2024

– Место 3А, вот сюда пожалуйста, – бортпроводник указала на место в бизнес-классе восстановленного и перекроенного на новый лад старого советского самолета Ил-62.

Выйдя в зал ожидания аэропорта Новосибирска, Николай среди встречающих нашел нужную ему табличку с названием предприятия и подошел к невысокому, простого вида человеку.

– Добрый день, – обратился он к нему, – вы от Александра Викторовича? Тогда вы встречаете меня.

Встречающий проводил Николая к припаркованному автомобилю Лада Гранта и занял место водителя. Николай сел рядом на пассажирское сиденье. По дороге невольно разговорились – водитель явно не следил особенно за политикой и не узнал в своем пассажире нового президента, однако, как и многие водители любил скоротать время за разговором.

– Да что он сделает-то, президент новый? Он же пороху не нюхал… нет, понятно, что он был в подразделении ФСБ, но то не считается… подумаешь, салаг тренировал. А тут страна, сто сорок населения еще недавно было. И всем что-то надо. А всем-то не угодишь, всем мил не будешь! Вот и будет как уж на сковородке прыгать, пока не сдастся. Ничего не изменится, говорю вам. За любым президентом стоят кукловоды мирового правительства. Как они решили, так и будет.

Николай под это бубнение водителя погрузился в собственные размышления. «Слишком много сусликов в вертикальной иерархии, слишком много территориальных структурных единиц. Но и территория страны не маленькая… как же так сократить расходы, чтобы не утратить контроль над территорией?».

– Приехали, – выдернул его из размышлений водитель, пройдете в фойе и дальше на лифте на пятый этаж. Там на ресепшине спросите.

– Понял, спасибо большое за то, что встретили, и за содержательную беседу, – поблагодарил Николай.

Президент вошел в здание и ,согласно указания водителя, поднялся на пятый этаж, где его проводили в кабинет директора фирмы.

– Александр Викторович?

– Да, проходите. Не успели толком познакомиться, а вас…

– Николай Владимирович.

– Очень приятно, – задумчиво произнес Александр Викторович и уставился в большой плоский телеэкран, висевший на стене в кабинете, на котором транслировались новости федеральной службы новостей.

– Да, это я. Вот моё удостоверение.

– Что же вы сразу-то не сказали?

– А что бы изменилось?

– Я бы хотя бы другую машину нашел для вас ну и в целом…

– Ничего не надо, спасибо! Давайте сразу к делу, а то ранний подъем, время в пути, плюс смена часовых поясов, состояние у меня так себе. Единственная просьба – ваш секретарь сможет мне помочь с размещением? Хотелось бы где-то отдохнуть без городской суеты, можно что-нибудь за городом из гостевых домов забронировать?

– Это сейчас организуем, минуточку.

Александр Викторович вышел из кабинета и вскоре вернулся.

– Найдется у вас лист бумаги и карандаш? Я склонен обсуждать вопросы сразу на бумаге, чтобы лучше представлять картину.

– Конечно, вот, – Александр Викторович спешно вытащил из принтера бумагу и положил ручку.

– Александр Викторович, я буду говорить прямо… нахожу ваш проект вертикальных ферм весьма интересным. Прежде всего, он интересен к реализации не там, где всё и так растет, а там, где как раз с этим большая проблема и свежие овощи приходится завозить издалека, из-за чего они имеют высокую розничную стоимость… к примеру, северные регионы. Я бы хотел обеспечить население круглогодично свежими овощами и даже ягодами. Особенно я хочу совместить производство продукции и детское питание в садах и школах. Поди плохо, например, каждому первоклашке вручить корзинку клубники?

– Замысел ясен и мы готовы работать. Но скажу прямо, не всякий первоклашка сможет себе позволить такую корзинку.

– Если часть расходов возьмет на себя государство, то почему нет? Да, это может не стать источником дохода для бюджета, но косвенно будет положительно сказываться на общем настроении россиян как дополнительная мера социальной поддержки, как нематериальная мотивация…

– Мы готовы обеспечить выпуск необходимых для этого материалов… однако, потребуется содействие административного характера – для выделения помещений, коммуникаций…

– С этим, я думаю, проблем больших не будет… но, посмотрим.

