Навстречу счастью

Вот что значит руководитель: собранный, серьезный, внимательный, не истерящий и не кричащий о том, как ему все надоело. Даже если и так, ни словом, ни делом подобного не покажет.

Илья же поставил передо мной белую чашку с кофе, достал из шкафа припрятанную коробку конфет и сел на свое место.

– Сегодня мы будем убирать тех, кто помогал вашему мужу брать взятки, был с ним на короткой, как говорится, ноге. Процесс данный был запущен давно, люди медленно сменялись друг другом, но Сергей Николаевич приказал действовать открыто. Кто мы такие, чтобы спорить?

Через полчаса я подписывала приказы на увольнение. Людей было немного, шесть человек всего, но они, со слов Ильи, могли закатить очень хороший скандал.

– Так что советую ничему не удивляться.

А я уже ничему не удивлялась, ведь о моем появлении уже было сказано супругу, который, судя по всему, со своего номера дозвониться до меня не смог, поэтому настойчиво это делал с других. Мой телефон даже нагрелся от звонков, но трубку я не поднимала. Телефоны отца и Ильи у меня вбиты, а с другими мне разговаривать не о чем. Посмотрела на засветившийся дисплей с незнакомым номером и усмехнулась.

Ну-ну, что за паника, дорогой? Это только начало!

Глава 4

Звонки стали поступать с разных номеров с точной периодичностью, Илья лишь хмыкал, когда замечал загоревшийся экран телефона. Пока что Иван не утруждал себя сообщениями, но думаю, ждать осталось недолго.

Всех тех, кто был причастен к махинациям в организации, совсем скоро собрали в кабинете мужа. Там даже оказалась его секретарь – очень молодая девушка, которая невинно хлопала наращенными ресницами и не понимала, а может, делала вид, что не понимает ничего в происходящем.

Предъявив, по сути, обвинение – я смотрела на реакцию людей, что работали не первый год рядом с мужем, среди них были частые гости нашего дома, его, якобы, лучшие друзья. Вот только сейчас, с оглядкой на прошлое, я вдруг поняла, что друзья-то ходят друг к другу в гости, семьями дружат, вместе могут планировать отдых. Друзья Ивана же приходили к нему домой, чтобы закрыться в кабинете, где, как я теперь поняла, они и строили свои коварные планы.

«Что ты делаешь в офисе?» – а вот и первое сообщение подоспело, на которое я не ответила.

Вести диалог с тем, кто предал, кто мог в любой момент разорить дело отца, мне совершенно не хотелось. Доверие, любовь, привязанность – все это во мне рухнуло тогда, когда я увидела те самые фотографии, а открывшиеся новые дела супруга продолжали больно бить.

Необходимо было еще и на развод подать, вот только мне нужен человек, который займется этим вопросом без меня. Почему? Да потому, что так просто супруг от меня не отцепится, раздел имущества будет – это и ежу понятно, но как бы сделать так, чтобы все было в мою пользу. Ну и со своим дефектом я попросту многое не разберу, чем Иван может с легкостью воспользоваться.

– О чем задумались? – ко мне подсел Илья, который успел выпроводить недоработников из кабинета.

– О разводе, – призналась честно, потому что этот вопрос все равно будет подниматься, но обсуждать я его хотела с отцом.

– И какие же мысли приходят в голову? – так ненавязчиво мужчина выпытывал из меня все, о чем я успела предположить.

– Раздел имущества, – подняла на него взгляд, – хочу сделать так, чтобы он ушел почти ни с чем.

Илья рассмеялся. Я даже удивленно на него посмотрела, отмечая, что и улыбка у него, оказывается, довольно приятная. Жаль, часто он себе не позволяет веселиться, а может – должность не располагает к этому.

– С этим проблем точно не будет, – мужчина внимательно на меня посмотрел и подытожил, – не хотел бы я вам дорогу перейти, Кристина Сергеевна. Вы очень мстительная женщина, но пугает то, с каким хладнокровным расчетом вы это делаете.

Ничего не стала отвечать, ведь не каждого я теперь в свою душу пущу, вот там-то все слезы и вся боль собралась. Просто, я привыкла никому и ничего не показывать. Только папе, и то редко.

Телефон по итогу я просто отключила, но страх того, что упущу приезд отца, был.

