Секретные доклады

У для утех построить резиденцию решила,

Строенью имя дав «Журавлей в Упряжь Запряжённых»,

Чинов в нём позже принимала и лиц, приближённых,

Где тайных донесений центр разведчиков открыла.

В стране порядок с помощью служб тайных учредился,

Со всех концов секретные доклады к ней стекались,

А с ними она знала, где какой настрой сложился,

Во всех уездах её ставленники укреплялись.

Она шпионов среди них не только набирала,

Но много среди фрейлин женщин на неё служило,

Когда она осведомителей своих искала,

То отличала всех их, всеми ими дорожила.

Когда Шань-гуань Вань- эр стала наложницей, имперской,

Автоматически зачисленной императрицей

В её двор, личный, где проявлялся её нрав, дерзкий

И необузданный, то её приняли все лица.

И после преступлений, где её дед был замешан

Шан-гуань И, царедворец, сам виновен был во многом,

К концу своей беспутной жизни был весьма утешен

Тем, что остался при дворе, доволен был итогом.

Была Шан-гуань Вань-эр автоматически включённой

В число всех, небольшое, императорских наложниц,

А красота её влияла на всех подчинённых,

Её ум, цепкий, был похож на резку острых ножниц.

А дар её в стихосложенье и искусстве, новом,

Привлёк к себе привязанность самой императрицы,

Та сделал её своим секретарём, дворцовым,

Ей голову склоняли государственные лица.

Её императрица никогда не прогоняла,

Когда любовнику Чан-чжуну телом отдавалась.

И Вань-эр за утехами царицы наблюдала,

Когда в любви та возбудить любовника пыталась.

Вань-эр же умной женщиной была, когда следила,

Как госпожа с любовником своим в постель ложится,

Но знала всё же, хоть Чан-чжуна красоту ценила,

Своё место, к удовлетворенью императрицы.

Поэтому подальше от него она держалась,

Хоть часто видела любовника в одежде, нижней,

И зачастую его голым станом любовалась,

Так как не мог он оставаться с нею неподвижным.

(из секретных докладов Чжан Цзи)

«Императрица У-хоу подарила принцессе тысячу кусочков ипериальной парчи, добавив: «Я слышал, что принцессы в древние времена часто были аморальны. Это связано с тем, что были допущены ошибки при выборе зятя императора, как и мужа принцессы Ли.(7) Я прикажу художнику нарисовать тело Чан-чжуна так, чтобы отныне оно могло служить моделью. И только те мужчины, которые соответствуют этой модели, могут быть предложены в качестве потенциального мужа принцессе. Тогда у пары может появиться шанс найти счастье и гармонию в их близких отношениях, и принцессы перестанут искать удовольствия на стороне». Принцесса, её служанки и сопровождающие лица все поклонились и прокричали: «Да здравствует императрица У-хоу»!

После этого её сыновья – император Чжун-цзун и император Жуй-цзун (8) последовали за императрицей У-хоу. В то время принцесса Аньле (9) была экстравагантной и легкомыссленой, но любовь между ней и ее мужем У Янь-сюй была довольно глубока. Поэтому она не имела на стороне юношей, тайных любовников. И всё это было благодаря стараниям императрицы У-хоу и ее рекомендациям, поэтому всем принцессам были даны превосходные мужья. Жена Чан-чжун была ужасной. Императрица У-хоу позвала ее в императорский дворец и присвоила ей титул «Госпожа Чун-жан первого ранга». Императрица У часто смеялась над ней, говоря: «Вы, наверное, по-настоящему культивировали себя, чтобы заслужить женитьбу на шестом сыне Лю-лана»! (10). Тогда среди простолюдинов была популярна поговорка: «Вы должны культивировать себя в течение одной жизни, чтобы получить хорошую внешность при следующем своё рождении, но вы должны культивировать себя в течение двух жизней, чтобы получить хороший пенис, чтобы с ним вновь родиться». Особенно это было важно для того, чтобы попасть «наложником» в гарем императрицы.

