Страница 47 из 52
Разозлился шайтан, когда узнал, что его дочь и джигит сбежали, и тотчас же послал за ними погоню.
А джигит и красавица девушка успели убежать далеко. Прислушалась девушка, услыхала конский топот и говорит:
— Настигают нас конники шайтана! Я уже вижу их вдалеке!
Тут она сама превратилась в мечеть, а джигита превратила в старика муэдзина.
Подъехали слуги шайтана и крикнули:
— Эй, муэдзин! Не видал ли ты молодого джигита и красавицу девушку?
— Нет, — ответил муэдзин. — Много лет я безотлучно нахожусь при этой мечети, но никогда не видал тут молодого джигита и красавицы девушки.
Слуги шайтана прискакали домой и сказали, что не нашли беглецов, а видели только мечеть да старика муэдзина.
Набросился шайтан на своих слуг, стал их ругать:
— Да ведь мечеть и муэдзин — это и были беглецы! Скачите скорее туда снова, схватите муэдзина и сломайте мечеть!
Поскакали слуги на то место, где стояла мечеть, а там уже нет ни мечети, пи муэдзина.
Помчались они дальше.
Услышала девушка конский топот и говорит:
— За нами слуги шайтана гонятся!
Превратила она джигита в пастуха, а сама превратилась в стадо овец.
Подъехали слуги шайтана и закричали:
— Эй, пастух! Не заметил ли ты по дороге молодого джигита и девушку-красавицу?
— С давних пор я пасу здесь стадо, — ответил пастух, — а девушки и джигита не видал, не встречал. Видно, они не здесь прошли!
Опять возвратились слуги шайтана ни с чем. Приехали они и рассказали шайтану, что, кроме пастуха да стада, никого не встретили по дороге.
Ещё больше разозлился шайтан, ещё больше стал ругать своих слуг. Потом вскочил на коня и сам помчался в погоню.
А девушка и джигит в это время приняли свой прежний облик и побежали дальше.
Завидел их шайтан и погнал своего коня изо всех сил. Вот-вот нагонит, вот-вот схватит…
Но девушка оглянулась, увидела шайтана и тотчас превратилась в море, а джигита превратила в золотую рыбку.
Прискакал шантан к морю и закричал:
— Ну, теперь никуда от меня не уйдёте!
Стал он плавать да нырять, стал ловить золотую рыбку.
Рыбку он не поймал, а сам захлебнулся.
Тут девушка и джигит снова приняли свой облик. Сели они на коня шайтана и приехали к родителям джигита. Приехали, поженились и стали жить в дружбе и согласии.
Медведь и лиса
давние времена жили медведь и лиса, и были они, говорят, в большой дружбе. Так много лет прошло… Медведь состарился и не может даже встать — совсем одряхлел.
А была у них кадка мёду да топлёного масла. Долго они с лисой собирали это масло да мёд и уговорились съесть, когда станут стариками, и не в одиночку, а обязательно вместе.
Вот хворый медведь лежит, а лиса говорит:
— Жди меня, я скоро вернусь!
И ушла. Медведь лежит, ждёт.
Ушла лиса утром, а вернулась только поздно вечером. Медведь спрашивает:
— Где ты была так долго, друг лиса?
— Ходила в деревню, — отвечает лиса. — Там у жены одного человека родился ребёнок. Вот меня и пригласили дать новорождённому имя.
— А кто же родился у того человека: сын или дочь? — спрашивает медведь.
Лиса говорит:
— Сын родился.
— Какое же имя ты ему дала?
— Дала ему имя Башлаимыш — Початушек.
— Хорошее имя! — говорит медведь. — А гостинцев ты мне, друг лиса, принесла?
— Какие там тебе гостинцы! Они бедно живут, угощенья было мало.
Медведь говорит:
— Мало не мало, ты, друг лиса, сыта, а я вот голоден. Как мне быть?
Лиса собрала кое-какие объедки, огрызки, дала медведю. Что ему делать? Пришлось эти объедки съесть.
Немного времени прошло — лиса опять потихоньку вышла из дома и исчезла. Целый день пропадала. Лежит медведь, скучает, тоскует, никак не может дождаться лисы:
«Где-то она пропадает? Может быть, у кого-нибудь в гостях сидит?»
