Страница 19 из 19
— Командор, я должен сделать признание.
— По вам это в самом деле видно. И в чем же оно состоит?
— Я совершил посадку, не имея на то разрешения, прямо на центральной площади самого большого города, который смог найти.
Лейф вопросительно поднял брови:
— И что произошло?
— Они собрались вокруг и уставились на меня.
— Это все?
— Сэр, двадцать минут понадобилось им только для того, чтобы заметить меня; за это время те, что находились дальше других, еще шли ко мне. Я не мог больше ждать, чтобы узнать, что они будут делать потом. Я подсчитал, что если бы они пошли за веревкой и стали привязывать вертолет за шасси, то закончили бы эту работу не раньше следующего Рождества.
— Хм! И что, повсюду картина одинаковая?
— Так точно, сэр. Я облетел более двухсот городов и поселков, расположенных на территории в девятнадцать на восемьдесят квадратных километров. Везде то же самое, — он подарил одну из своих характерных улыбок — Есть пара вещей, которые должны вас заинтересовать.
— А именно?
— Неспешиты объясняются между собой при помощи рта, но воспроизводят звуки, не поддающиеся обнаружению. На вертолете установлен ультразвуковой локатор «Летучая мышь», который используется для слепого полета. Я проверил весь его диапазон, когда был в этой толпе, но не уловил ни единого писка. Значит, они разговаривают на очень низких частотах. Но я все-таки не пойму, как они общаются. Дело, наверняка, в чем-то другом.
— Я тоже имел одну одностороннюю беседу с ними, — поделился с ним Лейф. — Может быть, мы упускаем явное, пока ищем тайное.
— Что вы под этим подразумеваете, сэр?
— Не обязательно, чтобы они обладали какими-то уникальными способностями, о которых мы не имеем представления. Вполне возможно, что они общаются зрительно. Уставятся друг другу в глотки и изучают свои шевелящиеся щупальца. Что-то вроде того, как врач любуется вашими гландами, — взмахом руки Лейф показал, что обсуждение этого вопроса прекращено. — Какова ваша вторая «вещь»?
— Здесь нет птиц, — ответил Огилви. — Можно было бы предположить, что там, где есть насекомые, там будут и птицы или что-то наподобие птиц. Единственное державшееся в воздухе существо, которое мне встретилось, было похоже на перепончатокрылую ящерицу, которая при помощи крыльев еле-еле смогла оторваться от земли, а потом планировала, куда ей надо. На Земле она не поймала бы и сонной мухи.
— Вы засняли ее на пленку?
— Нет, сэр. Я уже использовал всю катушку и не хотел стирать сторону.
— Хорошо.
Лейф подождал, пока Огилви выйдет, и связался с Шэлломом:
— Если пленки с вертолета окажутся достаточно четкими для дальней передачи, сделайте с них дополнительную копию для связистов. Пусть отправят их в Девятый Сектор для дальнейшей переброски на Землю.
Не успел он положить трубку, как вошел Ромеро. По его виду можно было заключить, что он в полном отчаянии.
— Командор, вы не могли бы достать инструменты, чтобы соорудить фенакистоскоп с встроенным счетчиком оборотов?
— Мы можем все, решительно все, — вмешался в разговор стоявший возле иллюминатора Пэскью. — Для этого у нас есть целые века времени.
Пропустив его замечание мимо ушей, Лейф поинтересовался:
— А для чего он вам?
— Хоффнэгл и Нолан считают, что с его помощью мы смогли бы измерить точный стробоскопический регистр этих увальней. Если нам удастся установить, на какой минимальной скорости они начнут видеть движение картинок, то это будет нам хорошим подспорьем.
— А кинопроектор корабля для этого не подойдет?
— У него недостаточный диапазон, — пояснил Ромеро. — Кроме того, мы не можем использовать его вне нашей внутренней системы питания. Фенакистоскоп должен быть переносным и приводиться в действие вручную.
— С каждой минутой это становится более увлекательным, — вставил Пэскью. — По крайней мере, не так скучно. Объясните поподробнее, тогда и я начну понимать, что это за чертова штука.
Не обращая на него никакого внимания, Лейф снова позвонил Шэллому и ввел в курс дела.
— Святой Моисей! — обрадовался Шэллом. — У нас найдется то, о чем вы просите! И кто это придумал? — После некоторой паузы он уточнил: — Нам нужно два дня.
