Всё как всегда

В последние дни из-за большой нагрузки и переживаний моя жизнь стала казаться мне нереальной, будто бы я смотрела на нее со стороны. Конечно, я при этом много работала, общалась с людьми и прочее, но все это происходило как-то механически. А вот мысли об убийстве преследовали почти постоянно. Возможно, так получилось потому, что это преступление напрямую затрагивало Женю, а возможно и другое – я оказалась слишком впечатлительной. Последнее предположение очень мне не нравилось. Что бы обо мне ни думали другие, я всегда считала себя сильным человеком, а сильные люди не поддаются влиянию обстоятельств, а преодолевают их. Вот я и решила одолеть их, разгадав эту загадку. Кстати сказать, я с детства люблю разгадывать загадки, причем, не ребусы и кроссворды, а именно загадки. Папа считает, что у меня хорошо развито логическое мышление, так вот, я и решила его употребить на пользу дела.

Олег Палкин, возглавлявший расследование, произвел на меня благоприятное впечатление, и я искренне надеялась, что он найдет убийцу. А если нет? Каково будет Жене? А всем остальным? Ведь это чудовище наверняка среди нас, возможно, я с ним каждый общаюсь и даже симпатизирую ему. Но что могу сделать я? По сведениям, которые просочились из правоохранительных органов, последней видела Марину дежурившая в тот день Вера Степановна, в 20.30. По ее словам, в офисе кроме Марины никого не оставалось. Но ведь убийца мог где-то затаиться до ухода Веры Степановны, укромных уголков в офисе хватает, а потом выбраться оттуда и… Впрочем, с этой частью проблемы полиция справится лучше меня. С мотивами вообще ничего не ясно. Скорее всего, они как-то связаны с грядущими изменениями в фирме. Но, в чем заключались эти изменения, я не знала, как не знали и мои ближайшие сотрудники, так что тут никакие логические способности не помогут, нужны факты. Мне остается только одно – додуматься или догадаться, зачем в тот роковой вечер Марина появилась в комнате отдыха. Возможно, именно в этом таится разгадка. Стук в дверь прервал мои логические умозаключения. Я, будто очнувшись, увидела, что сижу в своей комнате за компьютером, но вместо того, чтобы писать программу, строю из себя сыщика.

– Войдите! – крикнула я.

На пороге появилась Амалия Эдуардовна, как всегда очень аккуратная, подтянутая и с неизменной брошкой у ворота:

– Маша, я уже устала тебе напоминать о дежурстве. Мы привыкли придерживаться определенных правил… Это тебе не отдельная квартира, где можно грязь разводить…

– Так ведь в квартире чисто, – промямлила я.

– Потому и чисто, что мы каждый день убираем, даже Семеныч. В свое дежурство он даже не пьет! Сейчас ведь такая жара, а ты помойное ведро не вынесла! Утром на кухне будет ужасная вонь! А крысы? А тараканы?

Амалия Эдуардовна продолжила перечисление возможных катастрофических последствий моей нерадивости. Я понимала, что по сути она права, поэтому поднялась и сказала, что ведро вынесу немедленно, а уберусь в квартире завтра. Ей это не очень понравилось, и она пробурчала: «Чтобы в последний раз такое безобразие!» Спускаясь с ведром по лестнице, я с раздражением думала о том, что на этой неделе мне только дежурства по квартире не хватало. И так с этими мыслями об убийстве я не выдерживала график, составленный Юркой. Придется допоздна сидеть, еще хорошо, что завтра суббота. А на субботу и воскресенье имелся свой план. Юрка не щадил ни себя, ни меня. Выйдя из подъезда, я налетела на какого-то парня в джинсах и голубой рубашке-поло с пустым помойным ведром в руках и, пробурчав извинения, помчалась к помойке. В середине августа от белых ночей уже ничего не осталось, так что в полутьме двор выглядел неприветливо, и пара тусклых фонарей мало что меняла. Я быстро вытряхнула содержимое ведра и пустилась в обратный путь.

К моему удивлению парень, на которого я налетела, ждал у подъезда. У меня сердечко немного подскочило, я не привыкла к случайным знакомствам и ухаживаниям, даже успела подумать, что будет восхитительно романтическое знакомство с помойными ведрами в руках у обоих. Потом вдруг обеспокоилась, что на мне вылинявший домашний халат. Впрочем, эти фривольные мысли быстро улетучились, когда в таинственном незнакомце я узнала следователя Олега Палкина. Он, широко улыбнувшись, произнес:

– Здравствуйте. Кажется, мы с вами знакомы.

Я мрачно кивнула:

– Вы следователь.

– Олег, – галантно поклонился он. – А вы – Маша…

– Кораблёва, – подсказала я.

– В какой квартире вы живете?

– В пятнадцатой.

– А я в девятнадцатой, значит прямо над вами. У вас ведь коммунальная квартира. Вы снимаете комнату?