В это время на телеэкране включился местный выпуск новостей, в котором журналист пытался обратить внимание властей на растущий, как снежный ком, ворох проблем коммунального характера в муниципальных образованиях Новосибирской области.

– А сделайте-ка погромче, пожалуйста! – попросил президент.

Досмотрев репортаж до конца, Николай с удивлением спросил:

– А что это за корреспондент? Я думал, что уже не встретишь честных журналистов, выставляющих на показ нерешенные проблемы.

– Наша местная журналистка, я её знаю. Она кость в горле у местной администрации, уже даже покушение было… ну как покушение… так, припугнули немного. Она не только местную, но и федеральную власть критиковала. Не стеснялась и о президенте высказываться, за что пару раз заплатила штраф и даже несколько суток просидела в КПЗ (камера предварительного заключения – прим. авт.).

– Однако… а можете устроить с ней встречу? Предложите ей интервью, только не выдавайте меня. Думаю, будет интересно.

– Хорошо, организую.

На следующий день на территории загородного гостевого дома, в котором разместился президент России, при содействии Александра Викторовича Лоскутова была организована встреча с оппозиционным журналистом Ириной Львовой.

Корреспондент: Здравствуйте, Николай Владимирович! Весьма неожиданно для меня и, думаю, для всего Новосибирска. Полагаю, это ваша первая рабочая поездка, верно? Почему именно Новосибирск?

Президент: Добрый день, Ирина, приветствую всех зрителей, слушателей, читателей, которые сейчас виртуально с нами. Мы ведь в прямом эфире, я правильно понимаю?

К: Да, всё верно, у нас прямая трансляция по нескольким каналам РОСПД (Российская общедоступная сеть передачи данных – прим. авт.). Вы до сих пор остаетесь большой загадкой для всех россиян – кто вы? Преемник Пузатина?

П: Нет, никакой связи с прежним президентом у меня нет. Мы виделись только после выборов, на двухнедельном «тренинге» по передаче полномочий.

К: Думаю, мы еще вернемся к прежнему лидеру, а пока о выборах, раз уж упомянули. Как вы можете объяснить свою победу? Вас не было на политическом небосклоне, вас не было в повестке дня, вас вообще нигде не было. Более черной лошади сложно себе придумать. Как это всё?

П: Будучи абсолютно простым гражданином, я воспользовался своим законным правом быть избранным. Собрал подписи, подал в ЦИК (Центральная избирательная комиссия – прим. авт.), получил удостоверение кандидата… развесил простые баннеры на улицах городов… меня выбрали. Как-то так. Никакой борьбы не было. Пузатин снял свою кандидатуру практически в последний момент. Возможно, сработало протестное голосование, когда на выборах одни и те же люди, хочется чего-то более свежего.

К: По вашему мнению, какова причинно-следственная связь ухода Пузатина?

П: Здесь придется гадать, поскольку доподлинно это неизвестно.

К: Как проходил ваш «тренинг»? Что можете сказать о Пузатине, о его чувствах в течение тех двух недель?

П: В принципе, с моей точки зрения, обучение проходило в конструктивном и позитивном ключе. Не было такого, что бросили ключ от царства и заявили «подавись, скотина!». Нет, всё очень даже достойно и прилично. Сам Пузатин выглядел скорее сильно уставшим и измотанным, но сдержанным, и добродушным.

К: Хорошо, допустим это всё так и было. Вы можете допустить мысль, что Пузатин, создавая десятилетиями свою «систему», вот так вот просто, в одночасье, взял и отказался от нее? С какой радости ему передавать «ключ от царства», как вы выразились, первому попавшемуся простолюдину, как вы себя только что называли?

П: Во-первых, решение поиграть в избирательную кампанию является лично моим, о нём никто не знал. Во-вторых, если мне это удалось, значит меня просто подставили. То есть более двадцати лет страну отжимали до последней капли, выводя капиталы куда подальше и покрасивше, а когда уже корова начала подыхать, ей решили сменить доярку. Как говорится, кто последний, тот и отец – если страна развалится при моем правлении, значит, именно я буду во всем виноват.