Страница 10 из 14
Вагнер прямо упрекал монистов "снизу" за то, что они "в конце концов пришли к заключению, что деятельность человека совершенно в такой же степени автоматична, как и деятельность инфузории" (Вагнер, 2005a, с. 182). "Несомненно, что крайние заключения монистов "снизу" (как и крайние заключения монистов "сверху") – далеки от истины, вследствие чего, разумеется, и пользование ими для решения вопросов психологии человека и социологии может оказывать тому и другому только плохие услуги" (с. 186).
Таким образом, ещё сто лет назад Вагнер выступал на той позиции, которую мы, к сожалению, вынуждены вновь очерчивать сейчас и отстаивать, приводя свои доводы. Фактически уже сто лет назад Вагнер выступал против всех тех позиций, которые сейчас полным ходом развивают эволюционные психологи.
Надо понимать очень важный момент: что на разных уровнях эволюционной лестницы происходит усложнение психики животных. Но усложнение это происходит не просто путём механического приращения новой психической функции, а метаморфозами всей психики в целом. Изменения эти не количественные, но качественные (то самое, что выше было обозначено как эмерджендность). Следовательно, и подходы к изучению поведения разных видов эволюционной лестницы должны отличаться именно качественно. Мы не можем провести своеобразное шкалирование и сказать, что-де у собаки столько-то инстинктов и такой-то интенсивности, а у человека столько-то. Тут всё иначе, всё сложнее.
Понятие инстинкта в научном обиходе установилось не сразу. Собственно говоря, и до сих пор нет одного общепризнанного определения инстинкта, которое бы безоговорочно воспринимался научным сообществом, хотя основные черты инстинкта выделить, безусловно, можно. Одна из первых попыток классификации признаков инстинкта была произведена ещё в начале прошлого века в одноимённой работе немецкого зоолога Г.Э. Циглера (цит. по Слоним, с. 24). В его толковании инстинкт характеризуется рядом признаков, среди которых:
– инстинкт наследственно закреплён
– для реализации инстинктивного поведения не требуется никакого научения
– инстинктивное поведение одинаково для всех представителей одного конкретного вида (то есть такое поведение видотипично).
– оно самым оптимальным образом приспособлено к условиям конкретной окружающей среды (к примеру, некоторые инстинкты могут активироваться в случае смены сезонов года).
В общих чертах выделенные Циглером признаки составляют основу понимания инстинкта и в современной науке.
Советские учёные предложили следующее определение: "Инстинкт – совокупность двигательных актов и сложных форм поведения, свойственных животному данного вида, возникающих на раздражения из внешней и внутренней среды организма. Эта высокая возбудимость является результатом изменений в обмене веществ" (Слоним, с. 25).
Биолог Реймерс считал, что инстинкт – это: "эволюционно выработанная врождённая приспособительная форма поведения, свойственная данному виду животных, представляющая собой совокупность унаследованных сложных реакций (цепь специфических безусловных рефлексов), возникающих в ответ на внешние и внутренние раздражения" (Реймерс, с. 202).
Таким образом, видотипичность и стереотипность движений в структуре инстинктивного поведения современной наукой рассматривается в качестве одной из основных характеристик инстинкта, самой неотъемлемой и очевидной. Надо заметить, что к 20-м годам прошлого века ещё относительно новый термин "инстинкт" был существенно дискредитирован поверхностными исследователями и общественными массами в целом, когда инстинктами стали называть всякую сформированную привычку, всякий автоматизм, выработанный в ходе индивидуального развития (то есть попросту приобретённый). Впрочем, и по сей день в речи неспециалистов (основная народная масса), как подчёркивалось выше, инстинкт продолжает быть синонимом либо банальной привычки, либо просто влечения. Хотя не стоит весь груз ответственности за дискредитацию термина "инстинкт" взваливать на безответственные плечи безответственного обывателя – как известно, даже сам Дарвин периодически проявлял непоследовательность и в своих разных работах называл инстинктом то простые влечения животного, то, как принято в современной науке, стереотипный для вида врождённый репертуар действий (см. Берковиц, с. 441).
Этолог Колин Бир (Beer, 1983) также высказывал сожаление, что Дарвин, "как и многие его предшественники и учёные более позднего времени, вкладывали в понятие инстинкта много разных значений, что вызывало путаницу и мешало правильному анализу поведения животных" (цит. по Гороховская, с. 51).
Таким образом, в 20-е годы прошлого века народные уста именовали инстинктом всё, что только можно придумать. Любишь читать книги? Это инстинкт познания. Любишь играть на рояле и во всех тонкостях понимаешь принципы мелодики? Это музыкальный инстинкт Ты мать и очень любишь своего ребёнка и тщательно заботишься о нём? Это материнский инстинкт. Ты отец и делаешь всё то же самое? Тогда ты просто хорошо воспитан )))
И только в 30-е годы работами Конрада Лоренца и Николаса Тинбергена термин "инстинкт" был вновь водворён в научный чертог, где ему дали относительно устойчивое определение, согласно которому инстинкт – это совокупность конкретных, строго фиксированных действий, воспроизводимая в одинаковых стимульных ситуациях всеми представителями данного вида, поскольку носит видовый и врождённый, а не приобретённый характер. Стереотипность действий и их видотипичность лежит в основе понимания инстинктивного поведения в современной науке. То есть, грубо говоря, инстинкт – это не влечение как таковое, а врождённый набор действий в комплекте с врождённым влечением.
Синонимами инстинкта на данном этапе можно считать такие термины, как "видотипичное поведение", "видовое стереотипное поведение" или "комплекс врождённых фиксированных действий". Инстинкт, в научном понимании, – это не просто какое-то желание, влечение или потребность, но непременно строго фиксированные действия по реализации своей потребности, свойственные всем особям вида. Надо отметить, что помимо привычной классификации животных видов по морфологическим признакам (строению тела, внутренних органов, их аналогичности или гомологичности), видотипичность поведения при инстинкте служит дополнительным средством такой классификации. Уникальные особенности инстинктивного поведения выступают довольно чёткой характеристикой каждого конкретного вида. Опытные орнитологи по таким особенностям поведения птиц, как встряхивания хвостом, специфические движения при взлёте или чистке перьев, при заглатывании воды или клевании, способны определить вид ещё до того, как рассмотрят детали окраса птицы. Именно врождённость того или иного навыка делает его характерной чертой каждого конкретного вида (то есть видотипичной). Например, все крысы всегда умываются, совершая строго последовательную очерёдность движений лапками, которая чётко отличает их от подобных же "умывательных" актов других грызунов (Шовен, с. 62). В процессе чистки (всегда) сначала вылизываются передние лапы, затем ими же проводится по голове (из-за ушей), затем вылизывается верхняя часть туловища, начиная с плеч, уже потом вылизывается аногенитальная область и под конец – снова передние лапы. Исключение из данной цепи видотипичных действий составляют лишь самки на позднем сроке беременности, которые всё чаще вылизывают зону промежности. Крысы видотипично вылизывают не только себя, а также и своих народившихся детёнышей. Поддерживая крысят лапками, самка стереотипно вылизывает их в направлении от головы-мордочки через живот к аногенитальной области (Крученкова, с. 24).