Страница 19 из 20
Однако за пределами Голландии представление о высоком уровне мастерства обитателей северной части Нижних Земель начало формироваться лишь через несколько десятков лет. Первые признаки такой перемены появились лишь после того, как регион освободился от власти Габсбургов. К началу XVII в. «немецкое» качество, которое Висенте Альварес в 1549 г. приписывал жителям Нидерландов вообще, связали, наконец, именно с северной частью страны. «Если в былые времена батавы… считались очень глупым народом, подверженным пьянству… наподобие беотийцев у древних греков, – отмечал Томас Кориат в описании своей краткой поездки по Соединенным провинциям в 1608 г., – то ныне они не заслуживают такого отношения. Ибо они весьма искусны во всяческих ремеслах и хитроумны в их применениях, как никто другой в христианском мире»[101]. По словам кардинала Гвидо Бентивольо, папского нунция в испанских Нидерландах во время Двенадцатилетнего перемирия, техническая компетентность поистине была одним из выдающихся природных качеств граждан молодой республики на севере[102]. Действительно, одним из новых свойств, которые holandeses[103] обрели в испанских пьесах, появившихся по окончании перемирия, стала их злокозненная изобретательность. Holandeses изображали как низких invencioneros[104]. «Мятежников» из Соединенных провинций обвиняли в том, что они одерживали победы над испанскими армиями при помощи «el ingenio, y no la espada»: уловок, а не честного боя[105]. Вскоре Голландия стала известна и как theatrum machinarum – своеобразная выставка действующих механизмов. В третьем томе Theatri machinarum, одной из старейших технических энциклопедий, опубликованной в Германии под редакцией Генриха Цайзинга в 1618 г. несколько страниц были уделены иллюстрированному описанию «очаровательной ветряной мельницы», «какие редко встретишь в наших краях, но повсеместно можно видеть в Голландии», – это была мельница для зерна с поворотным верхом шатра[106].
Но избавление от незавидного статуса «беотийцев» еще не означало повышения в оценках до уровня Афин технического прогресса. Хотя Голландская республика на протяжении трех первых четвертей XVII в. становилась в разных областях все более заметным экспортером технических знаний, она, как мы увидим в пятой главе, еще не получила признания в качестве видного центра передового опыта. По-видимому, идея голландского лидерства в области развития техники впервые была заявлена в начале 1670-х гг. Когда в 1660-х гг. Кольбер вернулся к начатому при Генрихе IV проекту повышения благосостояния Франции путем поощрения нововведений, он выбрал образом для подражания прежде всего Соединенные провинции. Незадолго до военного нападения на Республику в 1672 г. Кольбер не только принял меры по привлечению голландских предпринимателей и квалифицированных рабочих в судостроение и текстильное производство Франции[107], но и отправил в Нидерланды специального представителя для подробного изучения на месте каналов, устройства шлюзов мостов, дамб, плотин и дренажных мельниц, а также выявления мастеров, которые были бы согласны продать свой опыт иностранным работодателям. В отличие от Висенте Альвареса, эмиссар Кольбера инженер Ла Фёй сосредоточился в основном на Голландии, практически оставив без внимания Фландрию и Брабант[108]. Технические достижения Соединенных провинций получали все более высокое признание у правителей и должностных лиц других государств Европы, таких как Тоскана или Швеция, которая в конце XVII в. начала продвигать реформы, направленные на развитие экономики, сходные с намеченными королем Франции. Великий герцог Козимо III, который два раза посещал Нидерланды в конце 1660-х гг., в 1682 г. отправил Пьетро Гверрини в путешествие по разным странам северо-западной Европы для сбора сведений о всевозможных военных и гражданских сооружениях, особенно постройках, машинах и инструментах, связанных с регулировкой воды. Первую продолжительную остановку на своем пути Гверрини совершил в Голландии. Несколько месяцев в канцелярию великого герцога Флоренции шел непрерывный поток отчетов с подробными описаниями и рисунками технических артефактов, имевшихся в Голландской республике[109]. Около 1660 г. шведский посол в Гааге Харальд Аппельбом подготовил список из 87 тем, которые рекомендовались для изучения всеми, кто посещал Голландию, и второй, более короткий, с некоторыми темами «высшего приоритета». Эти перечни, вместе взятые, охватывали почти все отрасли голландской экономики, а также многие другие аспекты жизни страны; туда входили сыроделие, производство солода, разведение крупного рогатого скота и овец и т. д. и т. п. – будущим путешественникам по Голландии недвусмысленно советовали внимательно знакомиться с тем, как обстоят дела в стране[110]. Отдельные визитеры оказывались идеальными, с точки зрения Аппельбома, туристами. Йохан Рисинг около 1670 г. подготовил подробный отчет о сельдяном рыболовном промысле Голландии, а Петтер Симон представил общий обзор состояния производства и торговли в Голландии[111]. Шведские правительственные чиновники также все сильнее нуждались в полном и точном представлении о техническом развитии Голландии. Если усилия Kommerskollegium в 1650-х гг. все еще были в основном направлены на привлечение голландских ремесленников в Швецию (прежде всего, мастеров ткачей и судостроителей)[112], то Bergskollegium в 1690-х гг. направила Самуэля Бускенфельта и Кристофера Полхема в поездку по северо-западной Европе, чтобы те собственными глазами изучили все технические новинки, которые могли бы пригодиться Шведскому государству. Как и посланцы Тосканы, эти путешественники-скандинавы прежде всего отправились в Голландскую республику. По утверждению Бускенфельта, Голландию можно было с полным правом назвать officina machinarum – механической мастерской[113]. Соединенные провинции в конце концов получили признание как непревзойденный центр технического развития.