— Два дня, — повторил Лейф для Ромеро.
Тот в ужасе посмотрел на него.
— Что за спешка? — не выдержал Пэскью. — Вы не можете обождать два дня, чтобы начать измерение запаздывания оптической реакции? Да это невиданно быстро для этого мира. Вы же на Планете Вечности. Привыкайте!
Лейф пристально взглянул на Пэскью и сказал:
— Вам не кажется, что вы стали слишком придирчивы за последние пару часов?
— Нет. У меня осталось еще несколько капель терпения на дне. Когда испарится последняя из них, можете запереть меня на гауптвахту, потому что тогда я тронусь.
— Успокойтесь. Скоро мы что-нибудь придумаем.
— Ха-ха! — непочтительно бросил Пэскью.
— Мы подготовим наш разведывательный вездеход и отправимся в город, посмотрим на них в их среде.
— Не забыть бы о времени, — одобрительно добавил Пэскью.
Бронированный восьмиместный вездеход громыхал тяжелыми гусеницами по трапу. Только два особых брандспойта, — по одному в передней и задней его частях, — указывали на наличие на нем оборонительных «фыркающих» пушек, управляемых с пульта вездехода. Металлический прут на крыше этой будки представлял собой радиоантенну. Они могли воспользоваться и вертолетом, вмещавшим четырех человек со снаряжением, но для экскурсий по улицам от него было бы мало проку.
На переднем сиденье вместе с Лейфом располагались лейтенант Хардинг и дежурный водитель. За ними разместились двое из команды Хардинга, а также Пэскью. Заднее сиденье поделили между собой радист и стрелок. Уолтерсон, Гарсайд и остальные специалисты остались на корабле.
Они прокатились мимо неспешитов, сидевших сейчас на земле, скрестив ноги, и уставившихся в таблицу, которую с абсолютно безразличным видом демонстрировал им Нолан. Поблизости, соображая, какой материал урока усваивался, а какой нет, грыз ногти Хоффнэгл. Никто из этой группы не показал ни малейшего удивления, когда вездеход спустился по крутому утесу и прогрохотал мимо них.
Вздрогнув, он с натугой пересек железнодорожное полотно позади поезда и добрался до дороги. Она была безукоризненно гладкой и могла бы поспорить со скоростными трассами на Земле. Не проехав и восьми километров, они встретили одного неспешита — именно таким они себе его и представляли.
Он полусидел — полулежал в длинном, узком и приземистом одноместном автомобиле, выглядевшем очень солидно. В самом водителе было что-то маниакальное — отрешенное лицо, напряженный взгляд, крепко вцепившиеся в руль руки. По показаниям фотоэлемента на приборной доске вездехода он проревел мимо них со скоростью восемьдесят три и шесть десятых километра в час. Их спидометр показывал ровно восемьдесят километров в час. Значит, он мчался с захватывающей дух скоростью три и шесть десятых километра в час.
Первым заговорил Пэскью. Вывернув голову назад и глядя вслед автомобилисту, он сказал:
— Как социолог я авторитетно заявляю, что некоторые из этих созданий слишком уж опрометчивы. Если этот ненормальный едет сейчас в город, находящийся примерно в сорока километрах отсюда, то он доберется туда, по крайней мере, через двенадцать часов. — Лицо его нахмурилось, он посерьезнел и добавил: — Сопоставляя их реакцию с их скоростями, а они стоят друг друга, я не удивлюсь, если у них существуют те же транспортные проблемы, что и в любом другом мире.
Никто не воспользовался случаем вступить с ним в полемику. Все восемь пассажиров вездехода снова погрузились в состояние оцепенения. Они уже въехали в пригород, полный пешеходов, машин и трамваев, наводнивших улицы. Теперь они то и делали, что объезжали их. Для этого водителю пришлось осваивать новую технику вождения, что было не таким уж легким делом.
По улицам тащились существа с малиновыми лицами и в тех же бесполых нарядах. Можно было подумать, что после каждого шага они засылают. Некоторые двигались быстрее остальных, но даже самые проворные из них превращались для вездехода в препятствие, которое следовало огибать. Никому из них не захотелось посмотреть на странную машину, пока она катилась мимо, но многие в недоумении останавливались, когда она находилась уже на расстоянии одного-двух километров.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте