Заклинатели, Кейтбург

Как бы странно ни звучало, но за всё время, проведённое на этой стороне, Иннокентий ни разу ещё не был в больших магазинах: еду в основном покупал либо в продуктовых палатках, либо в небольших подземных магазинчиках, поэтому Десайи немало удивился, когда вошёл в сильно освещённое помещение, где туда-сюда ходили люди с тележками.

– Нам туда. – Алёна повела его в отдел со специями.

В конце были выставлены белые бумажные пакетики муки. Иннокентий взял один в полкилограмма и повернулся к Алёне. Та с лёгкой улыбкой рассматривала большой мешок сахара, а парень понял, что попал. Девушка попыталась поднять, а потом посмотрела на Иннокентия.

– Она в пекарне работает? – пробормотал блондин, поднимая мешок на плечо.

Сыщик прекрасно понимал, что девушка просто хочет внимания, но у него и без этого сахара здесь работа есть. И всё же, держа в левой руке пакетик муки, а на правом плече мешок, он пошёл на кассу. С небольшим вздохом, явно в надежде, что родители отдадут деньги, Алёна отдала кассиру купюру в пять тысяч рублей, сдачу убрала в карман.

– Это Ваш парень? – посмотрела женщина-кассир на парня с пакетиком муки и железной мелочью.

– Брат, – хмуро сказал Иннокентий раньше, чем Алёна успела открыть рот.

– Может, сестра заплатит за брата? – усмехнулась женщина.

У Алёны округлились глаза, но всё же она полезла в карман за банкнотой.

– У меня есть деньги, – ответил Иннокентий, передавая бумажку, похожую на ту, что достала девушка.

Кассирша немного удивилась, но проверив купюру, выдала несколько зелёных банкнот сдачей.

– Пойдём, – кивнул Иннокентий на выход. Скоро стоящий за ними мужчина поймёт, что надо лучше следить за кошельком.

Обычно солдат не промышлял этим, в Заунто наказания за воровство равнялись казни, но во время Переворота не один он учился выживать. Возможно, поэтому Виктория и послала именно его на эту сторону.

Некоторые прохожие с интересом смотрели на парочку с мешком сахара, а Иннокентий думал, как не остаться на чай, ведь именно к этому всё и вело. Любопытные взгляды ничуть не смущали парня, подумаешь, бывало и не такое.

Однажды из леса он забрёл в какую-то деревню, весь грязный, в крови, и не только своей. Прихрамывая на левую, простреленную, ногу, он опирался на меч, как на клюку, а другой рукой придерживал винтовку. Как только он перевалился через низенький деревянный забор, его увидела девочка лет девяти, играющая с куклами. Начала кричать – солдаты в тех окрестностях появлялись, но он тогда был больше похож на живого мертвеца, чем на посла или сыщика. Через полчаса вокруг парня собралась чуть ли не вся деревня, а помогать ему так никто и не спешил. На местном языке он пытался кричать «помогите», но те просто стояли и смотрели, что будет дальше. Умрёт или выживет? В итоге он из последних сил стрельнул поверх их голов, что вызвало хоть какую-то реакцию. Его отнесли к знахарке, которая знать не знала, как достаются пули, поэтому Иннокентию пришлось самому резать кожу, от чего тот чуть не потерял сознание, но старушка хоть заклеила рану и наложила бинт с мазью, которая неплохо помогла. Через месяц за ним прибыли трое из его отряда, вот тогда-то он узнал, что значит любопытные взгляды. Деревня оказалась мороком, которому он поддался. Заснул сразу после того выстрела, а кто были те люди – так и не узнал. Были ли они вообще людьми? Но, проснувшись, его на самом деле вылечили в госпитале, и уже через полгода Иннокентий смог вернуться в Алые Города с рассказами о том, что с ним произошло.

Дойдя до третьего подъезда пятиэтажного дома, Алёна открыла дверь, пропуская парня внутрь. Когда она принялась стучать в квартиру на втором этаже, Иннокентий почувствовал лёгкое смущение, надеясь, что никого нет дома. Но в конце концов им открыл Алёнин папа, мужчина средних лет со светлыми волосами. Сказать, что он был удивлён, – значит, СОВЕРШЕННО ничего не сказать. Когда тот увидел парня за спиной дочки, кружка с чаем выскочила из его рук, но он в последний момент успел её поймать, расплескав немного на пол.

