Сердце льва

Леон с сомнением взял вонючее зёрнышко, скривился и запихал его в рот, чтобы не расстраивать старика-питона. Язык опалило гадостью, и лев закашлялся.

– Запей, – посоветовал мудрый Каах.

Леон схватил флягу из его рук и почти наполовину осушил.

– А что будет потом? – полюбопытствовал лев.

– Просто присматривайся к омежкам, которых будешь сегодня встречать, – с важным видом промолвил мудрый Каах. – Зуб тебе даю, что в одном из них встретишь свою истинную пару.

Лев покосился на старика-питона, который уже, как лет десять ходил беззубым, но из вежливости промолчал. А уже вечером, когда палящее солнце скрылось за горизонтом, Леон кричал вслед убегающему зайцу:

– Я убью его!

Дядюшка Миша крепко держал его за ноги, визжа от ужаса, омежка резво бежал, только подошвы ботинок и сверкали в оранжевом свете фар грузовичка. Внутри всё клокотало от ярости, вены на шее вздулись, и Леон гневно сотрясал воздух кулаками.

Глава 2

Эмильен бежал так быстро, что ветер свистел в ушах. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, а сзади слышался дикий рёв льва. Омега остановился, когда добрался до первых домов.

– Город?! – потрясённо вымолвил он, глядя на одноэтажные здания, которые тянулись вдоль широкой улицы.

Только сейчас Эмильен понял, в какую дыру мира он попал. Омега пошёл вперёд, с ужасом вглядываясь в чужие окна, кое-где уже горел свет, пахло жареным мясом и сосисками. Эмильен облизал пересохшие губы, в желудке заурчало от голода. Омега добрался до бара, уселся на крыльцо и принялся ждать дядюшку.

Вскоре подъехал старый грузовичок, из него вылез дядя Пьер и укоризненно посмотрел на Эмильена.

– Он первым начал, – фыркнул омега.

– Леон самый добрый альфа во всей саванне, – дядя Пьер поднялся по ступенькам и отомкнул двери. – А ты в первый же день умудрился его разозлить.

– А чего переживать-то? – усмехнулся Эмильен, переступая порог бара, в нос тут же ударил терпкий запах алкоголя и какой-то пахучей травы. – Он же добрый.

– Но злопамятный, – дядя Пьер отвесил омеге подзатыльник. – Завтра же извинишься перед ним!

– Ещё чего, – огрызнулся Эмильен и отпрыгнул в сторону, чтобы не получить подзатыльник от кабана.

– Какой же ты упрямый, – тяжко вздохнул дядя Пьер. – Жизнь тебя ничему не учит.

Эмильен отвернулся от альфы, пряча свой взор. «Я не буду, не буду вспоминать! – мысленно проговорил омега. – Я свободен»!

– Ладно, пошли, я покажу твою комнату, – проворчал дядя Пьер.

Омега сбегал за своей сумкой к грузовичку, а потом вернулся в бар. Альфа отвёл его в комнату, точнее, бывший склад, который примыкал к бару. Эмильен изумлённо уставился на железную кровать, которую, видимо, дядя Пьер приготовил к приезду любимого племянника.

– Мне спать здесь?! – Эмильен не мог поверить в происходящее, начиная с приезда и до бегства от разъярённого льва – это не могло случиться именно с ним!

– Хорошая кроватка, – дядя Пьер присел, пружины натужно заскрипели и прогнулись.

– А туалет где? – страдальческим голосом спросил Эмильен.

Альфа довольно ухмыльнулся и показал на клеёнчатую шторку. Омега двумя пальцами отодвинул её и пришёл в ещё больший ужас. Одинокий унитаз, жестяной бак, привинченный почти к самому потолку, и душевая лейка, торчащая из него, кафельный пол – вот и все удобства.

– Я хочу вернуться домой, – простонал Эмильен, содрогаясь от омерзения.

– Малыш, – напыщенно произнёс дядя Пьер. – Мы с твоим отцом посовещались и решили, что тебе стоит пожить у меня как можно дольше.

– Но тут нет никаких условий! – завопил Эмильен. – Отвези меня обратно на вокзал!

– Хочешь вернуться к нему? – тихо спросил альфа.

Эмильен плотно сжал губы, злость кипела внутри, но дядя Пьер был прав. Обратной дороги у омеги нет.

– Спокойной ночи, – альфа взъерошил его кудри и ушёл, оставив Эмильена одного.

