Обсидиановый оракул

Так как Агис не назвал имени, женщина-темплар сказала. — Примерно две дюжины гостиниц находярся в том направлении. Какая?

— Я имею в виду Льва, — сказал Агис, надеясь что короткого имени будет достаточно.

Глаза женщины сузились, но прежде чем она смогла потребовать больше деталей, Марда сказал. — Он имеет в виду Спину Льва, мэм.

— Мы тебя не спрашивали, — прервал его мужчина-темплар.

Марда потупил глаза. — Прошу прощения, — сказал он. — Я только стараюсь помочь. Я много раз встречал милорда по утрам.

Поза обеих темпларов стала менее угрожающая и они слегка растерянно помотрели один на другого. Обращаясь к Марде женщина сказала, — На этот раз я прощаю твою ошибку, но впредь дай мне знать, если увидишь любых иностранцев в этом районе. Какой-то Тирянин оставил своего гиганта в полях Дома Бальба, и болван отказывается уходить. Лорд Балба предлагает пять серебрянных монет любому, кто сможет вывести этого хулигана из его поместья.

После чего оба темплара вернулись к своему эскорту. Как только они сошли с пирса, все моряки дружно сплюнули в залив.

— Спасибо, что защитили меня, — сказал Агис, втайне наслаждаясь зрелищем баликанского лорда, пытающегося убедить упрямого Фило уйти из его земли.

— Мы не защищаем тебя, — сказал Марда. — Так мы платим королю за его кошмарную “заботу” о нас.

— Андропинис не разрешает больше чем пяти из нас выйти в море одновременно, — добавил Салюст. — И когда мы возвращаемся, темплары конфискуют половину нашего груза. — Он кивнул на берег, где головы и плечи темпларов еще виднелись над изгородью из ратании, пока они спускались по улице.

— Тарифы, — проворчал один из рыбаков. Снова все сплюнули залив.

Агис кивнул, чувствуя симпатию к этим людям, затем взглянул на Марду. — Может ли твоя барка догнать флот с моим преступником?

Моряк затряс головой, — Ни моя, ни корабль никого из нас, — ответил он. — Но будь уверен, ни один из этого флота, включая человека, которого ты ищешь, не ступит опять на твердую землю. Гиганты позаботятся об этом.

— Возможно, но это не удовлетворит людей, которым он причинил зло, — сказал Агис. — Я должен вернуть его, чтобы он предстал перед теми, чьи законы он попрал.

— Тогда ты должен нанять контрабандиста, — сказал Салюст. — Нелегкая задача для иностранца.

Агис достал из-под плаща кошелек, вынул оттуда серебрянную монету. —Может быть ты можешь помочь мне?

— Я могу показать тебе, где искать, — сказал Салюст, протягивая руку, чтобы взять монету.

Марда перехватил его руку. — Не трать свое серебро, иностранец. Ты не сможешь поверить ни одному контрабандисту, который общается с людьми, типа Салюста. — Он указал рукой на одно из многих зданий, сгрудившихся у причалов грузового порта. — Если ты хочешь найти такого, который не перережет тебе горло за монеты из твоего кошелька, иди к таверне Свернутый Парус и спроси Нимуса. Он знает эту часть порта лучше всех в этом городе.

— Большое спасибо.

Агис протянул руку с монетой Марде, но моряк только покачал головой. —Сохрани ее для Нимуса, — сказал он, ухмыляясь Салюсту. — Она тебе пригодится.

Аристократ бросил серебро обратно в кошелек, потом вышел с причала в запруженную толпой порт. Несмотря на защиту от ила из ратении, несколько инчей жемчужного цвета лесса покрывали дорожки, а на вывесках зданий налипло так много грязи, что Агис с трудом различал картинки, вырезанные на их стенах. Тем не менее, он обычно легко определял тип магазинчика, поглядев внутрь. В лавках, торговавших такелажем, веревками, парусами, веслами, блоками и еще тысячами подобных вещей, товары были подвешены под потолком, так что хозяева стояли под ними или выходили на улицу и торговали там. Склады были забиты огромными связками скрученных волос гигантов, грудами грубо-ошкуренных стволов, горами свеже-настриженной шерсти, и вообще любыми товарами, которые можно было выгодно продать. Только таверны казались пустыми,так как их двери были закрыты, а ставни окон еще и законопачены от летящей пыли.