Императрица тут рабочим лучшим приказала

Чан-чжуну за городом резиденцию построить,

Так вымощены златом были комнаты и залы,

Распорядилась павильоны с жемчугом устроить.

Там были лестницы из мрамора меж этажами,

И разрисованные шторы в окнах с витражами,

Всех экзотических духов в покоях дымка слалась.

Когда роспись закончили, она ему отдалась.

Чан-чжун раз в спальне пил вино, испытывал сонливость,

Его смягчился секс, императрица с ним играла,

Зажала член своей рукой, того головка встала,

Она её слегка лизнула, проявив пытливость,

Потом плоть кожи натянула, чтоб головка скрылась,

В мгновенье орган встал сам в вертикальном положенье,

Член сделался большим, его головка вновь открылась,

Рука императрицы вниз спустилась со скольженьем.

Там корень мощным был, как арбалет с стрелой, взведённой,

И жёлудь был похож на хлопок, пухлый и мясистый,

Как свёрнутый клубок, имел цвет неопределённый,

Все жилки проступали с кровью там на коже, чистой.

Манипулируя Чан-чжуна органом, царица,

Который совершенно вдруг инертным оказался,

Так как слегка опал он, и затем не поднимался,

Желая возбудить его, самой же покориться,

С улыбкою, вздохнув, она любовнику сказала:

– «Вы потеряли ко мне, вижу, всякое хотенье.

Мне этого ещё от вас в сей жизни не хватало»!

От этих слов принцесса пришла в сильное волненье.

Её место интимное с бельём вдруг мокрым стало,

Рука её, не сознавая, на член приземлилась

Чан-чжуна и желание головке передала,

Царица, это видя, на принцессу разозлилась.

Ей златой ножик перочинный в волосы вонзила,

Когда её кровь брызнула она ей пригрозила:

– «Вы если к заповеднику приблизитесь с желаньем,

Моему, знайте, вашей смертью будет наказанье».

Зажала рану та, кровоточащую, руками,

Но прощена была благодаря просьбе Лю-лана,

И всё же шрам на лбу остался там, где была рана,

Носила головной убор, украшенный цветами.

(из секретных записей Чжан Цзи)

«Когда императрица произнесла: «Вы потеряли ко мне всякое желанье». Принцесса так возбудилось, что её нижнее бельё стало мокрым. Не понимая, что она делает, она протянула руку, чтобы потрогать пенис Чан-чжун. В ярости императрица У-хоу схватила золотой нож и воткнула его в высокую причёску волос принцессы, и сказала: «Если ты еще раз посмеешь дотронуться до моего любовника, я тебя убью!». Лю-лан с горечью умолял ее быть милосердной к принцессе и, наконец, императрица помиловала ее. Однако на лбу у неё остался шрам, и именно по этой причине, когда она была во дворце, то часто носила на голове украшения с золотыми инкрустациями».

Когда Цуй Цзин министром стал Палаты назначений,

Был молодым, талантливым, вниманье обратила

На его вид У Ван-эр и на встречу пригласила,

Он стал её объектом так любовных похождений.

Он знал, что до него был князь Лу-шэн в её постели,

До этого – Сан-си, но к ним она быстро остыла,

И их всех прогнала, как этого те не хотели,

Цуй Цзин спросил принцессу: «А что с ними не так было»?

Она ответила ему, внезапно рассмеявшись:

– «Князь Лу ел как-то груши, кожуру с них не очистив?

Так как он мог узнать вкус их, с собой не разобравшись,

Художник, чтоб нарисовать, вначале моет кисти.

И в нашем случае, на ощупь тонкая плоть слишком,

Чутьё нам говорит, какого выбирать мужчину

Нам нужно только то, что надо нам, а не с излишком,

Что сверх, то составляет отторжения причину.

Хоть наша Инь огромна, но пределы существуют,

Не избран, кожным сухожилием кто побеждает,

Лишь тот приятен нам, кто с осторожностью вступает,

Хорош тот, кто ласкает, а не долбит, не пасует.

Ты спросишь: «Почему Инь своё Ян в любви находит»?

Язык ведь тела человека не имеет кожи