Омега завалился на кровать, уткнулся лицом в подушку и расплакался. Сколько бы он ни пытался забыть, прошлое всё равно крепко держало его в своих когтях. И Эмильен не знал, когда сможет по-настоящему освободиться…

Леон

Дядюшка Пьер Мишо подвёз расстроенного, но уже не такого разъярённого льва до города.

– Спасибо, – поблагодарил кабана Леон.

– Ты уж прости, моего дурака, – тяжко вздохнул дядюшка Пьер. – Он ведь всё-таки первый день в саванне, ещё не привык к нашим местным правилам.

– Пусть не попадается мне больше на глаза, – буркнул лев и выбрался из грузовичка.

Кабан уехал, а Леон потопал к гостинице, точнее, домику с соломенной крышей и четырьмя комнатами для случайных гостей, которых судьба по своей прихоти забросила на край мира. Лев постучался в хлипкую дверь, едва не снеся её с петель. Через пять минут её открыла хозяйка мадам Кристель, высокая женщина с очень-очень длинной шеей.

– Леон? – она захлопала длинными-длинными ресничками, сочувственно глядя на уставшего льва.

– Мне бы ночь скоротать, – вежливо попросился Леон на постой.

– Заходи, – улыбнулась мадам Кристель, пропуская его внутрь.

– Ты не будешь против, если я подселю тебя в комнату к дедушке-питону? – спросила хозяйка, прикрывая за ним дверь.

– Давай, – согласился Леон, чувствуя, как урчит живот от волшебного зёрнышка мудрого Кааха.

– Да ты проголодался, – усмехнулась мадам Кристель. – Пойдём, перекусишь, а то если ляжешь спать на голодный желудок, то приснится кошмар.

– Да я уже встретил сегодня настоящий ужас, – добродушно проворчал лев, усаживаясь за стол.

– Опять гиены расшалились? – сочувственно спросила мадам Кристель, поставив перед ним глиняный горшочек с мясом и овощами.

– Нет, заяц! – многозначительно промолвил лев.

– А он красивый? – улыбнулась хозяйка, наливая ему в стакан холодную воду.

Леон чуть язык себе не прикусил от неожиданного вопроса, заставшего его врасплох. Он нахмурился, припоминая языкастого зайца, миленькое личико, кудряшки и губки, чёрт возьми, соблазнительные алые губки.

– Да, – шумно выдохнул лев.

– Значит, вы с ним подружитесь, – зевнула мадам Кристель.

Леон не стал ничего отвечать, быстро прикончил горшочек с мясом, а потом отправился спать. Старик-питон сладко дрых, прикрывшись тонким одеялом. Лев, стараясь ступать бесшумно, приблизился к своей кровати у окна и только собрался прилечь, как услышал за спиной насмешливый голос мудрого Кааха.

– Ну что, встретил своего истинного?

– Нет, – печально вздохнул лев и устало рухнул на постель, взбив руками подушку.

– Вообще, никого сегодня не встретил? – удивился старик-питон.

– Ни одного достойного омеги, – сонно отозвался Леон. – Только заяц один мимо пробегал…

Эмильен

Утро началось с раздражающего пения птиц. Эмильен накрылся одеялом с головой, но радостные вопли крылатой твари всё равно лезли в уши. Омега поднялся, обругал птицу последними словами и поплёлся в душ. Он открутил кран, сверху хлынула холодная вода.

– А-а! – завопил Эмильен и отпрыгнул в сторону. – Да что за наказание такое?!

Омега сунул руку под воду, но та теплее не стала.

– Я здесь умру! – Эмильен намочил полотенце и принялся обтираться, проклиная всю саванну.

– Зайчонок! – послышался крик дядюшки.

– Ну, вот зачем он меня так называет?! – разозлился омега.

– Иди завтракать! – крикнул ему дядя Пьер.

Наскоро умывшись и покончив с душем, точнее, с мокрым полотенцем, Эмильен оделся и поторопился к альфе. Омега не понаслышке знал, какие кабаны прожорливые. Ещё немного, и он попросту останется без завтрака. Когда Эмильен ворвался на кухню, дядя Пьер уже успел умять половину сковородки.

– Мне оставь, – пробурчал омега и схватил вилку.

– Надо сходить на рынок за продуктами, – дядя Пьер подтолкнул пальцем исписанный кривым почерком листик.

– Но я же тут ничего не знаю! – возмутился Эмильен, он совсем иначе представлял себе работу в баре.

– У нас одна улица, не заблудишься, – хохотнул кабан. – Ну, если хочешь, то можешь остаться и выдраить бар перед открытием.