– Я, кажись, курьера не заказывал, – пробормотал мужчина осипшим голосом, а потом прокашлялся.

Алёна залилась краской.

– Он мне помог сахар отнести, – смущённо сказала она.

Мужчина оценивающе посмотрел на гостя, но после его взгляд сменился сочувствием. Иннокентий ни капли не устал, привык к нагрузкам, но его смирившийся настрой был заметен.

– Алён, это тебе мама сказала за сахаром сходить? – спросил мужчина, даже не заметив, что голос слегка упал.

– Ну типа того…

– Хорошо, что сама не пошла…

Несколько секунд они молча постояли, а потом мужчина, спохватившись, забрал у парня мешок, поставив чай на стол в прихожей, а сахар отнёс в кладовку.

– Может, останешься на чай? – спросил Алёнин отец Иннокентия, хотя по лицу было видно, что он не фанат чаепитий с новыми знакомыми дочки.

Алёна с надеждой посмотрела Иннокентия, но тот вежливо отказался:

– Благодарю за приглашение, я бы с радостью согласился, но мне надо идти.

Послышался выдох, но, когда Алёна стрельнула в сторону отца недовольным взглядом, тот лишь пожал плечами.

– Жаль, приходите ещё, спасибо за… доставку.

– Не за что, до свидания.

– До свидания.

– Пока. – Алёна помахала рукой.

Иннокентий кивнул ей на прощание и спешно спустился по лестнице. Девушку явно ждал разговор с родителями, а ему ещё надо было найти, как связаться со Златовыми. Или же выследить, где живёт Оля, что сегодня он уже сделать не сможет из-за её подруги.

Змеиный клубок или Нот

– Я не спорю, конечно, но выходить без курток на улицу – не самая хорошая идея…

– Там тепло, Эль, давай быстрее. – Никита потянул девушку за руку к запасному выходу из школы.

Прошла неделя с того злополучного похода в офис Братства, всё это время у друзей не было возможности встретиться и обсудить события. Вчера Никите позвонила Оливия и рассказала всё, что узнала сама, а также про то, что Элиз донесла до её сестры. Как и предполагалось ожидать, Пелтье продолжила работать на старшую Златову, несмотря на предостережения Зверева.

– Так зачем и куда мы идём? – спрашивала Элиз.

– Узнаешь…

Парочка вышла через пустой спортзал на улицу за школой. Никита резко повернул налево, из-за чего девушка споткнулась. Ходить по грязи в туфлях на высоком каблуке – не лучшая идея. Впереди на деревянных поддонах лежали стопки старого шифера, которые остались после летнего ремонта, Зверев повёл Элиз за них.

– Чудесно, – слегка усмехаясь, пробормотала Пелтье. – Если бы ты хотел меня поцеловать, о чём я, если честно думала, выбрал бы место получше.

– Кому-то надо развивать критическое мышление, —хмыкнул Никита и резко прижал Элиз к стене.

– Ты с ума сошёл? Отошёл от меня! – возмутилась девушка.

Зверев держал Элю за плечи, чтобы та не ушла раньше, чем он всё ей выскажет, но Пелтье терпеть не могла невозможность контролировать ситуацию. И ещё больше ненавидела, когда именно Никита помыкал её свободой.

– Хватит кричать. Есть вопросы, – шикнул на Элиз Зверев.

– Отошёл, – прошипела Пелтье, скривив губы. Её серые глаза горели зеленоватым огнём, казавшись расширенными.

Никите пришлось отступить. А то запястье ещё перекусит…

– Каковы Ваши вопросы? – хмуро спросила девушка.

– Каковы? Не Вы ли променяли важную информацию о причастности Стрельцова к пожарам на деньги? – Вновь уверенный в вопросе, юноша на шаг подошёл к девушке.

– Тебе-то какое дело?

– Если пресса это опубликует, у нас будут проблемы.

– Проблемы будут у Стрельцова. – Эля помотала головой.

– Дура! – зло выплюнул юноша. – Проблемы будут у моих родственничков, которые прикрывают эти шайки. – Никита нахмурился, но голос не повысил. К счастью его друзей, это было не в стиле Зверева.

– Прости… Просто… – Элиз потупила взгляд. Не подумала я немного… А если б ты попал в логово бандитов, смог бы адекватно соображать? – Я… Послушай…