– У меня своя комната, – пробурчала я, – по наследству досталась.

Он что-то прикинул в уме и сказал, что не знал, что у Зои Павловны была внучка, хотя живет в этом доме всю жизнь. Я пояснила, что тетя Зоя была бабушкиной сестрой. Меня эта беседа совсем не вдохновляла. Я чувствовала себя по-дурацки с помойным ведром в руках и в старом халате. Да и времени не было на пустые разговоры. Я сделала движение к двери. Олег меня остановил:

– Маша, подождите! Вы очень торопитесь?

– Конечно. Амалия Эдуардовна спать не ляжет, пока не убедится, что ведро, в первозданно чистом виде, стоит на своем месте.

– Это уважительная причина, – рассмеялся он. – Не буду вас задерживать, но мне хотелось бы с вами пообщаться, ведь не зря судьба свела нас сегодня возле помойки.

Я тоже рассмеялась:

– По-моему, самое подходящее место для любых встреч. Жизнь без прикрас.

Мы вместе вошли в лифт, и он изучающе глядя на меня, повторил, что мы не зря встретились. Он сейчас в своем расследовании в некотором тупике и общение с человеком, который многое знает о том, чего не знает он, было бы ему полезно. Лифт тем временем открылся на третьем этаже, и Олег вышел вслед за мной.

– Вам выше, – напомнила я.

– Ну, один этаж я как-нибудь и пешком одолею, – беззаботно откликнулся он.

После этого наш разговор продолжился. На лестничной площадке освещение было гораздо лучше, чем у входа в подъезд, так что я особенно остро осознала, как сейчас выгляжу. Старый халат это еще полбеды, я ведь с самого утра не причесывалась. Настоящие женщины всегда, в любое время суток, в полной боевой готовности. Я же и на работу одеваюсь кое-как, не зря ведь Галя недавно сказала, что я выгляжу так, будто провела ночь на сеновале. Надо с этим что-то делать. Олег, продолжая сверлить меня взглядом, сказал, что сейчас отпускает меня, чтобы довести до конца операцию по приведению в надлежащий вид помойного ведра, а потом мы должны встретиться, нужно кое-что обсудить. Он тем временем умоется и переоденется, а то только что с работы пришел и учуял запах недоеденного завтрака в помойном ведре, и хорошо, что учуял, так как это поспособствовало нашей встрече.

– Выбирайте, где встретимся – у вас, у меня или прогуляемся.

– А других вариантов нет? – не слишком любезно осведомилась я.

– Какие, например?

– Не встречаться. Я вам рассказала всё, что знала. К тому же, сейчас уже поздно, а мне еще нужно поработать.

И тут он сказал нечто невообразимое, впрочем, подходил к ошеломляющей фразе постепенно:

– Десять часов вечера, да еще в пятницу – это детское время. А работа не волк – в лес не убежит. – И без всякого перехода: – Неужели не хотите помочь своему начальнику? У него весьма щекотливое положение.

– В каком смысле? – прохрипела я.

– У него мог быть мотив.

– Да вы в своем уме?! – вскричала я.

– Всё, я вас отпускаю. Где встречаемся? – Мне было всё равно. – Тогда приходите ко мне, как только освободитесь. Я вас чаем угощу. Кстати, я очень хорошо его завариваю.

В полу-невменяемом состоянии я ввалилась в квартиру. Амалия Эдуардовна сразу высунулась из своей комнаты, видимо, собираясь выяснить, почему я столь долго выносила ведро, но я так на нее глянула, что она сразу же исчезла. Таким старушенциям нельзя волю давать, замучают нравоучениями. Тщательно вымыв ведро, я поставила его под раковину и вернулась в комнату. Экран компьютера погас в напрасном ожидании хозяйки, и я прикрыла крышку ноутбука, надеясь, что сегодня еще успею доделать ту часть программы, которую начала накануне. Этот Олег весьма хитрый и умный тип. Он ничего знать не мог, но угадал, чем меня зацепить. После его слов я не могла отказаться от встречи. Я хотела помочь Жене или хотя бы узнать, в чем его подозревают. Но ведь это бред! Конечно, из многочисленных фильмов известно, что первым делом в смерти жены подозревают мужа и, что довольно печально, часто это оказывается верным. Но к Женьке это не имеет никакого отношения. Судя по словам его тещи, отношения между ним и Мариной были не безоблачными, но он ни за что не стал бы никого убивать, тем более жену и мать своего сына! Бред! Мой долг вдолбить в голову следователя эту мысль. Пусть не тратит попусту время, подозревая Женьку, а получше разберется с тем, что творится в «Креативе». Вдруг Марина узнала о каких-то аферах и от нее по-быстрому избавились? Причем, кто-то действовал очень стремительно. Надев джинсы и самую приличную футболку, имеющуюся в моем распоряжении, я причесалась и посмотрела на себя в зеркало. Ничего обнадеживающего я там не увидела: всё, как всегда.