– Он нас сам найдет, – заверил Илья, – на обед?

– Было бы неплохо, – не сидеть же в кабинете с утра до ночи, нужно смело выходить в коридор, чтобы все видели, с подачи кого стали происходить увольнения. Кстати, Илья предлагал мне не участвовать в этом процессе, просил даже отсидеться в его кабинете, но слух-то пошел, меня уже видели, а сопоставить дважды два сможет любой работник данной фирмы.

В офисе все как-то подозрительно притихли, смотрели с опасением, но еще больше на сопровождающего меня мужчину. Чувствуют, откуда ветер дует! Ага-ага, это не я, это все они!

Мы на лифте спустились на второй этаж, где располагался хороший ресторан. Илья, как оказалось, забронировал столик с шикарным видом из окна и даже отодвинул мне стул, помогая сесть. Отвыкла я немного от такой заботы и внимания, мне так муж никогда и не делал. Чуть тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли, которые могли только аппетит испортить. Почему-то сейчас я стала замечать все неприятные минусы, где же были мои глаза до этого?

Пролистав меню, остановила свой выбор на теплом салате, из напитков выбрала чай, хотя многие выбирали фужер вина.

– Какой чай предпочитаете? – уточнил у меня Илья.

– Предпочитаешь, – поправила его и подперла щеку рукой, – все равно.

– Тогда попрошу чайник для двоих на свой вкус.

Пожала плечами и повернула голову к окну. Осталось еще чуть-чуть, потом будет дорога в другой город, дорога в новую жизнь. И только тут меня осенило, что еду я в пустые стены, где есть только ремонт от застройщика и кухонный гарнитур, который они ставят в каждую квартиру по своему проекту. Непорядок! Нужно найти дизайнера, который поможет мне создать теплое и уютное место, я бы даже сказала гнездышко, где буду дневать и ночевать, чувствовать себя защищенной!

Продолжая задумчиво смотреть перед собой, я отметила, как на стол поставили маленький белый чайничек и чашки в тон ему. Илья осторожно разливает горячий напиток и предлагает мне попробовать необычный вкус чая.

Делаю глоток и понимаю, что не чувствую ничего: весь вкус куда-то делся, только вязкость во рту и осталась. Осторожно ставлю чашку на блюдце, поворачиваю голову чуть в сторону, и сердце сразу пропустило два удара.

Отца я увидела сразу, как только он зашел в ресторан. Его мощную и высокую фигуру ни с кем нельзя было спутать. Я плохо помню, как подскочила на ноги, опрокидывая чашку с недопитым чаем, как вышла из-за стола и побежала к нему, как в детстве. Папа сбрасывает на пол кожаный портфель и пиджак, раскрывает объятья, в которые я ныряю. Крепко-крепко обнимает, целует в макушку и говорит о том, что теперь все будет хорошо.

Не верить ему не имеет смысла, приехал тот, кто в обиду меня не даст.

Я не знаю, сколько мы так стоим почти при входе, но никто не смеет нам слова сказать.

– Ты, наверное, проголодался? – отстраняюсь и украдкой вытираю слезы, которые успели набежать. Папа протягивает мне платок, а потом сам заботливо оттирает мои щеки.

– Ты выросла или нет? – спрашивает он, – я что-то не пойму?

А меня накрывает повторно, ведь так он спрашивал всегда, когда возвращался после командировки, а я встречала его в любое время дня и ночи на пороге нашей квартиры. Ни одни няньки не могли убедить меня лечь спать, если совсем скоро должен был вернуться отец.

– Я уже не росту, – смеюсь, – только вширь!

– Тут ты мне врешь, – качает он головой, поднимая свои вещи, – худая, как щепка.

Да, на самом деле аппетита почти нет, но я лишь пожимаю плечами и хватаюсь за протянутую руку, как за спасательный круг.

Илья уже ждет нас у стола. Мужчина пожимает папе руку и снова занимает свое место, я сажусь у окна, отмечая, что мокрое пятно успели убрать, да и чашку заменили, а отец садиться рядом.

Следующие полчаса я молча наблюдаю за тем, как папа быстро ест и слушает отчет своего помощника, который говорит быстро, отрывисто, по существу, не тратя время на какие-то уточнения или сомнительные предложения. Мне бы так все помнить, да такую голову иметь, но, что есть, то есть.