Страница 15 из 25
После ухода Никиты Генриховича мы вчетвером как-то незаметно очутились на кухне, вокруг стола. Я привычно протянула руку к самовару, но коловрат мой был, что называется, на донышке, а искать удлинитель, чтобы подключить гибридный прибор к розетке ни у кого не было ни сил, ни желания. Наша троица отправилась в комнату, а Милли отбыл к себе, на второй этаж хостела.
Я, наверное, слишком громко вздыхала в кровати, потому что Ксеня тихо отозвалась со своего места у окна:
– Как ты себя чувствуешь? Как твоя аура?
– Нормально. Ваш семейный врач сказал, что глубинные слои не задеты.
– Жутко было?
– Немного. Странный получился вечер.
– Не то слово.
Ксеня помолчала и тоже вздохнула:
– Ты ведь понимаешь, что предложение тех господ из агентства было очень подозрительным и неожиданным… и ты все равно бы…
– Понимаю, – сердито, чтобы скрыть, что расстроена, сказала я. – Уж и помечтать нельзя.
– Я знаю. О чем ты думаешь. Ты хотела бы признаться двум этим… молодым господам…
– Красавчикам, – не без ехидства ввернула я.
– Вот тот, который пониже ростом… – мечтательно начала Ксеня, но опомнилась и продолжила тем же жалостливым тоном: – Ты могла бы признаться в том, что ты не кадавр, а необычный человек. И даже…
– … устроиться к ним в агентство на подработку.
– Тебе не надо подрабатывать. Твои родители богаты, Лучезара.
– Но в конце первого курса у нас будет практика…
– … и мы должны будем выбрать один из миров Десятки. Однако не факт, что тебе позволят покидать наш мир. Капалов ведь однозначно велел – не высовываться.
– Вот понятия не имею, к чему эти ограничения! Сроду мной никто не интересовался, – пробурчала я.
– Иван Дмитриевич чепухи не посоветует. Я помню, что ты мечтаешь попасть на Криминалистику, но ты же знаешь, там такой отбор, сумасшедший просто.
– И девушек туда редко берут. А я… сплошная аномалия, человек с аберрантной энергетикой. И никто пока толком не знает: ценить меня или спасаться бегством. Я все понимаю, Ксеня. Давай спать.
– Да! Засните вы уже, наконец! – рявкнула из-под одеяла Марьяша. – Надеюсь, в новой общаге у нас действительно будут разные спальни.
Я поворочалась на неудобной кровати, мечтая, чтобы побыстрее наступило утро. Время шло, а я все не засыпала. После отката стазиса чесалась голова, к тому же Ри-ши, почему-то оказавший мне честь спать этой ночью в моей кровати, ворочался и свистел носом на подушке рядом.
Если не приведу волосы в порядок, завтра буду похожа на насадку для швабры. Я встала, наощупь нашла расческу на тумбочке и, вспомнив, что упаковала свое зеркало, пошла в туалет. Пикси забормотал что-то, взлетел и, сонно жужжа, полетел следом.
Ри-ши залез ко мне в карман халата, а я принялась расплетать пальцами колтуны на затылке. Их у меня слишком много, волос. Другие девчонки мне завидуют. Они просто не знают, как тяжело ухаживать за этой копной, сколько нужно шампуня, воды и особых средств для расчесывания. Спасают меня только косы, но в это мире мода на них давно прошла.
По сравнению со взрывом и прочими стрессами ночи все другие события последних дней как-то померкли. Я и думать забыла о призраке и опечатанном туалете этажом ниже.
…Звук повторился несколько раз… словно кто-то постукивал по трубам… все громче, все ближе. Булькнула вода в унитазе. Ри-ши беспокойно заворочался в кармане. Дошло до меня не сразу, а когда дошло, сердце в груди трепыхнулось и упало вниз.
Призрак там, за моей спиной? Я медленно обернулась. Ничего не увидела. Ментальная речь. Неясно, откуда доносится.
… незавершенное дело… очень важно… сейчас… сейчас… иначе все напрасно… иначе он напрасно ждал так долго… опасность… опасность для всех… грани… грани тонки…
И все-таки это не тип «дэ». Тип «дэ» – это примитивная размытая квазимасса, остатки памяти, заключенные в эктоплазме. Призраки типа «дэ» не могут передавать свои мысли, у них и мыслей-то нет, они лишь помнят и проецируют страх-тоску, цепляясь за свои останки или дорогие при жизни вещи.
