Страница 59 из 61
— Послушай, красавица, — сказал он, обнимая рукой ее стан. Тем временем уже так стемнело, что не различить было, где восток, где запад.
Девушка молчала, не отвечая ему ни звуком. Прохожие только восклицали:
— Ах, какой ужас! Ах, бедняжка! — но спешили пройти мимо. Ни один не подошел ближе.
Таро Лежебока прижался к девушке теснее и стал говорить так:
— Послушай, красавица, я тебя люблю с давних пор. Много раз я видел тебя на разных торжествах и праздниках в Охара[136], Сидзухара и селенье Сэрё, в храме Кодо, в Кавасаки, на горах Накаяма и Тёра-кудзи, в Сага, храме Хорйндзи, в Удзумаса и Дайго, в Курусу, Каватаяма, Едо, Явата, Сумиёси, Курама-дэра, в храме Тэндзин, что находится в Годзё, храме Мёдзин, что в Кибукэ, в Хиёси-санко, Гион, Китано, Камо, Касуга и еще во многих других местах, всего не упомнить. Так что же, каков будет твой ответ?
Девушка подумала: «Это, видно, деревенский простак. Какой-нибудь столичный шутник подучил его выйти на перекресток с подобными речами. Нетрудно будет провести этого дурачка».
— Верю тебе, — молвила она. — Но здесь сейчас слишком много чужих глаз. Над нами будут смеяться. А ты приходи ко мне потихоньку.
— Куда же мне прийти? — спросил он.
«Придумаю-ка я хитрую загадку, — решила девушка. — Пока он будет голову себе ломать, я убегу от него».
— Живу я в таком селенье, где никогда тьмы не бывает, — сказала она. — Отгадай, коли сумеешь.
— О! Так, верно, ты живешь в селенье Фонари возле Залива Огней! Что, угадал я?
«Вот удивительное дело! Чудо из чудес! Так сразу догадаться! Но, должно быть, слышал он эту загадку раньше… Попробую еще», — подумала девушка.
— Нет, по правде сказать, я живу в той деревне, где солнце заходит.
— О, я понял! Понял тебя с полуслова. Ты живешь на запад отсюда, в селенье Темное. Что, угадал я?
— Угадал-то угадал. Родом я, в самом деле, оттуда, но теперь живу в деревне, где все люди робки и застенчивы.
— Значит, в деревне Потайной, что, правда моя?
— Правда-то правда, но я ушла оттуда, и надо искать меня на той улице, которую на себя надевают.
— Это, выходит, на Парчовой улице? Что, опять угадал?
— Угадал, угадал. Но теперь живу я в таком поселке, который без всякой жалости жгут каждую ночь.
— Значит, верно, на Улице светильного масла?
— Но и оттуда я ушла. Живу теперь на улице сердечной радости.
— О, значит, на Перекрестке встреч?
— Ах, нет, ищи меня в селенье, где все жители только и делают, что любуются своей красотой.
— Так ты живешь в Поселке зеркал?
— Нет, приходи ко мне туда, где всегда стоит осень.
— Выходит, в село Добрый урожай?
— Нет, нет, и там я больше не живу. Ушла в ту деревню, где всем жителям по двадцать лет.
— О, слышал про нее. Это село Молодое.
Таро Лежебока отгадывал так быстро, что девушка никак не могла убежать.
«Лучше я буду состязаться с ним в искусстве слагать стихи. Пусть-ка призадумается на минуту, я живо ускользну», — подумала девушка.
И, поглядев на бамбуковую палку в руках Таро Лежебоки, сложила такое пятистишие:
Таро Лежебока огорчился: «О, горе, не хочет она провести ночь со мной!» И молвил в ответ:
«Ах, какой ужас! Этот мужлан хочет сказать, что разделит со мной ложе. Урод уродом, а знает толк в поэзии. Вот незадача», — подумала девушка и сказала:
Услышав это, Таро Лежебока подумал: «Она просит отпустить ее. Как мне быть?» — и сложил в ответ такое стихотворение:
«Нельзя упускать удобной минуты», — решила девушка и говорит:
Задумался Таро Лежебока над ее словами, а девушка выскользнула из его объятий и убежала со всех ног вместе со своей служанкой, бросив шляпу, накидку и даже сандалии.
«О, горе! — подумал Таро, — упустил я свою нареченную», — и, перестав загораживать дорогу бамбуковым посохом, бросился вдогонку за беглянкой с воплем:
— Стой, куда ты, куда?
Девушка от страха подумала, что конец ей пришел, но она хорошо знала дорогу. На ту улицу свернет, в тот переулок нырнет, кружит, петляет… Легка она была на ногу. Так весной летят по ветру лепестки вишневых цветов.
— Куда ты, любимая моя? — кричал Таро. Гоняясь за ней по пятам, он бросался из одного глухого переулка в другой, из одной улицы в другую… Долго преследовал он девушку, не давая ей ни минуты роздыху, но вдруг потерял ее из виду. Кинулся назад, помчался вперед — исчезла! Стал расспрашивать прохожих: «Нет, — отвечают, — такой не видели».
Побежал он снова к храму Киёмидзу.
«Вон там стояла она, вон тут разговаривала, но куда же, куда она скрылась?» — терялся в догадках бедный Таро Лежебока.
Но вдруг вспомнил: «Ведь она сказала, что дом ее стоит позади ворот, лиловых, как китайский померанец. Попробую-ка их поискать».
Вставил он сложенный в несколько раз белый листок бумаги в расщепленную бамбуковую палку[137] и отправился с расспросами к каким-то службам:
— Я — житель деревни, несу прошение, но не могу найти нужный мне дом. Говорили мне в деревне, что ворота перед домом окрашены в лиловый цвет китайского померанца. Это, мол, примета. Не скажете ли мне, где искать такой дом?
— Дом с лиловыми воротами? Да ведь это дворец Будзэн-но ками[138]. Поищи его в конце Седьмого проспекта[139], — посоветовали слуги.
Пошел Таро Лежебока разыскивать дворец. Видит: правду ему сказали. Обрадовался он бесконечно: «Значит, скоро увижу свою суженую».
Зашел он на широкий двор усадьбы. Чем только люди не тешат себя: на скаку стреляют из лука в мишень, услаждают себя музыкой, играют в шашки и шахматы, слагают стихи в самом модном духе. Таро Лежебока бродил там и сям, заглядывал туда и сюда, но нигде не находил своей красавицы. Он спрятался под веранду в надежде, что она наконец покажется.
Девушку звали Дзидзю-но цубонэ[140]. До поздних сумерек находилась она во дворце и уже собиралась было вернуться в свои покои, но остановилась на веранде и сказала своей служанке по имени Надэси-ко[141]:
— Луна еще не взошла. Но где сейчас тот человек из Киёмидзу? Ах, если я сейчас встречусь с ним лицом к лицу в этой темноте, я, кажется, умру от страха.
136
Следует длинный перечень храмов, городов и селений, славившихся своей красотой. Они расположены главным образом в городах Киото и Нара и их окрестностях.
137
Вставил… листок бумаги в расщепленную бамбуковую палку… — Так в древности передавали письма знатным людям.
138
Будзэ́н-но ка́ми — правитель области Будзэн.
139
…в конце Седьмого проспекта… — Столица Киото была выстроена по четкому плану. Ее пересекали прямые пронумерованные проспекты.
140
Дзидзю́ — имя девушки; цубонэ́ — почетный титул придворной дамы, имевшей во дворце собственные апартаменты.
141
Надэ́сико — гвоздика.