Как долго просуществовала идея о техническом лидерстве Голландии? Ориентируясь на мнение иностранных путешественников, перечисленных в начале этой главы, можно считать, что представление о превосходстве голландцев в технических вопросах, особенно в отношении умения создавать и использовать механизмы, было широко распространено среди осведомленных людей из различных стран Европы еще во второй половине XVIII в. Даже когда среди путешественников, интересующихся технологиями зарубежных стран, особенно промышленных шпионов, стала набирать популярность Англия, а английские изобретения и усовершенствования стали занимать видное место в нарастающем потоке издаваемой на континенте технической литературы[114], Соединенные провинции продолжали призывно манить к себе иностранцев, желавших ознакомиться с вершинами достижений во многих областях техники. В частности, французы и немцы были твердо убеждены в том, что Соединенные провинции хранят огромный запас уникальных неиспользованных технических знаний. Поэтому французы особенно обрадовались, когда получили «свободный доступ» к этой сокровищнице знаний после оккупации Голландской республики в 1795 г. Когда французские войска триумфально прошли по территории Голландии, гражданин Карре получил специальное задание зарисовать и подробно описать ветряные лесопильные заводы, чтобы можно было создать подобные предприятия во Франции[115]. «Мастерские этой трудолюбивой нации» наконец-то открыты для изучения, заметил в 1807 г. маститый химик Жан Шапталь, некоторое время занимавший пост министра внутренних дел Франции. Благодаря военной оккупации его сограждане получили возможность «своими глазами изучать все те процессы, которые до недавнего времени служили для обогащения этой страны»[116]. Интерес со стороны немцев достиг наивысшего уровня в период 1780 – 1810 гг. Именно в это время путешественники-инженеры, такие как Иоганн Фолькманн, Фридрих Эверсманн, Филипп Немних и Каспер Нойенборн составили самые обширные, исчерпывающие и точные описания техники и технологии Голландии[117]. Если же попытаться определить период, когда Нидерланды утратили свой статус технического рая для иностранцев, лучше всего подошел бы конец наполеоновских войн (хотя Уильям Джейкоб еще в 1820 г. отмечал, что голландцы, безусловно, превосходят (превосходили) все остальные нации по части мельниц и зубчатых колес»)[118]. За второе десятилетие XIX в. страна окончательно скатилась в техническом плане на «беотийский» уровень.
101
Coryat’s Crudities, II, 638 – 639.
102
Bentivoglio, Relationi, 4.
103
Голландцы. – Прим. перев.
104
Выдумщики. – Прим. перев.
105
Rodríguez Péérez, Tachtigjarige oorlog, 191 – 192.
106
Zeising, Theatri machinarum, III, 23 – 25.
107
Clément (ed.), Lettres, II 1, 523 – 524, III 1, 34 – 37, 125, 199 – 200, 211, 302, 236 – 237, 336, 350 – 351, 403, III 2, 100 – 101, 290 – 314.
108
Clément (ed.), Lettres, IV, 347, 351, 359 – 361, 452 – 453, BN, Cinq Cents de Colbert 448 Remarques faictes au voiage de flandres et hollande en octobre, novembre, decembre 1670 sur les canaux etc.
109
AS Florence Med. Del Principato, 6390, Viaggio del sigr Pietro Guerrini per le provincie e regni christiani d’Europa, f. 3–329v; Veen and McCormick, Tuscany, 31 – 45.
110
UB Uppsala, Coll. Palmskiöld 81, f. 188 – 191, reprinted in Dutch translation in Kernkamp (ed.), ‘Memoriën’.
111
UB Uppsala, Coll. Palmskiöld 81 no. 17 f. 156–175v; KB Stockholm, Ms. C X 1 – 12.
112
RA Stockholm Kommerskollegium Huvudarkiv B I a:1 f. 108–112v, 121v – 123v.
113
UB Uppsala Ms.X 306 S. Buschenfelt, ‘Berättelse till Bergscollegium’, fo. 5.
114
Rydberg, Svenska studieresor, Fli
115
AN, F 12 1299 B.
116
Chaptal, Chimie appliquée aux arts, III, 6.
117
Volkma
118
Jacob, View, 23.