Тип «кей»? Или… «эль» – смертельно опасный фантом, способный за несколько минут выпить ауру человека. Как он сумел всех обмануть? Как за столько лет не поддался соблазну стать чьим-то паразитом? Это ведь такое искушение – опять почувствовать себя человеком!? Если выживу, в очередном эссе на тему «Что важнее: книги или живой опыт?» обязательно выберу познание мира на практике, а не из статей с картинками.
… спасибо… он долго спал… пробудился… спасибо…
Ишь, благодарный какой фантом. Да, уж. Я напортачила. Он еще и коловратом от меня подпитался, а не просто «очнулся от дремы».
Тип «аш». Или еще хуже, «эль»
Радовало то, что призрак подселяться не спешил: эктоплазмой не бурлил и держался на расстоянии, где-то в трубах. Я осторожно прощупала свой коловрат. Мало. Единственное мое спасение сейчас –ни в коем случае не позволять фантому задурить мне голову и расслабить разговорчиками об опасности. Угу, обещал котенок не тонуть.
… он покажет… он покажет, как все было… нужно только позволить ему… я покажу…
Так, он уже до персонификации дошел, делает успехи. Нужно валить отсюда. Позвать на помощь? Звук голоса может разозлить фантома и заставить его действовать решительнее.
Попробовать послать к девчонкам пикси? Ри? Ри-ши, однако, высунувшись из кармана халата, серьезно смотрел на меня глазками-бусинками, улетать через приоткрытую дверь почему-то не спешил, а будто чего-то от меня ждал.
… две жизни, две души, одна любовь, одна смерть… я покажу… один взгляд… в прошлое… со мной… послушай…согласись выслушать…
И я почему-то согласилась.
… Утром я обнаружила, что Ри-ши сменил место ночевки. Он снова устроил гнездо у меня в волосах! Марьяша с громким ржанием выпутала пикси из моей прически и посадила его в переноску.
На голове творилось нечто ужасное. Стараясь не вспоминать о том, ЧТО ИМЕННО помешало мне привести их в порядок накануне вечером, я заметалась по комнате, собирая копну в некое подобие гульки. В жизни я всегда больнее всего расплачиваюсь за любопытство и лень.
За нами заехал помощник барона фон Райндорфа. Немногословный молодой человек довез нас до ворот общежития и обратился ко мне и Ксене:
– Ваши показатели, отпечаток ауры и данные временного студенческого билета, введут в систему Академии. Никите Генриховичу будут приходить уведомления обо всех ваших передвижениях за пределами студгородка. Удачного дня.
Мило.
Как выяснилось, не одни мы припоздали с заселением. У дверей общежития, небольшого, но внушительного здания готического стиля со шпилями и высокими окнами, узкими, словно бойницы, толпились студиозусы. Накрапывал дождик, и нас пустили в вестибюль. Мы ждали коменданта с разрешениями на заселение.
– Ничё себе! – протянула Марьяша, задирая голову. – А блоки здесь тогда какие?
Над нами вздымались в бесконечность готические своды. Иллюзия была так реалистична, что я видела облака в вышине. На мраморном полу играло солнце, проникающее через окна. Но на улице дождь и пасмурно! Чудеса! Это сколько же коловрата на все это нужно?!
Кусочки стекла в витражах жили своей жизнью, постоянно складываясь в новые картинки. Вот мелькнуло что-то знакомое. Старинная гравюра «Дракон, видимый под различными углами зрения», оживленная движением стекол в витражах, а следом уже… «Грифоны Зилезии бьются за своего короля». Мне казалось, я слышу рев зубастых глоток и шипение пламени.
Я двинулась за чудом, ускользающим от меня по окнам… и в кого-то врезалась.
– Смотри, куда прешь! – ласково сказали мне. – Чувырла.
Я подняла голову и подула себе на нос – прядь закрыла глаза и щекотала щеки. Парень. Симпатичный, зеленоглазый. Нарочито небрежно одетый – любит дорогие, классические шмотки, но понимает свой типаж (очень светлый шатен): еще чуть дальше в классику и станет похож на цесаревича Георгия с его немного стерильным стилем (быть похожим на цесаревича не трендово, он всем уже оскомину набил своей популярностью, поэтому в Сети Георгий первый, по количеству рождаемых мемов, персонаж). Часы на руке – позолота, старые, начало прошлого века, кажется. При таких дорогих, люксовых шмотках странно носить такой анти-фэшн, значит, что-то фамильное. А может, это…