражи уходили в скрытность только ради серьезных дел, а тут…

Может стесняются своих черных нарядов, нелепо смотрящихся в белом  городе? Хотя здоровенную Чёрную башню они тут отгрохать не постеснялись.

Здание явно было новостроем, и наверняка влетело городу в копеечку. Хаоситы, конечно, любят черный цвет – черные мундиры, черный герб, черная мебель… но это. Тут они прям превзошли себя в культе черного. Правда, если верить табличке у входа, тут ещё и гражданская жандармерия обосновалась. Ну хоть как-то объяснялся размер здания.

Внутри было прохладно и сумрачно – черные стены пожирали свет не хуже истинного Хаоса. Тимофея препроводили на пятый этаж по широкой винтовой лестнице и втолкнули в тёмный кабинет, где приковали к массивному стулу перед большим столом-секретером. Черным, конечно же.

Вскоре явился и хозяин кабинета, высокий смуглый хаосит.

И вот он был в белом.

Белый, словно даже сияющий, мундир, расшитый тонкой зелёной нитью. Почти монарший прикид, только у монарха шитье – золотое.

“Похоже чудак повышенным чсв не страдает, а – наслаждается”, – сделал вывод Жнец.

Войдя в кабинет, белый хаосит не здороваясь прошел за рабочее место и уселся напротив парня. Долго сверлил его брезгливо-презрительным взглядом из-под густых бровей, складывая из пальцев замысловатые фигурки.

Потом видимо понял, что Жнец каяться в смертных грехах не намерен, и недобро сощурился:

– Рассказывайте.

Голос на удивление был спокойным, мужик даже слюной не брызгал, чем частенько грешили его столичные коллеги. Но это они обычно после третьего-четвертого ложного вызова на прорыв так срывались, а этот просто ещё не дозрел, – решил Жнец и вздернул бровь со всей невинностью, на которую был способен.

– О чем?

– Да обо всём, – устало махнул рукой хаосит. – Кто вы такой? Зачем явились в мой город? Зачем девушку запугали? Почему от вас хаосом разит, словно псиной от бродячей шавки? Где второе крыло?.. Хм... Может, ещё чего вспомните. Порядок не имеет значения.

Жнец удерживал безразличную мину, хотя на вопросе с крылом она слегка дрогнула.

– Может, представитесь для начала?

Страж без слов придвинул к нему табличку на столе.

“Майно Ариманис. Командор гарнизона стражи Хаоса г. Пелагуса. Начальник жандармерии г. Пелагуса”.

А вот и главный жандарм. Странно, что бургомистр снизу не приписано.

– Майно Ариманис? – уточнил Тимофей. В принципе он понимал, как правильно расставить ударения в этом имени-фамилии, но понимал он и, как трепетно реагируют такие вот главнюки на искажения своего великого имени.

– Майно Ариманис, – поправил его страж. С кислой миной, но без злости. – Ваша очередь.

“Кажется, спровоцировать на агрессию непробиваемого командора будет сложно, да и… отстранить его от дел в Пелагусе, увы, некому, ибо “рука руку моет” тут, похоже, совершенно буквальное понятие. Страж и жандарм в одном лице! Такое возможно только в глубокой… глуши. То ли дело столица, где сии организации конкурируют, стараясь вцепиться друг другу в глотку при первой оказии, и можно играть на их противостоянии как на скрипке”.

– Тим Жнец, – сказал он вслух.

Ариманис кивнул, поощряя на откровения.

Тим решил начать с самого нервного.

– Крыло – детская травма, из-за неё Хаосом и несет, – безразличным тоном сообщил он и не удержался от ещё одной попытки поддеть командора: – И всё-таки почему не бургомистр, если город “твой”?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Короткое движение бровью, и вот уже щека Жнеца прижата к столу, руки вместе со стулом, к которому привязаны, поднимаются всё выше, до боли натягивая связки.

– Имей уважение, скиля, – прошипел хаосит, который его арестовал. В голосе его Жнец отчетливо слышал вымораживающую ненависть.

– Аккуратнее, Серп, не сломай ребенка, он уже всё понял. К тому же он скоро покинет мой город.

– Да вот прям сейчас, ага, – просипел Жнец, особенно ярясь на “ребенка”, но Серп тут же поднял стул повыше, а на голову нажал сильнее. – С-скотина.

– Для тебя – з-змей, – прошипел злобный хаосит прежде, чем отпустил арестанта, позволив выпрямиться.

– Сейчас – тоже хорошо, – серьезно кивнул командор. – Но меня и следующее утро устроит. Пока же продолжим. Откуда вы приехали?

– А ты, хозяин, не в курсе что ли?

– В курсе, но предпочту услышать вас.

– Голос нравится? – прищурился Жнец. За спиной его наметилось движение, но Ариманис презрительно отмахнулся от кровожадного помощника.

– И так?

– Мисткрон, – выплюнул парень.

– Учились? Бездельничали?

– Учился.

– Где?

– В МАСЭ, – недовольно буркнул Жнец.

– И что вы тут забыли, юный маг?

Парень стиснул зубы едва не до скрипа.

Вообще ему далеко не впервый раз случилось загреметь к стражам Хаоса. Особенно он зачастил к ним после того, как в Мистикроне внедрили последнюю разработку магов-механиков – амулеты контроля прорывов Хаоса. Удобная штука для хаоситов, но зверски мешающая жить простому парню с одним крылом и самую малость аномальной особенностью. Вот из-за этих амулетов ему и пришлось покинуть столицу, бросить любимый МАСЭ и перевестись в это солнечное захолустье. В сельхозакадемию, провались она в лужу!

Свой переезд Жнец считал катастрофой, самым эпическим провалом в жизни. Даже из-за крыла, кажется, он так не злился. И даже то, что местная шпана будет смотреть ему в рот и наверняка коронует, было слабым утешением. Но сегодня вообще всё пошло через пень-колоду. Вместо короны получить звание феерического стрекозла, а потом ещё и загреметь к местным хаоситам, в первый же день – это умень надо.

“О, Одеффия Жнец будет в восторге. Впрочем, сама виновата. Можно ведь было перебраться в Травельн, там технический колледж, а техник всяко лучше агрария. Но ей тут, видите ли, работу по профилю предложили!”

Жнец насупленно молчал, и хаосит решил развить тему, с насмешкой изломив бровь:

– Или вы такой маг, как я танцор?

– Понятия не имею, что тебе там мешает танцевать, но сними с меня блоки, и я лишу тебя этой проблемы… – прошипел разозленный парень. И тут же встретился лицом со столом. Хорошо, хоть не носом.

– Мальчики-маги такие хрупкие без своей силы, – прошелестело над ухом Жнеца. Во рту появился металлический привкус.

– Ну полно, Серпен, полно. Ребёнок пошутил. И вообще потеря крыла – конечно же ранит детскую психику, так что ему простительно, – не смотря на доброжелательные, даже сочувствующие интонации, отмашки отпустить арестанта Ариманис не давал. – И да, мне очень интересно, что послужило её причиной. Судя по контексту – вы сунули крыло в прорыв?

Жнец, прижатый щекой к столу, не ответил, только стиснул зубы.

– Кивните, если я угадал. Впрочем, вы же не можете, – командор оставался до тошноты вежливым. – Моргните два раза, если да.

Тимофей улыбнулся одной стороной рта, не моргая глядя в стальные глаза Ариманиса. Тот с минуту подержал зрительный контакт, затем хмыкнул и дал знак Серпу. Тот мгновенно отпустил жертву. Жнец распрямился, хрустнул шеей.