Вечером, когда стемнело, пришла лиса и спрашивает:
— Как здоровье, друг медведь? Как ты без меня день провёл?
— Плохое моё здоровье, — говорит медведь. — Плохо я без тебя день провёл. Где же ты в этот раз пропадала?
— В гостях была, — отвечает лиса.
— У кого же ты гостила?
— В дальней деревне, у одного человека, — говорит лиса. — У него жена ребёнка родила. Я ходила имя ему дать.
— Почему ты не взяла меня с собой?
— Куда тебе, друг медведь! Идти к ним далеко. Да они пригласили только меня одну.
— А хорошо ли тебя угощали?
— Очень хорошо! Чего только на столе не было!
— Кто же родился у них: сын или дочь?
— Сын.
— Какое имя ты ему дала?
— Дала я ему имя Яртыланмыш — Половинка.
— Ох, какое хорошее имя! — говорит медведь. — А принесла ли ты мне гостинцев?
— Невозможно было, друг медведь. У хозяев детей много: всё подчистую съели, ни крошки нс оставили.
— А ведь я, друг лиса, сильно проголодался! — говорит медведь.
— Ладно, покормлю тебя! — отвечает лиса. — Только не сейчас, а как отдохну да высплюсь.
Вытянулась лиса, улеглась поудобнее и сладко уснула.
Как выспалась она, собрала поблизости объедки и принесла медведю:
— На, ешь!
Что делать бедному медведю? Больной он, силы у него нет, ничего для себя раздобыть не может. Что приносит лиса, то и есть надо.
Проходит неделя — лиса снова исчезла утром рано. Целый день она пропадала и только вечером вернулась. Медведь спрашивает у неё:
— Куда ты, друг лиса, ходила?
— В гостях была.
— У кого?
— У одного человека, который на самом конце деревни живёт. У него жена ребёнка родила. Меня пригласили имя ему дать.
— Сын родился или дочь?
— Сын.
— Какое же имя ты ему дала?
— Дала я ему имя Тёпленмеш — Поскрёбышей.
— Ай-яй, друг лиса, что-то ты одним только мальчикам имена даёшь. А принесла ли мне чего-нибудь?
— В этот раз принесла, только немного. Хозяева сказали: «Пусть медведь не обессудит, больше ему ничего прислать не можем!»
Дала лиса медведю корку хлеба.
— Спасибо им и на этом, — говорит медведь. — Вспомнили меня, бедного! Пусть их сын будет счастлив!
Медведь ест, радуется, а лиса улеглась поудобнее и заснула сладко.
Так и пошло день за днём: утром лиса убегает, целый день где-то пропадает, а вечером возвращается, сытая и довольная. А медведь лежит голодный, совсем отощал.
Наконец не выдержал медведь, дождался лисы и говорит:
— Слушай, друг лиса, ничего, видно, не поделаешь: придётся нам начать наши запасы. А не то я совсем помру с голоду! Ты и не догадываешься, как мне худо…
— Ладно, начнём, — отвечает лиса.
Рано утром встали они и отправились туда, где у них были спрятаны кадки мёду и масла. Приходят, глянули — а обе кадки пустые стоят, только ветер в них гуляет.
Рассердился медведь и говорит:
— О, дружок мой, догадываюсь я теперь, где ты пропадала! Видно, ты одна всё и съела!
А лиса и глазом не моргнула:
— Что ты, друг медведь! Напрасно ты на меня наговариваешь! Не трогала я запасы!
Медведь не верит.
— Нет, — говорит, — это ты всё съела!
А лиса ему в ответ:
— Наверно, ты сам съел, когда я в гости уходила!
— Я не ел!
— И я не ела! Давай проверим: ляжем оба на солнце вверх животами. Кто съел мёд и масло, у того они и выступят от жары!
Медведь согласился.
Легли они оба животами вверх на жарком местечке. Как только легди, старика медведя разморило, он и уснул. Тут лиса вскочила, наскоблила из кадок немного мёда да масла и намазала живот медведю, а потом давай будить его:
— Вставай, вставай, друг медведь, посмотри на свой живот!
Проснулся медведь, глянул: и вправду, из живота у него мёд и масло выступили. А лиса кругом бегает, кричит:
— Говорила я, что ты сам всё съел, когда я уходила! Так оно и вышло, так оно и оказалось! Ты один сьел наш мёд и масло!