Агис подошек к вывеске на которой был вырезан свернутый парус на ноке реи. Подобно остальным тавернам, эта также казалось закрытой, но аристократ слышал скрип стульев по камню, как если бы кто-то мыл пол. Он постучал в дверь, потом отступил назад и стал ждать.

Мгновение спустя небритый мужик с круглым животом и большим красным носом выглянул из приоткрытой двери. В одной руке он держал метлу, а в другой меч из заостренной кости. — Чего?

— Мне сказали спросить Нимуса, — ответил Агис.

— Ну и?

— У меня есть кое-что для него, — сказал аристократ, вытаскивая серебрянную монету из кошелька.

Лицо трактирщика осветилось. — Хорошо, — сказал он, выхватывая монету из руки Агиса. — Я вставлю ее ему в счет.

После чего человек толкнул дверь и отступил в сторону, потом указал аристократу на лестницу в задней половине гостиницы. — Я скажу ему, что ты ждешь его на крыше. Берегись птиц.

Агис вскарабкался по лестнице на крышу гостиницы. Это была относительно ровная поверхность из обожженной глины, окруженная стеной по пояс человеку и захламленная осколками пивных кружек. В одном углу сотни высохших на солнце костей песчаных чаек лежали грудой вокруг черноватых следов небольшого очага, стоял кувшин с водой и рядом лежало немного треснувшей посуды. На небольшом расстоянии от очага был натянут навес над гнездом из серой соломы.

У передней стены стоял джозхал. Невысокая, двуногая рептилия склонила свою узкую голову на одну сторону и приложила свою трехпалую руку к ушной щели, как если бы прислушивалась к чему-то на улице внизу. У нее была вытянутая пасть, полная острых как иголки зубов, змеевидная шея, с грубым гребнем на конце и длинный тощий хвост. В противоположность своим маленьким, костистым рукам джозхал имел огромные, могучие ноги, каждая из которых заканчивалась ступней с тремя когтями. Глаза были покрыты молочно-белыми бельмами, и его свободная рука опиралась на узкую палку.

— Трактирщик сказал, что здесь я найду Нимуса, — сказал Агис, подходя к рептилии.

Джозхал подпрыгнул, как будто кто-то крикнул ему в ухо, затем махнул своей тростью, стараясь защитить себя. Агис блокировал удар, затем схватил ее, чтобы помешать существу вновь атаковать его. Когда аристократ сделал это, он заметил, что рептилия сунула небольшую, спиралевидную скорлупу в кожаную сумку на брюхе.

Джозхал освободил свою трость из хватки Агиса. — Я — Нимус, — проворчал он. — Что ты хочешь, Тирянин?

Аристократ вынул вторую серебрянную монету из кошелька и положил ее в маленькую руку Нимуса. — Марда сказал, что ты можешь использовать это, — сказал он, угадывая, что джозхал идентифицировал его по акценту. — Я ищу контрабандиста с быстрым судном, который может последовать за флотом, отплывшим прошлой ночью.

Нимус потер монету пальцами своей трехпалой руки. — Это будет тебе стоить больше, чем это серебро.

— Я дам тебе другую, когда найду капитана, который мне понравится, — возразил Агис, поражаясь про себя, что слепая рептилия смогла определить, что он держит серебро, а не золото или медь.

Нимус бросил монету в сумку на животе. — Я больше заинтересован в магии, — сказал он. — Нет ли у тебя что-нибудь волшебного, ты понимаешь?

— У меня нет ничего такого, — ответил Агис. — Я не волшебник.

Джохзал обнюхал сумку Агиса и его ременный кошелек, потом недовольно потряс головой. — Как будто пытаешься выжать воды из камня, — буркнул он. — Я ожидал, судя по твоей репутации, волшебный кинжал или что-нибудь в этом роде.

— Моей репутации?

— Конечно, — сказал Нимус. — Даже в Балике барды поют об аристократе, который сражался за свободу рабов Тира — Агисе Астикла.

Челюсть аристократа отвисла от удивления. — Что заставляет тебя так думать?

Джозхал протянул свою костистую руку. — Ответ стоит.

Нахмурившись, Агис дал ему еще одну монету.

— Улицы полны темпларов, ищущих Тирянина, который оставил своего гиганта в поле Лорда Бальба, — сказал джозхал.